Зелёный мозг
Шрифт:
— Что… — прохрипел он.
— С тобой было то же, что и со мной, но в большей степени, — сказала она. — Нервный наркотик в яде насекомого. Не пытайся напрягаться!
— Где? — спросил он.
Она посмотрела на него, поняв вопрос шире.
— Мы все еще в той же старой ловушке, — но сейчас у нас есть шанс выбраться.
Глаза его выразили вопрос, который не могли сказать губы.
— Твой грузовик, — сказала она. — Некоторые из его электроцепей были сильно повреждены, но Виеро смастерил заменители. Ну, а теперь помолчи минутку.
Она проверила ему пульс, приложила к шее градусник, посмотрела температуру.
— Температура спадает, — сказала она. — У тебя было когда-нибудь плохо с сердцем?
Он сразу же подумал о своем отце, но вопрос был направлен не к отцу.
— Нет, — прошептал он.
— У меня есть несколько энергетических составов, — сказала она. — Прямое питание. Могу дать тебе один, если у тебя не слабое сердце.
— Я волью тебе в вену ноги, — сказала она. — Мне сделали в левую руку, и целый час у меня в глазах искрило.
Она нагнулась над сумкой около раскладушки, вытащила плоский черный патрон, стянула одеяло с его ноги и начала вливать инъекцию в левую ногу.
Он чувствовал, как она что-то делает там, но это было так далеко от него, и он был так слаб.
— Таким образом мы вытянули д-ра Чен-Лy, — сказала она, натягивая одеяло на ногу.
«Трэвис не умер,» — подумал он. Он чувствовал, что это очень важно, но до него никак не доходила причина этого.
— Конечно, это было более сильное лекарство, чем нервное успокоительное, — сказала она. — То есть так было у д-ра Чен-Лу и у меня. Виеро нашел его в воде.
— В воде…
Она подумала, что он просит воды, и влила еще немного ему в рот из банки.
— На второй день нашего пребывания здесь мы вырыли колодец в одной из наших палаток, — сказала она. — Естественно, речная инфильтрация. Вода наполнена ядами, некоторые из них наши. Вот что почувствовал Виеро, когда попробовал ее — горечь. Но лабораторный анализ показал, что в этой воде есть еще что-то: галлюциоген, который вызывает реакцию, очень схожую с шизофренией. Это то, что люди не могли туда привнести.
Хуан чувствовал, что энергия накачивается в него из прикрепленного к ноге патрона. Судорога, похожая на спазму голода, прошла по желудку. когда она прошла, он сказал:
— Что-то от… них?
— Очень может быть, — сказала она. — Мы приготовили что-то вроде грубого успокоителя. Он дает различные степени сопротивления этому галлюциногену. Кажется, у Хогара полный иммунитет, но он не принимал никакого ядоносного лекарства. Кажется, на тебя оно тоже не действует.
Она снова проверила его пульс.
— Чувствуешь, что прибывают силы?
— Да.
Теперь судорога прошла в мышцы бедра — ритмичная и болезненная. Затем отпустила.
— Мы провели анализ скелета, который был в воздушном грузовике, — сказала она. — Удивительная вещь. Удивительно похож на человеческий за исключением краев и крошечных дырочек — предположительно для того, чтобы насекомые там прикреплялись и двигали его. По весу он как птичий, но очень крепкий. Очевидно его родство с хитином.
Хуан думал об этом, пока энергия из прикрепленной к ноге дозы накапливалась в нем. Он чувствовал все сильнее с каждой секундой. Казалось, что так много произошло: уже починили грузовик и провели анализ скелета.
— Сколько я пробыл здесь? — спросил он.
— Четыре дня, — сказала она. Она взглянула на часы. — Точно четыре, час в час. Сейчас еще довольно рано.
Хуан чувствовал, что в ее голосе какая-то наигранная бодрость. Что она скрывает? Прежде, чем он успел прояснить этот вопрос, шорохи материи и короткая вспышка солнечного света показали, что кто-то входит в палатку.
За спиной Рин появился Чен-Лy. Казалось, что китаец постарел лет на пятьдесят с тех пор, когда Хуан видел его последний раз. Кожа на линии подбородка сморщилась и висела. Щеки были похожи на впалые пустые карманы. Он шел с большой осторожностью.
— Я вижу, что пациент проснулся, — сказал он.
Голос его поразил Хуана своей силой — как будто вся физическая энергия человека скопилась у него в этой части.
— Только что мы починили его грузовик.
«Об этом надо говорить очень осторожно, — думал Чен-Лу. — Очень осторожно. Честь латиноамериканца может быть ранима при самых странных обстоятельствах.»
— Мы собираемся совершить попытку побега на твоем грузовике, — сказал Чен-Лу.
— Как мы сможем? — спросил Хуан. — Эта часть грузовика может поднять за раз максимум троих.
— Да, правильно, его грузоподъемность — три человека, — сказал Чен-Лу. — Но ему не потребуется поднимать их, фактически, он не может поднять их.
— Что вы хотите сказать?
— Твоя посадка была довольно жесткой: одно из посадочных колес повреждено и разорвано дно бака отделения. Прежде чем мы обнаружили это, основная часть горючего вытекла. Есть также проблема с пультом управления: приборы не в лучшем состоянии даже после гениального вмешательства падре.
— И все же это означает, что в него могут поместиться только трое, — сказал Хуан.
— Если мы не сможем передать послание, мы можем отвезти его, — сказала Рин.
«Молодец,» — подумал Чен-Лy. Он ждал, как это воспримет Хуан.
— Кто? — спросил Хуан.
— Я сам, — ответил Чен-Лу. — По той простой причине, что я могу засвидетельствовать катастрофу моего народа и предупредить ваш народ, пока еще не слишком поздно.
Слова Чен-Лу вернули весь разговор, произошедший в палатке. Все, что сказал тоща китаец, ярко хлынуло в память и сознание Хуана — Хогар, Виеро… Чен-Лу говорил о…