Зеленый мозг
Шрифт:
Хуан продолжал дышать глубоко, как в забытьи. Слова Чен-Лу кричали в уме, предупреждая его, призывая к действию. Но вмешалось опасение.
Рин пристально смотрела вниз по течению, размышляя... сомневаясь. Кабина плыла в дорожке лунного света. Холодные вспышки, как светляки танцевали в темноте леса с обеих сторон.
Хуан, вспоминая слова Чен-Лу, думал: "Все во вселенной течет, как река. Почему меня мучают сомнения? Я мог бы повернуться и убить этого ублюдка, или заставить сказать его правду о себе. Какую роль играет во всем этом Рин? Голос ее в
Взгляд во внутрь самого себя давался Хуану с трудом, вызывая страшную внутреннюю дрожь, которая двигалась по направлению к страху. "Те существа там за бортом, - думал он, - время на их стороне. Моя жизнь, как река. Я плыву - моменты, воспоминания... ничего вечного, никаких абсолютных истин".
Он почувствовал озноб, головокружение, и в сознание его вошли удары собственного сердца. Он застонал, как будто просыпаясь, и сел.
Рин коснулась его руки.
– Как ты себя чувствуешь?
– В ее голосе была забота или что-то другое, чего Хуан не мог узнать. Отчуждение? Стыд?
– Мне... так тепло, - прошептал он.
– Воды, - сказала она и подняла бачок к его губам. Вода была прохладная, хотя Хуан знал, что она должна быть теплой. Часть ее побежала по подбородку, и тогда он понял, как слаб, несмотря на энергетический пакет. Усилие проглотить воду потребовало от него ужасающих затрат энергии.
"Я болен, - думал он.
– Я действительно болен... очень болен".
Он откинул голову на спинку сиденья, пристально посмотрел через прозрачную полосу балдахина. В сознание его проникли звезды - резкие пучки света, которые выступали через проносящиеся облака. Движение кабины, вызванное резким порывом ветра, послало звезды и облака в край угла обозрения Хуана. Это ощущение вызвало чувство тошноты, он опустил взгляд и увидел мерцающие огни на правом берегу.
– Трэвис, - прошептал он.
– А-а?
– И Чен-Лу хотелось узнать, как долго Хуан уже не спит. Неужели я был одурачен его дыханием? Не сказал ли я много лишнего?
– Огни, - сказал Хуан.
– Вон там... огни.
– А-а, там. Они уже идут за нами довольно долго. Наши друзья там идут по нашему следу.
– Какая здесь ширина реки?
– спросила Рин.
– Метров сто, или около этого, - ответил Чен-Лу.
– Как они видят нас?
– А почему бы им не видеть при такой луне?
– Не следует ли дать по ним залп, просто чтобы...
– Береги боеприпасы, - сказал Чен-Лу.
– После такой заварушки, как сегодня... ну, нам не выдержать еще одну такую.
– Я что-то слышу, - сказала Рин.
– Это опять стремнина?
Хуан рывком сел. Усилие, которое потребовало от него это движение, устрашило его. "В таком состоянии я не смог бы справиться с машиной, думал он.
– И сомнительно, что Рин или Трэвис знают, как ею управлять".
Он стал улавливать шипящий звук.
– Что это?
– спросил Чен-Лу.
Хуан вздохнул и опустился назад.
– Отмели, что-то в реке. Вот тут, влево.
– Звук стал громче: ритмичные удары воды о вытянутую плоскость... и пропадал за ними.
– Что бы случилось, если бы правое крыло ударилось о что-то подобное?
– спросила Рин.
– Конец турне, - сказал Хуан.
Завихрение повернуло кабину, начало качать ее взад и вперед медленным, настойчивым движением маятника - кругом, назад, кругом... Движение шло по зыби, и толчки маятника прекратились.
Проходящие в темноте джунгли, огни, клонили Хуана в дремоту. Он знал, что не сможет оставаться в бодрствующем состоянии, если жизнь его зависит от этого.
– Сегодня ночью вахту буду держать я, - сказала Рин.
– Вахту и ничего более, - сказал Чен-Лу.
– Что вы хотите этим сказать?
– Просто то, чтобы ты не спала, моя дорогая Рин.
– Идите к черту, - сказала она.
– Ты опять забыла: я не верю в черта.
Хуан проснулся от звука дождя и темноты, которая медленно вползала в серый рассвет. Свет усилился, и он смог различать стальные полосы дождя, выделяющиеся на фоне бледно-зеленых джунглей слева от него. Другой берег был отдаленной серой массой. Это был дождь монотонной ярости, который дробью обрушивался на балдахин и устилал реку бесчисленными крошечными кратерами.
– Ты проснулся?
– спросила Рин.
Хуан сел, нашел, что чувствует себя освеженным, в голове его стоит удивительная ясность.
– Сколько продолжается этот дождь?
– Примерно с полчаса.
Чен-Лу кашлянул, наклонился вперед близко к Хуану.
– Я уже на протяжении нескольких часов не вижу признаков наших друзей. Может ли быть так, что им не по вкусу дождь, подобный этому.
– Мне не нравится этот дождь, - сказал Хуан.
– Что ты хочешь этим сказать?
– спросила Рин.
– Река собирается превратиться в ревущий ад.
Хуан взглянул вверх на тучи налево. Они низко тянулись над деревьями.
– Если вообще когда-либо и появятся поисковые группы, в таком аду они наверняка не смогут увидеть нас.
Рин облизала языком губы. Неожиданно она почувствовала эмоциональную пустоту, и тогда она поняла, как сильно надеялась на то, что их найдут. Как долго еще будет лить этот дождь?
– спросила она.
– Четыре или пять месяцев, - сказал Хуан.
Завихрение повернуло машину. Береговые линии промелькнули перед взором Хуана: зелень, заглушенная до пастели потоком дождя.
– Кто-нибудь был снаружи?
– Я был, - сказал Чен-Лу.
Хуан повернулся и увидел темные мокрые пятна на одежде шефа МЭО.
– Там ничего, кроме дождя, - сказал Чен-Лу. Правая нога Хуана стала затекать. Он потянулся вниз и увидел, что энергетический пакет исчез.
– Ночью у тебя начались мышечные спазмы, - сказала Рин.
– Я сняла его.
– Я действительно, наверно, поспал.
– Он коснулся ее руки.
– Спасибо, няня.
Она убрала руку.
Хуан взглянул удивленно, но она повернулась и смотрела в окно.