Земля забытых фантазий
Шрифт:
Кто там ещё в планах на выступление? Догада уставился в свои заметки. В аудитории шумно обсуждали выступление географа.
– Спасибо, профессор, вы можете сесть. А теперь я приглашаю господина Волхва, чтобы обосновать нам его точку зрения… – перекрывая шум объявил Догада. Самвсевидал вернулся на место под оглушительные аплодисменты.
Догада посмотрел на Волхва, сидящего в первом ряду. Тот мирно дремал, облокотившись на посох, увенчанный длинномордым черепом с двумя рогами. Волхва никогда не приглашали на научные собрания. Он был ответственен исключительно за религиозные вопросы
– Так что скажет господин Волхв? – громко спросил профессор. Волхв продолжал спать. – Кто-нибудь, потыкайте гражданина Волхва чем-нибудь… Только аккуратно. Если он живёт столько, сколько утверждает, то в любой момент мы можем стать счастливыми свидетелями его ухода в мир иной…
Сидящий рядом с Волхвом Астроном – низенький толстый старикашка в балахоне с серебряными звёздами – ткнул Волхва кулаком в бок. Волхв громко всхрапнул и выронил черепоголовый посох. Посох проскользил по гладкому полу и упёрся черепом в мантию Догады.
– Господин Волхв, не могли бы вы оставлять останки несчастного парнокопытного за аудиторией? Здесь решается судьба науки, а ваши оккультные прибамбасы даже не околонаучны! – возмутился Догада, брезгливо оттолкнув ногой посох.
Волхв поднялся и вытянулся во всю длину своего негодования. Он подобрал посох и прошёл на трибуну. Его серые одежды, призванные таинственно развеваться, уныло мотылялись вокруг тощей фигуры. Длинные седые волосы создавали вид неопрятный, хотя должны были указывать на мудрость и жизненный опыт своего обладателя.
– Происхождение мира давно известно! Всё это записано в древних книгах нашими предками. Там же можно прочесть, на чём держится земная поверхность. Не вижу смысла спускаться под землю, чтобы увидеть очевидные вещи, описанные в божественных книгах! – скрипучим голосом заявил Волхв. Глаза на его удлинённом, схожим с черепом на посохе лице, злобно вспыхнули. Слушатели в аудитории притихли.
– Беда в том, что, кроме вас, эти книги никто не понимает. А ведь просили сделать перевод…– проворчал Догада. Он взял со стола журнал «Наука Земса» и принялся обмахиваться. Профессор терпеть не мог Волхва. Волхв отвечал ему взаимностью.
– Наш мир и нас самих сотворили боги! – Волхв потряс черепоголовым посохом. – У нас есть уникальная возможность подняться в божественный мир ещё при жизни, чтобы…
– То есть вы утверждаете, что нас создали боги? – язвительно перебил Догада. Его раздражение достигло крайнего предела и готово было излиться самым обильным красноречием, на которое был способен профессор.
Волхв кивнул, выпав из состояния вдохновения. Никто на проповедях не смел прерывать Волхва. Это грозило дерзкому прихожанину отлучением от божественной благодати и всеобщим порицанием. Нахальное поведение Догады мешало Волхву сосредоточиться.
– Тогда получается следующее: человек создал богов, а боги, в свою очередь, нас. Выходит, что мы фантазия чьей-то фантазии. Фантазия во втором поколении, – с ноткой презрения в голосе сделал вывод Догада. – Всем давно известно, что люди создали богов так же, как и всех жителей Земса! А что ещё вернее, так это то, что богов мы придумали уже самостоятельно. А виной всему была малограмотность наших предков.
Нотка презрения в голосе Догады была совсем маленькой, но такой громкой, что её услышали даже в конце аудитории, где собрались студенты. Студентов согнали на слушания в целях повышения образованности, взяв перед эти подписи о добровольности участия. Тем, кто запомнит содержание обсуждения и сможет рассуждать об этом на лекциях, обещали поставить зачёты без экзаменов.
– Экспедицию необходимо организовать в Центрогорье, – проигнорировал Волхв замечание Догады. Он ткнул указкой в центр карты, где плотным массивом изображались непролазные леса и из них торчали остроконечные горы. – Здесь, в самом центре Центрогорья есть Центральная Ось. Она соединяет небо и землю и не даёт небесной тверди рухнуть на нас. Если взобраться по этой Оси, то можно будет подняться и на небесную твердь. Сверху будет видно какую форму имеет наша земля и что именно окружает её: змей или горы. С этой Оси мы можем подняться в мир богов, который расположен на небе и в семь раз больше нашего…
– И как, по-вашему, наше небо держит мир, который в семь раз больше нашего? – снова перебил его Догада. – Не хочу вас расстраивать гражданин Волхв, но если бы ваши боги признали вас достойным, они призвали вас самостоятельно и не пришлось карабкаться по Оси, которой может и нет вовсе. И то, что вы живёте в этом мире необоснованно долго, явно говорит не в вашу пользу!
– Но сверху действительно можно рассмотреть строение земной поверхности. И удобнее наблюдать за движением звёзд, – выкрикнул с места Астроном. – К тому же как вы планируете пройти мимо змея? Как там его имя?
– Ермунгард, – подсказал Догада. – Это на змеином.
– Вот-вот, – согласился Астроном. – Сверху мы могли бы понять, где у рептилии морда и спуститься за край земли в другом месте, безопасном.
– Почему вы думаете, что змей опасен? – спросил Догада. – Он держит во рту свой хвост, ему нечем причинить нам вред.
– От змея всего можно ожидать, – проговорил Астроном. – Вдруг он голоден? Отпустит хвост и проглотит нас. А океан за это время стечёт под землю. Это может вызвать всемирную катастрофу и, прогнозируемый последнюю тысячу лет, ежегодный конец света. Придворный ясновидец Непострадамус в прошлом году стращал именно таким развитием событий.
– Может быть, вы подниметесь на трибуну и изложите свою точку зрения? – спросил Астронома Догада. – Если господин Волхв уже закончил…
Волхв положил указку и направился к своему месту с оскорблённым видом. Ему трудно было доказывать свою правоту в стенах Академии. В научных кругах никто не боялся его хриплого голоса, пророчеств, которыми Волхв так и сыпал на улицах города и козлиного черепа на посохе. Волхва и не пригласили бы на слушания, но его почему-то рекомендовал сам Кощей. Через секретаря. Волхв совершенно не переживал по поводу скомканного выступления. Его основное выступление состоялось перед царским секретарём, подкреплялось денежными подарками и имело гораздо больше веса, чем все эти научные вопли.