Зелёный мозг
Шрифт:
— Минуточку! — прервал Маккай. — Это смелее, чем я ожидал от этой компании.
— И они обвиняют, — продолжала Ганаман, — Бюро в том, что оно виновно в тяжелом преступлении пренебрежения в неудачной попытке предотвратить тяжкое преступление и не привлечении к ответственности нарушителя после таких полномочий.
— Они называли имена, или это Джон Такой-то? — спросил Маккай.
— Никаких имен.
— Если они так храбры, значит в отчаянном положении, — сказал Маккай.
— Почему?
— Они знают, что мы не собираемся сидеть сложа руки и не дадим убивать наших людей, — сказал Билдун. — Они знают, что у нас есть копия контракта с Калебанцем, и она дает Абнетт право единоличного контроля над дверью для прыжка Калебанца. Никто не мог быть ответственен за смерть Фурунео, и преступник…
— Никто другой, кроме Калебанца, — сказал Маккай.
— В комнате наступила гробовая тишина.
Наконец, Тулук сказал:
— Вы ведь не верите всерьез…
— Я — нет, — сказал Маккай. — Но я не могу доказать свою веру робото-легумному суду. Хотя это и предоставляет интересную возможность.
— Голова Фурунео, — сказал Билдун.
— Правильно, — сказал Маккай. — Мы потребуем голову Фурунео.
— Что если они заявят, что Калебанец спрятал голову, — спросила Ганаман.
— Я не собираюсь спрашивать их об этом, — сказал Маккай. — Я собираюсь спросить Калебанца.
Ганаман кивнула, устремив на Маккая пристальный взгляд с искренним восхищением. — Умно, — выдохнула она. — Если они попытаются вмешаться, они виноваты. Но если мы получим голову… — она посмотрела на Тулука.
— А что в этом случае, Тулук? — спросил Билдун. — Думаете сможем получить что-то из мозга Фурунео?
— Это зависит от того, сколько времени прошло между смертью и нашим вмешательство, — сказал Тулук. — Вы знаете, что перезапись нервной памяти имеет пределы.
— Знаем, — сказал Билдун.
— Да, — сказал Маккай. — Мне теперь остается только одно, не так ли?
— Похоже на то, — сказал Билдун.
— Вы отзовете охрану или я? — спросил Маккай.
— Нет-нет, минуточку, — сказал Билдун. — Я знаю, что вы должны вернуться в этот бичбол, но…
— Один, — сказал Маккай.
— Почему?
— Я могу потребовать голову Фурунео перед свидетелями, — сказал Маккай, — но этого не достаточно. Им нужен я. Я удрал от них, и они понятия не имеют о том, сколько я знаю об их потайной дыре.
— А правда, сколько вы знаете? — спросил Билдун.
— Мы уже это проходили, — сказал Маккай.
— Поэтому, вы видите себя сейчас в качестве наживки?
— Ну, я не стал бы формулировать это таким образом, — сказал Маккай, — но если я буду один, они бы могли начать торговаться со мной. Они бы могли даже…
— Они могли бы даже укоротить вас! — гаркнул Билдун.
— Не думаете же вы, что игра не стоит свеч? — спросил Маккай. Он внимательно посмотрел на окружающих.
Ганаман кашлянула.
— Я вижу выход, — сказала она.
Все посмотрели на нее.
— Мы можем поставить Маккая под надзор Тапризиота, — сказала она.
— И он готовенькая жертва, если будет сидеть там в сниггертрансе, — сказал Тулук.
— Не будет, если контакты Тапризиота будут минимальными через несколько секунд, — сказала она.
— И пока я не попрошу помощи, Тапризиот будет отключаться, — сказал Маккай. — Хорошо.
— Мне это не нравится, — сказал Билдун. — Что если…
— А вы думаете, что они заговорят со мной в открытую, если увидят, что там полно охранников? — спросил Маккай.
— Нет, но если мы не сможем предотвратить…
— Мы не можем, и вы это знаете.
Билдун взглянул на него.
— Нам нужны эти контакты между Абнетт и Маккаем, если мы собираемся попытаться использовать встречное нанесение на карту, чтобы определить ее местонахождение, — сказал Тулук.
Билдун смотрел в стол перед собой.
— Этот бичбол имеет определенные координаты на планете Сердечность, — сказал Маккай. — Сердечность имеет известный планетарный период. В момент каждого контакта бичбол будет показывать место в космосе — линия наименьшего сопротивления для контакта. Достаточное количество контактов опишет конус…
— С Абнетт где-то в нем, — прибавил Билдун, оторвав взгляд от стола. — При условии, что вы правы в отношении этой штуки.
— Соединительные ткани вызова должны искать свои связи в открытом космосе, — сказал Тулук. — Между точками вызова не должно быть больших звездных масс, водородных облаков серьезных размеров, групп большой планетарной…
— Я понимаю теорию, — сказал Билдун. — Но не существует теории о том, что они могут сделать с Маккаем. Им бы понадобилось две секунды, чтобы захлопнуть дверь для прыжка на его шее и… — и он сжал пальцы вокруг своего горла.
— Итак, вы хотите, чтобы Тапризиот вызывал меня каждые две секунды, — сказал Маккай. — Работайте на эстафете. Держите цепь агентов в…
— А что, если они не будут пытаться войти с тобой в контакт? — спросил Билдун.
— Тогда мы должны будем саботировать их, — сказал Маккай.
Вернувшись в бичбол, Маккай решил, что это не такой уж загадочный дом, как некоторые, которые он видел. Было жарко, да, но этого требовали необходимые специфические условия для жизни его владельца. Сенсы существовали в местах и с более жарким климатом. Гигантская чаша, где можно было отметить отсутствие Калебанца, — ну, хорошо — ее можно, положим, приравнять с диваном. Ручки на стенах, катушки, освещение и всякая всячина — все это было почти привычным по внешнему виду, хотя Маккай искренне сомневался, что понимает их назначение. Автоматизированные дома Бридавай, например, имели более незнакомые приборы контроля.