Земля Тре
Шрифт:
– Как он называется?
– Каяне называть Мудьюг, - ответил Пяйвий.
– Извилистая Река.
– Значит, там есть вода, - сказал Савва.
– Не сделать ли нам остановку?
– Унылое место, - поморщился Коста.
– Давайте лучше налево. Там и вода есть, и лес побогаче.
– Откуда ты знаешь?
– Чутье...
Повернули на запад, и через некоторое время линию горизонта заслонил материк. В вечерних сумерках он надвинулся непроницаемой стеной и застыл, когда волна вынесла ушкуй на песчаную отмель.
– Переночуем
– Если ничего не случится, утром пойдем на разведку.
– Все вместе?
– Завтра решим.
Ночь прошла тихо. Утром Илья предложил разделиться: троим остаться на ушкуе, троим идти в лес. Но Коста рассудил иначе:
– Двоих на ушкуе достаточно. А в лесу, случись что, пара рук лишней не окажется. Как считаешь?
Вопрос был обращен к Глебу. Тот мгновение раздумывал, потом кивнул, соглашаясь. Осталось решить, кто пойдет, а кто останется. Коста отколол ножом от мачты тонкую щепу, разломил ее на шесть частей. Отвернулся.
– Кинем жребий. Кто вытянет длинную, тот останется.
Первым тянул Глеб.
– Короткая. Вторым - Илья.
– Короткая...
Короткие попались и Савве с Пяйвием. Последние две щепки Коста, не показывая, выбросил за борт.
– Все ясно. Мы с Алаем остаемся.
– Смотрите в оба. Если вдруг...
– Знаю. Не первый год замужем.
Коста выглядел мрачнее обычного. Подавая Глебу лук, подергал тетиву, проверил, нет ли трещин. Для Глеба в этом настроении было что-то не совсем понятное - он чувствовал, что Косту мучит не только тревога, ставшая в последние дни и недели такой же привычной, как ночная тьма. Нет... в голове у Косты зрело что-то еще. Что? Глеб хотел спросить, но передумал. Не сейчас.
– Идите. Удачи вам.
– Коста задержал свою ладонь в ладони Глеба, но ничего больше не сказал и, подождав, пока они сойдут на берег, полез в трюм доставать пустые бочонки.
Илья с Саввой пошли вперед. Глеб хотел нагнать их, но Пяйвий придержал его за рукав и зашептал в самое ухо:
– Глеб... Я смотреть на воду...
– На воду?
– Щепки! Коста бросить их в море.
– Ну и что?
– Глеб... Они все быть короткие. ВСЕ!
Глеб молча сдавил его руку и ускорил шаг. Они догнали Илью с Саввой и дальше пошли вчетвером.
Небо было прозрачным - без облаков, без тумана, - но из этой прозрачности стали вдруг медленно спускаться невесомые, как козий пух, снежинки. Одна из них, словно муха, закружила над Глебом, коснулась лица и, растаяв, стекла по щеке холодной слезинкой.
– Первый снег, - проговорил Илья, глядя вверх.
– Это для нас он первый. Здесь, поди, уже порошило.
– Не похоже. Земля сухая.
– Илья нагнулся, сорвал яркую, как капля крови, брусничину, бросил в рот.
– Сладкая... Морозом прихвачена.
– Мороз здесь точно был. Тропа хрустит, слышишь?
– Тропа?
Сами того не замечая, они шли по тропе - широкой и плотной. Она тянулась от берега в глубину леса, петляя между голыми деревьями, и протоптали ее, вне всякого сомнения, человеческие ноги.
– Ветка сломана, - сказал Савва.
– Не сломана, а срезана, - поправил Илья.
– И срез свежий. Сегодняшний...
Глеб пошел медленнее и тише, сделав товарищам знак быть настороже. Впереди показалась неторопливая речушка. Тропа вела прямо к ней.
– Воду нашли, - сказал Глеб полушепотом.
– Хорошо, что рядом.
Савва подошел к реке, погрузил ладони в ледяную воду. Пока пил, заметил на другом берегу еще одну тропу.
– Мешкать нельзя. Могут нагрянуть хозяева, и тогда неприятностей не оберемся.
– Хозяева... Кто - каяне или карелы?
– А пес их разберет. По мне, разницы никакой.
– Разница есть. Правда, Пяйвий?
– Карелы хороший, - отозвался Пяйвий, озираясь.
– А каяне?
– Каяне злой. С каяне лучше не встречаться.
– Слышал?
– Савва встряхнул мокрыми руками.
– Лучше не встречаться. Вот и я говорю...
– Слышать-то слышал.
– Глеб внезапно нахмурился и потянул меч из ножен.
– Только рассуждать об этом уже поздно.
– Почему?
– Глянь-ка вон туда.
В сетчатых просветах между ветвями мелькали чьи-то фигуры. Лес, застывший и безмолвный, вдруг огласился криками и топотом.
– Вот и приплыли...
– Илья по примеру Глеба уронил руку на рукоять меча, но вынимать его не торопился.
– Может, карелы?
– Сейчас увидим. Пяйвий!
Чужаков... нет, не чужаков - хозяев!.. уже можно было разглядеть. Высокие, рыжеволосые, в меховых безрукавках, они бежали к реке, размахивая мечами.
– Каяне!
– промолвил Пяйвий, и голос его заметно дрогнул.
– Что будем делать?
– спросил Илья. На раздумья оставалось несколько мгновений. Еще
не поздно было отступить к морю, где дожидались Коста с Алаем, но Глеб медлил.
– Их немного!
– сказал Савва, приглядевшись.
– Человек восемь.
– Каяне не чудь, - предупредил Пяйвий, прижавшись спиной к дереву. Каяне умный.
– А мы что, глупые?
Все трое посмотрели на Глеба, ожидая решения. Он убедился, что каян и впрямь не больше десятка, и с суровым лицом вскинул меч над головой - жест, для которого не требовалось пояснений. Илья и Савва встали по бокам, а Пяйвий остался возле дерева - жаль было покидать удобную позицию.
Закачались ветки, и каяне с гиком высыпали на берег реки, устланный гниющей листвой. На Глеба насели сразу трое. Толкаясь, замахали клинками каждый норовил нанести удар первым. Одного Глеб уложил сразу - в суматохе тот запутался в собственных ногах и неосторожно подставил бок. Двое других оказались хитрее: чтобы не мешать друг другу, разделились и стали поочередно наскакивать то справа, то слева. Глеб, вертясь на каблуках, отбивал удар за ударом. Главное было - держатъ обоих на расстоянии и не дать смертельным клещам сомкнуться.