Зенитная цитадель. «Не тронь меня!»
Шрифт:
Затем была война с объединенными силами Англии, Франции, Турции. Осада Севастополя… Багровое зарево пожаров освещало бухту и колонны Графской пристани, ревела пушечная канонада, вражеские ядра рвались на бастионах и на этих ступенях… Среди тысяч защитников Севастополя были Бутаковы. И вот, как говорится, все возвращается на круги своя: не прошло и ста лет, как Севастополь снова стоит на пути очередных завоевателей. Собранный, суровый, готовый к борьбе. И снова настал черед Бутаковых.
Капитан 2-го ранга Бутаков, как когда-то предки его, готов постоять за страну, за честь родного флота. Севастополь уже вступил в дело. То ли
Думая так, Бутаков имел в виду свою «слабину» — постоянно сопутствующий ему некого рода командирский либерализм в отношении к подчиненным. Энергии, самоотдачи в работе ему всегда хватало, а вот жесткости, увы…
На морзаводе он сразу же увидел то, что хотел увидеть. Возле дока, осев на плаву и чуть накренившись на один из бортов, стоял линкоровский отсек. По нему, словно муравьи, уже лазали люди. Огромный железный корпус будущей плавбатареи гудел и стонал: кувалдами отбивалась ржавчина, выносился мусор, откачивалась грязная вода…
В проектно-конструкторском бюро Бутаков впервые услышал, что объект строительства — плавбатарею условно назвали «Квадратом». За кульманами и чертежными досками рождалось то, что должно было стать плавучей зенитной батареей. Рождалось, как и положено, в муках. Бутаков стал свидетелем жаркого спора главного инженера завода Кривчика и главного строителя плавбатареи Лозенко, где быть главному командному пункту: на верхней палубе или под палубой.
«Данные о воздушной обстановке будут поступать от радарной установки по радио, будут наноситься на планшет, а находиться сам планшет и люди, управляющие боем, должны в спокойной обстановке. Во всяком случае, укрытые от осколков. Это дело новое, и его, Феликс Иванович, надо понять», — напористо говорил Лозенко.
Кривчик, среднего роста брюнет, в белой рубашке с закатанными выше локтей рукавами, резко возражал: «Да вот стараюсь вас понять, но не могу! Какое управление по радио? Корабль, «Квадрат» этот, в море, за десяток миль, и его атакуют самолеты. Его атакуют, понимаете? Какое тут радио? Надо, товарищ Лозенко, все учесть, а не только то, что будет он стоять на своих якорях как наблюдательный пост и докладывать, куда и как идут немецкие самолеты. На войне сторонних наблюдателей нет! «Квадрат» будут бомбить, будут стараться потопить, а значит, самолеты врага будут летать над самим объектом. Какое ж тут радио?! Мы и от голоса, от команды не всегда еще четко вести бой умеем. Командный пункт должен сам все видеть, а значит, должен быть наверху».
Бутаков слушал, посасывал пустую трубку. Задумался. Действительно, кто же прав? Работать планшетистам на верхней палубе нельзя, а под палубой командир ничего не увидит… Бой с воздушным противником — особый бой.
В спор включились двое специалистов зенитных устройств. Точнее, они не спорили, а неторопливо, обстоятельно изложили суть, основы современных требований для корабельных пунктов противовоздушной обороны.
После недолгого обсуждения приняли решение: ГКП разместить под палубой и передать ему функции общего и главным образом контроля дальней воздушной обстановки, контроль проходящих мимо «Квадрата» целей, а в боевой рубке и на мостике иметь все необходимое для управления боем в ближнем бою, при непосредственной атаке «Квадрата» самолетами.
В КБ было душно. Задернутые светлые шторы спасали от прямых лучей южного солнца, но уж никак не спасали от духоты. Бутаков вытер шею и лицо платком. С удовлетворением подумал, что, судя по всему, никого из кораблестроителей торопить не придется и грозное имя адмирала Октябрьского останется в душе, как символ особого доверия к нему, Бутакову, и не больше. Торопить же Бутакову придется только себя. Чтобы не отстать, быть в курсе всех дел.
— Может, помощь моя в чем-то нужна, Феликс Иванович? — спросил Бутаков Кривчика.
— Помощь? Безусловно, товарищ Бутаков, нужна. Пометьте, пожалуйста, крайне необходим большой дальномер — у нас на складах его нет — раз. Нужна опорная броня для… — Кривчик стал загибать пальцы. Он бы загнул их, наверное, на обеих руках, но на счете «шесть» Бутаков остановил его:
— Стоп, стоп, Феликс Иванович! Не все сразу, только самое необходимое. Да и не все я могу… Лицо я, как вы знаете, неофициальное, хотя кое-какие полномочия от командующего имею. Постараюсь помочь. Похожу по тылам, побываю на артскладах, в учебный отряд загляну — у них хорошая техническая база…
На том и порешили. Бутаков постоял за спинами чертежников: на ватмане уже выявилась палуба, на ней — кружки, квадратики какие-то… «Что тут у вас?» — «База под стотридцатки». — «Сколько их будет?» — «Два орудия». — «А здесь зенитки?» — «Да, калибра 76 миллиметров». — «Четыре не мало?» «Больше — не получается — надо еще разместить четыре 37-миллиметровых автомата, счетверенные пулеметы, прожектор…» Бутаков удивленно повел головой — действительно, плотно. Такая зенитная силища на сравнительно небольшой площади…
Бутаков заспешил в штаб тыла.
На пирсе, возле дока, стояла в двухшереножном строю группа краснофлотцев, и молодой лейтенант что-то зачитывал им из блокнотика.
Бутаков еще раз с удовлетворением ощутил подспудную властную силу приказа командующего флотом. «Пошло дело! Морячки прибыли. Возможно, будущий экипаж…»
На следующий день, с утра, Бутаков направился на Корабельную сторону, в учебно-артиллерийский отряд.
Небо опрокинулось над городом и бухтой безоблачное, нежно-голубое. Оно еще не успело поблекнуть и выцвести от неумолимо усиливавшегося зноя: природа — точнейший механизм — уже запустила на небосвод солнце и постепенно увеличивала его высоту и накал…
Возле столба, на середине которого недавно укрепили черный раструб громкоговорителя, Бутаков остановился. Послушал последние известия — сводку Совинформбюро.
На Северном фронте наши войска успешно противостоят немецким и финским дивизиям, стремившимся с ходу захватить Мурманск. Наступление гитлеровцев на мурманском участке остановлено…
Под Смоленском идут тяжелые оборонительные бои…
Войска генерал-полковника Кузнецова отбивают атаки фашистских войск на перекопских позициях, прикрывают Крым с севера…