Земля в зените
Шрифт:
В распахнутых «пушечных портах» полыхнуло огнем: бандиты потешались, постреливая трассирующими очередями вокруг баржи. Одна из пуль снесла флагшток на носу. По «пирату» разнеслось дружное ржание.
Нильс поглядел на спутников диким взглядом. В глазах сверкнули искорки сумасшествия.
– Сейчас… – сказал он, толкая дверь и спрыгивая на палубу. – Сейчас…
Со стороны бандитского корабля неслись нестройные вопли – там готовились к атаке. Кто-то уже раскручивал абордажный крюк на веревке. До начала штурма оставались считаные секунды. Тут Лео почувствовал, как качнулась машина. Перелетели через капот удерживавшие ее тросы, Нильс снова ворвался в кабину. Взревел дизель. Нильс дико посмотрел на спутников.
– Что ты задумал? – беспокойно спросила Веста.
– Ни за что не догадаетесь! – подмигнув, отозвался дальнобойщик.
По палубе загрохотал металл: это полетели с борта «пирата» абордажные крючья. Натянулись тросы – паром быстро подтягивали тупым носом к борту корабля-захватчика. Там уже были готовы к десанту на обреченное суденышко. Увидев в руках мечущихся по палубе мерзавцев огромные тесаки и мачете, Лео ощутил настоящий ужас. Он не боялся пули, но понять, что прямо сейчас тебя начнут заживо потрошить…
– Держитесь! – крикнул Нильс и врубил передачу.
Тягач резко, с пробуксовкой, рванул вперед. Оба пассажира отчаянно вцепились в поручни: они уже поняли, что задумал их спятивший водитель. Коротко разогнавшись по палубе, «Крестовый поход» тяжело подпрыгнул на передней рампе, отчего баржа, зачерпнув воды, ощутимо клюнула носом.
И вся эта груда крепко сваренного железа всей своей массой воткнулась в ржавый борт пиратского корабля, протаранив его с неожиданной легкостью. Громадная посудина оказалась на удивление дряхлой и никак не была рассчитана на подобные сюрпризы. Помог и заостренный, клиновидный бампер. Бронированная «морда» тягача полностью скрылась в огромной пробоине, оставив торчать наружу четыре пары бешено вращающихся колес. Отброшенная инерцией баржа попятилась, сдернув с палубы противника несколько не готовых к такому обороту бандитов. Еще несколько полетели за борт от удара. Неустойчивая посудина стала крениться. С плеском посыпались в воду какие-то тяжелые предметы, и туда же с отчаянными воплями принялись массово прыгать и сами бандиты. В пробоину, проделанную тягачом, начала просачиваться вода.
Некоторое время все трое сидели неподвижно. В свете фар они видели мечущихся перед капотом оборванцев, которые, впрочем, скоро исчезли. Остался лишь вид тесного трюма, забитого каким-то барахлом. Нильс вырубил двигатель. Наступила тишина.
– Почему в нас не стреляют? – с удивлением произнес дальнобойщик. – Странно.
– Сбежали все… – пробормотал Лео. – Лично я бы точно сбежал.
– Не знаю, когда я еще скажу такое… – глядя на Нильса, тихо произнесла Веста. – Ты сумасшедший. Но ты невероятно крут!
Нильс нервно усмехнулся. Похоже, он и сам еще не верил в такую удачу.
– Надо осмотреться! – решительно сказал он. – Берем оружие и вылезаем. Не хватало только утонуть в кабине тягача – черти засмеют.
Сжимая оружие, они осторожно выбрались в пространство трюма. Нильс вырубил фары, но включил парковочные огни – чтобы не остаться в полной темноте. Осторожно, в готовности в любой момент открыть огонь, они продвигались вперед. В трюме никого обнаружить не удалось, и по шаткому трапу они поднялись на следующую палубу.
Здесь было еще теснее, идти мешал низкий потолок да еще довольно крутой наклон: палуба заметно кренилась на борт. Из распахнутых портов торчали стволы брошенных пулеметов и базук. В сторону крена сползли ящики с боеприпасами.
Оставалась верхняя палуба. Первым туда полез Нильс. Поводил вокруг себя автоматом, махнул остальным. В свете выползавшей из-за горизонта Селены они могли видеть практически всю палубу. Дырявая, сплошь в неказистых железных заплатках, он представляла собой довольно жалкое зрелище. Лишь разбросанное оружие напоминало о том, что хозяева этого корыта несколько минут назад готовы были расправиться с ними.
– Здесь действительно нет никого, – удивленно сказал Лео.
– Ничего странного, – заметил дальнобойщик. – Они решили, что эта гнилая скорлупка сейчас развалится и утащит всех на дно. Сам удивляюсь, как эта лайба все еще держится… А это что за мешки?
Нильс направился в сторону носа – там действительно виднелась большая куча тряпья. Лео не обратил бы на нее никакого внимания. Но дальнобойщик уверенно сдернул кусок тряпки.
– Вот это да! – сказал он, обернувшись к остальным. – Смотрите-ка!
Тесно прижавшись друг к другу, здесь сидели связанные люди – человек десять было просто стянуто в одну тугую связку. На вооруженных незнакомцев они смотрели перепуганно. Сплошь мужчины – в основном молодые и все как один самого изможденного вида.
– Надо же, какая добыча, – сказал Нильс, разглядывая людей.
– Что за добыча? – не понял Лео.
– Невольники, – дальнобойщик кивнул на людей. – Теперь они наши.
– Ты спятил? – нахмурилась Веста. – Это же люди!
– Мы направляемся туда, где эти люди – товар, – рассудительно произнес дальнобойщик. – Я никогда не торговал людьми – надо же когда-то начинать? – Он присел на корточки перед перепуганными пленниками. – А, ребята? Вы в хорошей форме? А ну, покажите зубы!
Лео с Вестой изумленно уставились на Нильса. Тот поднялся, коротко глянул на них, буркнул:
– Да шучу я, шучу!
– Идиот! – выдохнула Веста. – И шутки у тебя идиотские!
Нильс щелкнул кнопкой выкидного ножа, из ладони вылетело острое лезвие. Склонившись над пленниками, он перерезал путы одного из них, с самым осмысленным взглядом, дал тому нож и сказал:
– Вы свободны. Дальше освобождайтесь сами.
Тот повертел в руке нож и вдруг оскалился в кривозубой ухмылке. Доверительным тоном, воровато озираясь, забормотал Нильсу:
– А может, все-таки не будем их развязывать? Я сам их продам – чтобы твои друзья-чистоплюи не знали! Тебе шестьдесят процентов, мне сорок.
– Так… – произнес Нильс, забирая у кривозубого нож. – Чего-то я поторопился с добрыми делами. Освободишь вас – чего доброго, сам нож в спину получишь. Давай назад! Посидите все тут, пока не решим, что с вами делать…
– Меня, меня развяжите! – запричитал еще один пленник, жалко сжавшийся с краю. Он был на удивление пухлый, невообразимо лохматый, на носу сидели толстые очки с одним треснувшим стеклом. – Я не с ними! Я не такой!