Земная печаль
Шрифт:
Но остановить меня было уж невозможно. Я и мучился, и еще пробовал, в Москве, тоже неудачно. Все это было для меня важнейшее, самое в жизни первое. Добрался до Чехова, писаний моих и он не избежал. Это грех мой перед ним, зато он, и не подозревая, навсегда отложил во мне скромный, прекрасный свой облик, несколькими приветливыми словами поддержав в юном человеке веру в себя и упорство.
Эти трое: Михайловский, Короленко и Чехов — первые мои крестные, но практически бесполезные. Все гораздо меня старше! Нужен был более молодой, более сверстник.
В первых годах века издавалась в Москве газета «Курьер» [23] . «Русские Ведомости» [24] были солидней. Старые либеральные профессора, в сапогах с рыжими голенищами под штанами навыпуск, в крахмальных отложных воротничках, в июле надевавшие калоши, издавали их. Чернышевский переулок близ Большой Никитской, «Русские Ведомости» — официоз интеллигенции русской!
— Нет–с, это в «Русских Ведомостях» напечатано!
23
ежедневная газета «политики, литературы и общественного движения», ярко выраженного радикально–демократического направления; выходила в Москве с ноября 1897 по сентябрь 1904 года.
24
газета
Значит, уж верно. Если в «Русских Ведомостях»…
«Курьер» был моложе, левей и задиристей. Помещался тоже в переулке, но подальше, чуть ли не в Трехпрудном, в доме Мамонтовской типографии. И пейзаж его вовсе иной.
Старых, весьма порядочных и весьма самоуверенных про фессоров, находившихся «на посту», «честно мысливших», умеренно осуждавших «реакцию, которая подымает голову», здесь не было. Возглавлял «Курьер» Яков Александрович Фейгин [25] , хроменький, умный и спокойный. В сером пиджачке, но более европейского вида, иногда с цветочком в петлице, сидел он в небольшой, светлой комнате дома Мамонтовской типографии, читал рукописи, корректуры, ходил с палочкой, сильно прихрамывая, и довольно-таки бесшумно управлял своим заведением, где верным ему помощником был Новик [26] , секретарь редакции, — царство ему небесное — скончался он уже здесь, в эмиграции. Очень обходительный и приятный человек.
25
ФейгинЯ. А. (1859–1915)— издатель, литературный критик, переводчик. Официальный издатель «Курьера» с 6 ноября 1897 по 13 июля 1902 года. В «Курьере» печатал рецензии на постановки Гауптмана, Ибсена, Чехова в МХТ, собственный перевод пьесы Г. Гауптмана «Михаил Крамер» и др.
26
НовикИ. Д. (1861 —1924)—секретарь редакции «Курьера»; один из сотрудников газеты (А. П. Алексеевский) называл его «ломовой лошадью газеты»: он взял на себя всю черновую работу редакции
А сотрудники пестрые. Вероятно, не так легко было Якову Александровичу находить среднее–пропорциональное между, скажем, Иваном Буниным и критиком Шулятиковым [27] , яростным марксистом, стремившимся обратить «Курьер» в боевой орган. Критик же он был странный: например, укорял Тютчева за то, что иной раз он восхваляет день, иной раз ночь (так что нельзя обнять, «за кого» он).
Сам Шулятиков, которого я никогда не видал, но о нем слышал только, тоже не совсем был последователен: с одной стороны, марксист, с другой, — пьяница. И совсем в русском духе, напивался так, что засыпал на столе в редакционной комнате. А другой марксист, Петр Семеныч Коган [28] , в ином роде, европейском: худенький, с копной черных, в завитке, волос, в высоких белых воротничках, образованный и культурный. Читал историю литературы на Педагогических Женских курсах. Когда садился на кафедру, курсисткам видна была снизу одна кудлатая его голова. Они прозвали его пуделем. Но уважали. И конечно, влюблялись.
27
ШулятиковВ. М. (1872–1912)—видный представитель ранней марксистской критики; в «Курьере» печатал рецензии и вел рубрику «Критические этюды». Откликнулся на юбилеи Н. Добролюбова, Ф. Достоевского, Гл. Успенского, писал о современных мыслителях (Н. Михайловском, Н. Бердяеве), современных писателях разных поколений: М. Альбове, Л. Андрееве, П. Боборыкине, В. Вересаеве, М. Горьком, Е. Гославском, И. Данилине, Г. Мачтете, С. Скитальце, А. Серафимовиче, А. Сумбатове (Южине), А. Чехове, Е. Чирикове, других; опубликовал несколько серьезных статей общего характера: «Русская литература в 1901 году», «Культ природы в современной лирике», «О новейшем реализме», др. Молодые писатели–реалисты (Андреев, Бунин) пытались «лечить» Шулятикова от заболевания вульгарной социологией.
28
КоганП. С. (1872–1932)—критик, историк западноевропейской, русской литературы, театра. В «Курьере» печатал рецензии и статьи на русские и переводные книги о Бальзаке, Бомарше, Гете, Шекспире, И. Тэне, Белинском, Пушкине, Л. Толстом, о переводах Бальмонта из Шелли, о рассказах Н. Телешова; вел отдел Библиографии.
Однако же больше всех выделялся в «Курьере» Леонид Николаевич Андреев [29] . Знакомство с ним, доброе его отношение очень мне облегчило первые шаги.
Он был тогда молод, очень красив, с прекрасными карими глазами, ходил еще в пиджаке (позже в бархатной куртке или поддевке: горьковский стиль). Родом из Орла, кончил Московский Университет [30] («Дни нашей жизни» [31] —типичный студент с Козихи, но живой, с фантазией, одаренный и в некоем смысле «роковой»). В жизнь вышел помощником присяжного поверенного. Начинал в «Курьере» скромно — судебным репортером, но дарование литературное выдвинуло: кроме отчетов стал писать рассказы и быстро прославился.
29
АндреевЛ. Н. (1871 —1919)—русский писатель. В «Курьере» (см. примечание к с. 18) работал все годы его существования.
30
Андреев окончил юридический факультет Московского университета в 1897 году.
31
пьеса Андреева; современники отыскивали биографические черты писателя в образе главного героя — студента Глуховцева.
Вот с ним получалось, разумеется, легче, чем с Михайловским, Короленко, даже Чеховым. Он хоть и старше, но не настолько. И еще не на Олимпе, свой, как бы старший брат, пробующий тоже нечто новое. Хоть по природе исовсем иное, чем у тебя, все же из нашей эпохи, дыхание жизни той же, какой и ты дышишь.
Думаю, я тогда был почти влюблен в него. Он заведовал в «Курьере» литературным отделом. Поддерживал и опекал меня, печатал и Ремизова [32] , тоже только что начинавшего. Делал все это не без сопротивления в самой редакции. Но Фейгин прикрывал. Ему и Андреев нравился.
32
РемизовА. М. (1877–1957)—русский писатель; впервые начал печататься в «Курьере»; здесь за подписью «А. Ремизов» (Н. Молдаванов) были напечатаны «Плач девушки перед замужеством» (1902, 8 сент., № 248), «Осенняя песня» (1902, 22 сент., № 262), «Колыбельная песня» и «Бебка» (1902, 24 ноября, N“ 325).
Летом 1901 года появилась первая моя вещица в «Курьере», написанная в «новой» тогда манере. За ней и другие [33] . В 1902 же году рассказ «Волки» открыл дорогу и дальше — его перепечатали в альманахе кружка «Середа» [34] и меня самого туда приняли.
«Середа» был кружок писателей–реалистов (в противность появившимся уже символистам). Писатели туда входили немолодые, серьезные и очень московской закваски. Собирались по очереди у Андреева, Телешова [35] , Сергея Глаголя [36] — каждую среду. Читали новые свои вещи, а потом обсуждение и ужин — с водкой, закусками, всякою вкуснотой. Дух приветливый, мягкий. О прочитанном говорили и разбирали, но дружески и благосклонно. Больше всех читал Леонид Андреев. Он и я, да еще Сергей Глаголь (врач и художественный критик) представляли левое крыло, «модернистическое». Бывал иногда Горький, очень редко Чехов — проездом через Москву. Так же случайно Короленко, Куприн, Елпатьевский [37] . А обычные — Андреев, Ив. Бунин, его брат Юлий [38] , Вересаев, Телешов, Тимковский [39] , Белоусов [40] , Махалов [41] , Гославский [42] — настолько ушедшее, plusquamperfectum [43] , что теперь почти все имена эти ничего не говорят, да и из людей «Середы» жив в Москве один Телешов, а здесь Бунин да я.
33
Б. К. Зайцев впервые начал печататься в «Курьере»; здесь опубликованы; «В дороге. Эскиз» (1901, 15 июля, № 193; ошибочно за подписью «П. Зайцев»); «Земля. Этюд» (1902, 20 янв., №20), «Волки» (1902, 3 марта, №61), «На станции» (1902, 12 мая, № 130), «Гора угрюмая» (1902, 6 окт., № 276), «Соседи» (1903, 2 марта, №4), «Север» (1903, 6 сент., № 190).
34
«Волки» Зайцева вошли в «Книгу рассказов и стихотворений» (М., изд. кн. магазина Торгового дома «С. Курнин и комп.», 1902) вместе с произведениями Л. Андреева, И. Белоусова, И. Бунина, М. Горького, А. Куприна, других участников «Среды».
35
ТелешовН. Д. (1867–1957)—писатель, организатор кружка московских литераторов «Среда», автор рассказов и воспоминаний «Записки писателя» (1948).
36
Сергей Глаголь(настоящее имя — С. С. Голоушев) (1855–1920) — публицист, критик, художник, врач по образованию; в «Курьере» выступал с театральными рецензиями, которые совместно с рецензиями Андреева опубликованы в кн.: Джемс Линч и Сергей Глаголь. Под впечатлением Художественного театра. М., 1902.
37
ЕлпатьевскийС. Я. (1854–1933)—писатель, врач, член редакции журнала «Русское богатство», автор «Воспоминаний за 50 лет» (1929).
38
Ю. А. Бунин (1857–1921)— брат И. А. Бунина, литератор, сопредседатель «Среды».
39
ТимковскийН. И. (1863–1922)—писатель, его тема — трагедия повседневного; участник «Курьера» и «Среды».
40
БелоусовИ. А. (1863–1922)— поэт и переводчик, один из руководителей Суриковского кружка поэтов, автор воспоминаний «Ушедшая Москва» (1927), «Литературная среда» (1928), «Литературная Москва» (1929).
41
Махалов С.Д. (печатался под псевдонимом С. Д. Разумовский) (1864–1942)—драматург, автор пьес «Вертеп» (1903), «Главная книга» (1910), других.
42
ГославскийЕ. П. (1861 —1917)— писатель, автор нескольких сборников рассказов (наиболее известный — «Путем–дорогою», М., 1902) и ряда пьес–сказок.
43
Преждепрошедшее — здесь: давнопрошедшее время (лат.).
Легендарными кажутся сейчас эти московские сборища с благодушными разглагольствованиями, ужинами, шуточками, острословием. Встречаясь, целовались — не от особенной любви, а тоже больше от московского благорастворения воздухов. Давали клички друг другу по названиям московских улиц. Юлий Бунин — Старогазетный переулок, Телешов — угол Денежного и Большой Ленивки, Гольцев [44] (редактор «Русской Мысли») — Бабий городок, Андреев — Новопроектированный (переулок). — Общий же тон был очень порядочный и покойный — несколько провинциальный, конечно, особенно если сравнивать с Петербургом.
44
ГольцевВ. А. (1850–1906)—публицист и критик, был редактором журнала либерального народничества «Русская мысль» в 1905— 1906 гг. В 1890–е гг. был членом редакции «Курьера», вел здесь отдел «Литературные отголоски» и «Мысли вслух».
Сергей Глаголь жил в Хамовниках. Выходя от него, мы нередко проходили гурьбой, зимней московской ночью со звездами, мимо дома Толстого. Забор, калитка, в глубине особняк, не особенно складный, все-таки основательный, темно–бурого цвета (обшит крашеным тесом). Собственно, помещичья усадьба средне–высшей руки. Но это Синай.
Толстой не бывал у нас никогда, а если бы появился, то я, например, — и так в те времена робкий, — вероятно, окаменел бы от ужаса. Но он не появлялся, и хотя мы жили в одном городе, я никогда его не видал, даже на улице.
Гославский был старик с серебряною головой, очень живописный Бог–Саваоф. Но по части литературной слабо. Все ушло в поэтическую внешность. Кажется, это его мучило. За ужином он выпивал основательно и потом, по дороге, впадал в возбуждение. Вспомнился он потому, что как раз у дома Толстого, как раз морозною ночью, когда все мы подымали мерлушковые воротники пальто, он однажды набросился на меня — как выпивший — ни с того ни с сего. Это нередко с ним случалось. Или брань, или восторг. Сегодня брань, и выпала моя очередь.