Земля 2252
Шрифт:
Новый удар по горящей щеке.
— Да хватит же!
Занесенная ладонь замерла над девушкой.
— Прекратите! Я в порядке! Отпустило!
— Извините, но иначе было нельзя.
— Понимаю, — Ливадова против воли схватилась за горящие щеки.
— Простите, — бросил Дмитрий. Он снова держал в руке пистолет, вертя головой то вправо, то влево.
Стрельба у выезда из сектора для рабов вдруг стала реже, и можно было говорить с сидящим рядом таксистом, не переходя на крик. Женька обрадовалась, она подумала, что кошмар, творящийся вокруг, проходит, и они с
— Сейчас на прорыв пойдут. Либо им крышка! Их время уходит. Держитесь!
Евгения всхлипнула, заскулила, сгорая от стыда за свою слабость, но ничего не могла с собой поделать.
Мимо в сторону полиции пролетела новая ракета с реактивным хвостом. Ливадова заметила странный взгляд, который Дмитрий кинул вслед снаряду. Не было в нем страха или ненависти. Наоборот, таксист процедил что-то злое сквозь зубы, когда полиция, наконец, ответила крупнокалиберным пулеметом.
Ливадова прижала ладони к ушам, чтоб хоть как-то укрыться от боя. Пальба велась сейчас из всех стволов, случайные пули вновь ударяли в такси, и это вели огонь полицейские. Ливадова запаниковала! Страх толкал вскочить, замахать руками и закричать, чтоб полицейские не стреляли в желтый автомобиль. Но подняться — значило умереть. Женька обхватила себя руками, будто поймала, словно удерживая от безумного поступка.
Ливадова первая увидела террориста. Человек в облегчённой темно-синей броне с перечеркнутым красной краской нагрудным полицейским знаком выпрыгнул из ниоткуда. Он хотел укрыться за желтым автомобилем у заднего колеса.
Не думая, вскинул крупнокалиберный автомат, чтобы выстелись в двух неизвестных, но Дмитрий среагировал раньше. Прежде, чем тот открыл огонь, две пистолетные пули пробили опущенный визор.
— А-а-а!
Женька не смогла сдержать крик. Мертвый выронил автомат и рухнул лицом в асфальт в шаге от девушки.
Ливадову колотило. Миг назад смерть подкралась совсем близко, и не окажись рядом Дмитрия, быть бы беде. Евгения обернулась к нему, чтоб сказать что-нибудь, поблагодарить за спасение, но не успела
Новый взрыв, теперь за грузовиком, оглушил девушку. В ушах зазвенело. Она заморгала и обнаружила, что к капоту такси выскочил еще один террорист в полицейской экзоброне. Он выстрелил в спину Дмитрию, который дернулся к Женьке после нового взрыва, чтобы прикрыть собой. Террорист перевел автомат на Ливадову. Замешкался на секунду, видя перед собой безоружную, и получил в грудь очередь из крупного калибра, отбросившего за грузовик.
Смертельно раненный Дмитрий опустил голову и сползал к Женьке, за его спиной по дверце автомобиля шел кровавый след.
— Дмитрий! — взвизгнула до смерти напуганная девушка. — Дмитрий!
Женька подлезла к умирающему, схватила обеими руками под голову, подняла к себе лицо. Взгляд таксиста уже уплывал.
— Ну, пожалуйста! — у Ливадовой потекли слезы. — Не умирай!
На несколько мгновений взор Дмитрия прояснился, он посмотрел на девушку и произнес:
— Свои же… глупо…
Говорил Дмитрий с огромным трудом. Как казалось, что-то лишенное смысла.
— Авангард… Если против, найди… Красный…
Дмитрий дернулся, из его рта пошла кровь. Жизнь погасла в глазах. Перепуганная Евгения отпрянула, отпуская голову убитого, и она безвольно, словно у тряпичной куклы, упала на грудь. Дмитрий был мертв.
Женька запищала, вновь схватила Дмитрия, подняла его голову. Искала в застывших глазах хоть что-нибудь живое и не находила. Размазывая на лице слезы руками, испачканными в крови Дмитрия, Ливадова опустилась подле него. За спиной щит из расстрелянного такси, его мертвый водитель сидит слева, его голова упала на плечо девушки.
Ливадова не пыталась отодвинуться. Пусть. Это немногое, что она могла сделать ради Дмитрия, который погиб, защищая ее. Прогулка в двести одиннадцатый окончилась кошмаром и смертью. Чужого в общем-то человека, о котором Евгения не знала ровным счетом ничего два часа назад, но случившееся потрясло девушку.
Она никогда не видела смерть, никто не умирал на руках Евгении. Дмитрий отдал жизнь потому, что Ливадова захотела экскурсию. Он умер из-за нее, незнакомки, о существовании которой тоже не знал. Погиб, прикрывая ту, с кем уже бы расстался, не начни террористы бой у выезда из сектора для рабов.
Выходи, погиб зря, потому что Евгения для Дмитрия — это никто.
По-прежнему страшно и одновременно безразлично, когда умрет: сейчас или спустя несколько минут. Ливадова была уверена, что погибнет. Невозможно выжить в этом аду. Жаль только, не увидит больше родителей и Андрею не поможет.
Евгения потерялась во времени и происходящем, только слышала шум боя и иногда глядела на мертвого Дмитрия. Глупость, но хотелось чуда. Чтоб оказалось, что Дмитрий только ранен, что он не умер. Чтобы их нашли, отвезли Дмитрия в больницу. Чтоб спасли его.
Вокруг взрывы и стрельба, да еще, если поднять взор, жуткое окровавленное стекло грузовика и две другие смерти за ним. Ливадова ни за что не посмотрит наверх. Ни за что!
— Здесь выжившая!
Что? Кто это?
Перед Женькой на колени опустилась молодая женщина в одежде оранжевого цвета. Над сердцем у нее пришит белый круг с красным крестом. Врач? Но почему? Как она может быть здесь, когда вокруг маленькая война?
— Этот мертв.
Ливадова перевела взгляд на второго медика: мужчину, тоже не в летах. Он подошел с другой стороны, незаметно для Ливадовой. Осматривал Дмитрия.
— Гражданка, — констатировала первый врач.
— Что информационная система?
— Уже, — ответила женщина. — Подключилась.
Ливадова переводила взгляд с одного медика на другого.
— Вы не понимаете! — выдала она. — Здесь опасно! Стреляют! Террористы убили Дмитрия! Ну… Ну почему? Пригнитесь же!
— Ранений нет, лишь мелкие ушибы, царапины. В рубашке родилась.
— У нее шок.
Женька оттолкнула от себя руку врача, который коснулся ее плеча.
— Вы не слышите меня? — слезы вдруг вновь потекли по щекам Ливадовой. — Опасно!