Земля под ногами. Из истории заселения и освоения Эрец Исраэль. 1918-1948. Книга 2
Шрифт:
2
После поражения Германии в Первой мировой войне ее экономика оказалась в катастрофическом положении. По Версальскому договору Германия выплачивала победителям огромные репарации; невероятная инфляция поглотила сбережения миллионов немцев, тысячи демобилизованных офицеров оказались в нищете, на улице, в поисках грошового заработка, - они создавали тайные общества, чтобы захватить власть и добиться реванша за поражение в войне. Тогда-то и заговорили о том, что во всем виноваты еврейские банкиры, на евреев возложили вину за
В 1929 году разразился экономический кризис, который охватил весь мир; в Германии это привело к небывалой безработице, пять-шесть миллионов человек остались без всяких среств к существованию. Обнищавшее и полуголодное население прислушивалось к голосам национал-социалистов, которые обещали разорвать унизительный Версальский договор, называли этих обездоленных и отчаявшихся людей представителями высшей расы, обещали им хорошую жизнь после захвата власти. Пропаганда дала результаты, на выборах 1930 года национал-социалисты провели в рейхстаг 107 депутатов и стали второй по величине партией в парламенте.
Во главе Национал-социалистической рабочей партии стоял фюрер - Адольф Гитлер. На улицах немецких городов появились штурмовики в коричневых блузах, со свастикой на рукаве; они маршировали и пели песню о тех временах, когда "еврейская кровь брызнет с ножа". В 1931 году, в праздник Рош га-шана, разразился еврейский погром в центре Берлина, и это было только начало. На выборах 1932 года национал-социалисты провели в рейхстаг 229 депутатов, а в январе следующего года Гитлер стал рейхсканцлером Германии. Все партии были распущены, отменили свободу собраний и прессы, арестовали тысячи инакомыслящих, массы немцев в восторге поднимали руку для приветствия -"Хайль Гитлер!".
1 апреля 1933 года объявили днем бойкота евреев: возле еврейских магазинов, контор адвокатов и кабинетов врачей встали штурмовики и не пропускали покупателей и клиентов. Затем появились законы о "неарийцах"; они касались даже тех евреев, которые ассимилировались, крестились и породнились с немцами; евреев-чиновников увольняли с государственной службы, профессоров - из университетов, врачей - из больниц, актеров - из театров.
В 1935 году депутаты рейхстага собрались в Нюрнберге и провозгласили "расовую конституцию" - знаменитые "нюрнбергские законы". Первый из них устанавливал, что только человек "немецкой или родственной крови" может быть полноправным гражданином Германии, и немецкие евреи перестали быть гражданами той страны, в которой их предки жили сотни лет. Второй нюрнбергский закон - для соблюдения "чистоты немецкой крови" - запретил браки с евреями и объявил недействительными уже заключенные браки; нарушение этого закона каралось тюремным заключением или принудительными работами.
В немецких судах начались процессы об "осквернении расы". Распадались смешанные семьи; немцы разводились со своими женами-еврейками, чтобы не быть уволенными с государственной службы. В газете "Штюрмер" изо дня в день сообщали о том, как евреи совращали немецких женщин; эту газету издавали огромными тиражами, вывешивали на уличных стендах, рассылали по школам; в ней печатали письма - отклики детей, которые давали клятву ненавидеть евреев. А на улицах домов уже появились плакаты с надписью: "Евреи - наше несчастье"...
3
Для
Бойкот еврейской торговли, увольнения с работы, прочие ограничения привели к экономическому разорению немецких евреев. Жизнь становилась опасной и невыносимой, оставался единственный способ спасения - бегство за границу. Почти все страны были закрыты для них; кое-кому удалось попасть в Соединенные Штаты Америки, где существовали ограничения на въезд, или осесть в странах Европы, но основной путь был в Эрец Исраэль.
Современник вспоминал те годы: "Когда в Хайфу или Яффу прибывал корабль с евреями, трудно было представить себе более волнующее зрелище. Завидев берег, они испускали крики восторга, начинали петь религиозные гимны или песни на идиш, и пение сливалось в единый мощный хор. Радость... была неудержима, незнакомые люди хватали друг друга за руки и, указывая на приближающуюся землю, со слезами на глазах восклицали: "Сион! Сион! Иерусалим!"."
Это была самая большая волна репатриации, какой прежде не знали в Эрец Исраэль. В 1933 году приехали не менее 30 000 евреев - в основном, из Германии, а также из Польши, Венгрии и Румынии, где процветал государственный антисемитизм. В 1934 году приехали 42 000 переселенцев, в 1935 году - 62 000, в 1936-м - 30 000: каждый третий еврей на этой земле был в те годы репатриантом. Еврейское население Хайфы утроилось и достигло 50 000 человек, составив половину населения города; в Иерусалиме было 76 000 евреев, население Тель-Авива выросло до 150 000 человек, в Тверии и Цфате поселились по 11 000 репатриантов. Появились новые городские районы, заселенные евреями из Германии, в которых, как говорили тогда, "доктор жил напротив доктора".
Х. Вейцман:
"Мне довелось быть в Палестине, когда туда начали прибывать первые эмигранты из Германии. привыкшие к размеренной, спокойной жизни... Им недоставало гибкости и приспособляемости русских или польских евреев, и свою трагедию... они воспринимали гораздо тяжелее... Я побывал на пасхальном седере в Хайфе, где собрались только что прибывшие немецкие евреи. Они пели "Га-Тикву", и хотя мелодия была довольно радостной, пение напоминало погребальный плач, а на лицах этих людей можно было прочитать глубокую ностальгию.
Всего несколько лет назад они чувствовали себя в полной безопасности. теперь же были лишены всего. Они приехали в страну, к которой не испытывали почти никакой привязанности, начинали строить новую жизнь (некоторые - в пожилом возрасте) в условиях климата, который многим из них не подходил, при отсутствии удобств, к которым они привыкли. Глядя на этих людей, я невольно задумывался: справятся ли они?.. Или же закончат жизнь изгнанниками, вечно оплакивающими прошлое и неспособными примириться с настоящим?"