Земные радости

Грегори Филиппа

Джей кивнул, принимая компромисс. Элизабет вдруг обнаружила, что крепко сжимает руки под фартуком, и ослабила хватку.

— Традескант и сын, — с удовольствием произнес Джон.

— Традескант и сын, — повторил Джей.

— Из Кентербери, — добавила Элизабет и увидела улыбку на лице мужа.

ВЕСНА 1620 ГОДА

— Говорят, что Алжир такой город, который нельзя взять, — заметила Элизабет, стоя на причале и отказываясь быть оптимисткой даже в момент прощания.

— Ты

слишком много сомневаешься, — мирно ответил Джон. — Алжир можно победить, нет неприступных городов. И пиратов, которые используют его как свою базу, нужно остановить. Они добираются до Английского канала [18] и даже в Темзу заходят. Сам король считает, что их необходимо проучить.

— Но почему именно ты должен этим заниматься? — возмутилась Элизабет.

— Между делом я буду собирать растения, — напомнил Джон. — Капитан Петт сказал, что у него не хватает офицеров и он возьмет меня. А я поставил условие, что взамен буду получать шлюпку и плавать на берег при любой возможности. Так что сделка выгодная для обеих сторон.

18

Английский канал — пролив Ла-Манш.

— Но ты не будешь участвовать в сражениях? — допытывалась Элизабет.

— Я буду выполнять свой долг, — отрезал Джон. — То есть все приказания капитана Петта.

Элизабет подавила гнев и обняла мужа за расширившуюся талию.

— Ты ведь уже не молодой, — промолвила она нежно.

— Позор мне. — Джон засмеялся. — Зато моя жена все еще как девушка.

Но ему не удалось отвлечь Элизабет, хоть она и улыбнулась.

— Я так хотела, чтобы ты остался дома.

Он покачал головой и легко поцеловал теплую макушку ее белого чепца.

— Знаю, любовь моя, но я не мог упустить такой шанс. Будь великодушной, проводи меня улыбкой.

Элизабет посмотрела мужу в лицо, и он понял, что она ближе к слезам, чем к улыбке.

— Ненавижу, когда ты уезжаешь! — страстно воскликнула она.

Традескант поцеловал ее в губы, в лоб, как тогда, во время их помолвки, и снова в губы.

— Прости меня, — попросил он. — И благослови. А сейчас мне пора.

— Да хранит тебя Бог, — напутствовала его Элизабет скрепя сердце. — И пусть Он вернет тебя невредимым.

— Аминь, — откликнулся Джон.

И прежде чем она добавила что-нибудь еще, он высвободился из ее объятий и взбежал по сходням в шлюпку «Меркурия».

На этот раз Элизабет не стала ждать, пока корабль отойдет. У нее была серьезная причина торопиться. Днем Джей должен был прийти из школы, и она планировала успеть домой с кентерберийским фургоном, который ехал из Грейвсенда в середине дня. Но по правде говоря, имелась еще одна причина: Элизабет была сердита и обижена и не желала стоять на пристани и махать мужу, как покинутая девушка. Она никак не могла избавиться от мысли, что его отъезд — это неверность по отношению к ней. К тому же он нарушил обещание и не остался дома копаться в саду. Элизабет злилась на мужа, поскольку он не устоял перед соблазном приключений.

Джон, глядя с палубы на маленькую непреклонную фигурку с прямой спиной, уходящую прочь с причала, догадывался, что творится в душе супруги, и не мог не восхититься ею. Ему казалось, что она была бы более счастлива рядом с другим мужем, домоседом, слушавшим истории путешественников в деревенской таверне. И сам Джон был бы куда счастливее, если бы супруга провожала и встречала его с широкой улыбкой, а не цеплялась бы за него при расставании

и не встречала бы с обидой. Но изначально их брак не был браком по любви. Любовь, которую они обрели в семье, любовь, которой они занимались, была чистой случайностью; ни они сами, ни их отцы, так мудро организовавшие их жизнь, не могли предвидеть подобного исхода. Их брак задумывался прежде всего как выплата долга. Необходимо было поместить приданое Элизабет в руки человека, который разумно им распорядится. А талант Джона отдать женщине, которая сумеет обеспечить достойный быт при постоянном продвижении мужа наверх. Старики сделали хороший выбор. Традескант богател, его заработки росли, как и доходы от торговли редкими растениями. Элизабет вела дом в Кентербери так же, как когда-то новый дом в Хэтфилде или как коттедж в Меофеме, — уверенно и честно. Она занималась хозяйством и в жилище священника, и в фермерском доме Гертруды. Она могла бы справиться с домом и побольше, чем тот, что достался ей в браке.

Но их отцы не приняли во внимание темперамент, желание и ревность. В семье Традескантов не было места для таких эмоций. И, глядя, как Элизабет уходит с причала, пока «Меркурий» отдает швартовы и баржи берут его на буксир, Джон размышлял о том, что жена взвесит все разочарования замужества и все преимущества и ей придется смириться с тем, что ее муж — искатель приключений и авантюрист. А когда он вернется домой, Элизабет вынуждена будет признать, что ее супруг не способен отказаться от путешествий по морям-океанам. Ведь когда такой шанс представляется, Джон всегда его использует.

Средиземноморский вояж привел Традесканта в Малагу, где команда присоединилась к остальному английскому флоту, готовому пойти приступом на Алжир. Все вместе они двинулись на Майорку для пополнения запасов продовольствия. На обеих стоянках Джон выпрашивал у капитана шлюпку и отправлялся на берег с мешком и маленькой мотыжкой. Обратно он привозил по полному мешку.

— Ты выглядишь так, будто убил дюжину неверных, — хмыкнул капитан Петт, когда Традескант, грязный и довольный, вернулся на закате средиземноморского солнца.

— Никаких трупов, — улыбнулся Джон. — Лишь несколько растений, которые прославят мое имя.

— Что там у тебя? — лениво поинтересовался капитан.

Он не был садоводом и мирился с энтузиазмом Джона только из-за неоспоримой пользы от присутствия на борту человека спокойного и опытного, который в случае необходимости может взять на себя командование отрядом.

Джон стал вытаскивать из грязного мешка свои находки и класть на отдраенную палубу.

— Посмотрите на это. Звездчатый клевер, сладкий желтый стальник… а это, как вы думаете, что такое?

— Понятия не имею.

— Гранатовое дерево с махровыми цветками, — гордо сообщил Джон, извлекая из мешка саженец длиной около фута. — Для него мне сразу же понадобится бочонок с землей.

— А оно будет расти в Англии? — полюбопытствовал капитан Петт.

Традескант улыбнулся.

— Неизвестно.

И капитан вдруг понял тот восторг, который вселился в его необычного временного офицера.

— Неизвестно, — повторил Традескант. — Культивированные сорта мы выращиваем в оранжереях, а это деревце намного более хрупкое и очаровательное. Но я должен попробовать. И если я добьюсь победы, у нас в Англии будут дикие гранаты… и тогда слава Господу! Каждый посетитель моего сада встретит такие растения, которые раньше можно было увидеть лишь за многие мили от нас. И он осознает, что Господь сотворил этот мир в разнообразии и блистательном богатстве и не устает радоваться этому изобилию. И я не устаю радоваться.