Зеркальные войны. Отражение I
Шрифт:
— Потому, что он в воздухе. А вы вот что сработайте, голуби. Сейчас вы поедете к гостинице «Ирбис» по Коровинскому шоссе и встретитесь там с ребятами из группы наружного наблюдения. Они засекли как Борис Корин вечером наведался в эту гостиницу. Там он поднялся на один из верхних этажей в какой-то номер. Скорее всего у него там была назначена с кем-то встреча. Выясните, с кем. Может это окажется пустышкой, а может и выстрелит.
«Саблезубого» выкатили из ангара ранним утром и как породистого скакуна, которому предстоят
Первым в комнату пилотов пришел Борис Корин. Напевая песенку он несколько раз нервно дернул замок своей сумки и достал из нее традиционный термос с чаем. Отыскал в шкафчике две чашки и налил в обе горячего «жасминового с лимоном». Потом вынул из кармашка два пакетика с сахаром. Затем выглянул в коридор, убедился, что там никого нет и продолжил процедуры. Из одного пакетика высыпал сахар в свою чашку, из другого в другую, причем сахар почему то оказался разного цвета — нормального белого и зеленоватого. Потом Борис посмотрел на часы и стал неторопливо надевать летный комбинезон.
Алексей пришел чуть позже. Корин поприветствовал его рукопожатием.
— Похудел… Тебе идет. Ты как, в форме? Завтрак обратно не попросится?
— Все нормально, Боря. Во мне не сомневайся, не подведу.
— Ну, смотри. Давай как водится, чайку перед взлетом. За удачный полет и за ребят.
Алексей сделал глоток.
— Как Паша погиб?
— Убили в перестрелке. Он сзади меня был… Я оглянулся, а он уже мертв.
— Эх, Пашка… Земля ему пухом, а небо одеялом. Выпьем.
Допив чай Алексей оделся в летный комбинезон, проверил кислородную маску и спросил Бориса.
— Ну, что? Пойдем около «Саблезубого» погуляем? Соскучился я по нему.
На летном поле дул свежий ветерок. Истребитель встретил их легким покачиванием остроконечных крыльев. Алексей обошел вокруг самолета, похлопал по стойке шасси. Техник вылез из кабины заправщика и подошел к летчикам. Борис задал ему несколько дежурных вопросов.
— Что с машиной? В порядке?
— Без проблем. Как часы.
— Топлива сколько закачали?
— Триста.
Алексей услышал их разговор и удивленно переспросил.
— Сколько?! Триста? Почему так мало?
Техник пожал плечами.
— Сколько приказали, столько и закачал. Не я решаю.
Борис перебил Алексея.
— Какая нам разница? На показ хватит. «Саблезубому» полегче будет.
— Я понимаю. Просто странно как то…
Долго гулять не пришлось. Вскоре к ним подбежал один из замов руководителя полетов.
— Мужики, кончай курить. Через двадцать минут вам зеленый свет. Первыми пойдете.
Летчики полезли в кабину. Алексей запнулся о ступеньку и мотнул головой. Борис внимательно посмотрел на него. Алексей заметил этот взгляд.
— Все хорошо, Боря, все хорошо. Не выспался немного. В воздухе это пройдет.
Выполнив все необходимые предполетные процедуры, истребитель разбежался и полетел к Жуковскому.
В Центре управления полетами Каленов и Антон Петрович Кедров напряженно наблюдали за светящейся точкой на экране локатора. По ее положению в системе координат можно было определить, что «Саблезубый» достиг поля, над которым происходили показательные выступления и начал выполнение фигур высшего пилотажа. Каленов шепотом комментировал.
— На боевой разворот полез… сейчас пикирование начнет… вот, видите! А с пикирования сразу на кобру в связке с колоколом… Сделал. Так, петля… управляемый штопор… Что ему еще осталось? Горку делать не будут, мы договорились, неэффектно. Правительство ведь на этих шоу, сам знаешь, Антон, как настоящие мужики глазами любит. Им что-нибудь эдакое в небе подавай. Чтобы самолет как акробат в цирке кувыркался.
Кедров улыбнулся в ответ.
— Да знаю я. Как в армии говорят — подход, фиксация, отход — на отлично, знания — единица, в итоге четверка.
Они засмеялись. Каленов снова обратил внимание на экран, нахмурился и спросил оператора.
— Почему метки от истребителя нет? Поломка какая то в аппаратуре?
Оператор объяснил.
— Согласно полетному листу он сейчас должен продемонстрировать барражирование вдоль поля на сверхмалой высоте и сверхмалой скорости. Ваш самолет и так трудная штучка для радаров, а на таких высотах он вообще не виден. Через минуту появится.
Метка от «Саблезубого» на экране не появилась ни через минуту, ни через две. Каленов занервничал.
— Ну, где он, где?! Вы уверены, что это не ваша электроника барахлит?
Оператор был из гражданских и не привык, чтобы им командовали. Он резонно заметил.
— Облака, значит, я вижу, а как самолет, так сразу ослеп? Может он разбился?
Каленов чуть было не перекрестился.
— Типун тебе на язык! Ты что лепишь!? Давайте подождем еще немного.
Ждать долго не пришлось. Но, вместо того, чтобы показать на своем единственном жабье-зеленом глазе истребитель, экран локатора внезапно вспыхнул множеством белых хаотично перемещающихся лепестков. Каленов радостно ткнул пальцем в стекло.
— Я говорю же — аппаратура ваша виновата! Переходи на резерв.
Оператор покрутил ручки настройки, поиздевался над клавиатурой и заявил в итоге.
— Не надо сваливать с больной головы на здоровую. Повторяю, в наших рядах полный порядок. Это ваш истребитель задействовал систему постановки активных помех и включил радиоэлектронную блокировку.
Каленов некоторое время не знал как прореагировать на это сообщение. Посмотрел на оператора, на Кедрова, оглянулся и только потом спросил Антона Петровича.