Зеркало для никого
Шрифт:
– Спасибо, конечно хочу, – я сама разлила чай. Сандра подхватила чашку, проворно вскочила с дивана и подбежала к отцу. Он улыбнулся:
– Совершим обмен? Ты мне чай, я тебе подарки?
Сандра попросту не заметила, что руки у него полные пакетов, и села бы в лужу. Но папа не просто так тот, кто он есть. Врожденное чувство такта, помноженное на доброту, и он мог найти выход из любой ситуации. Я уже давно заметила, важно не только то, что он говорил, важно то, как он это говорил. Папа поставил пакеты туда, где до этого сидела девушка, и взял из ее рук чашку. Красная как рак девушка вернулась на свое место под неодобрительный взгляд своей матери.
Просмотры
Мама жестом фокусника извлекала один подарок за другим, девушка притворно ахала, но сама то и дело поглядывала на отца, и мне эти взгляды не нравились. А вот мама, казалось, ничего не замечала. Она щебетала и улыбалась, рассказывала про наш дом и быт и про то, что когда Сандра родит ребенка, она непременно поможет ей с обустройством собственного дома.
– Чем ты любишь заниматься, Сандра? – спросила я ее, она пожала плечами, но потом встретив взгляд отца, заговорила.
– Я люблю готовить, могу творог сама делать, сыр. Знаю тридцать пять рецептов, как рыбу запечь и мясо умею и…
Сандра говорила, мама благосклонно слушала, папа ел блины, которые в отличие тех, что готовились у нас дома отличались и вкусом и калорийностью. Мы покинули дом через три часа, своим присутствием основательно подрастив рейтинг Сандры. На прощение она пожала руку мне, маме, руку отца держала чуть дольше. Родители ушли вперед, бодро переговариваясь, какая Сандра хорошая девочка. Я задержалась перед видавшем виды домом, вспоминая негласный девиз Зеленых городов «Здесь каждый волен стать кем угодно», и так погрузилась в свои размышления, что не заметила, что осталась одна. Из-за двери раздался громогласный крик Лорены:
– Нечего на чужих мужиков засматриваться, шалава малолетняя!
– Она старая и вообще какая-то обдолбанная, мам. А я молодая и красивая и…
– Гель, солнышко, ты идешь? – мама окликнула меня, решив видимо, что я решила рассмотреть керамических ежиков, украшающих вход в дом.
Я сбежала с крыльца. Оставив «малолетнюю шалаву» разбираться со своей матерью. Интересно, что за слово такое, звучит то как неприятно…
Я никак не могла до конца осмыслить произошедшее в доме Сандры, почему она тройка, а я девятка? Она молода, симпатична, у нее натуральные светлые кудряшки, которые сейчас в моде. Неужели все дело в одежде или районе и окружении? Чем я так отличаюсь от нее, которая вынуждена вынашивать чужого ребенка, чтобы поднять свой Рейтинг?
Шел урок истории, Леон Бернар рассказывал нам про архитектурное устройство Зеленых городов, планы, созданные столетие назад, призванные разделить город на кварталы. Дальше всех от центра города жили единицы и двойки – отдельные, невидимые. Частенько это были люди, чья психика не выдерживала ритма Зеленых городов, маргиналы, не способные вести себя адекватно. Тройки и четверки, там, где живет Сандра, чуть ближе к центру, пятерки с шестерками, в типовых квартирах. Семерки и девятки – в лучших районах Зеленых городов.
Я уже давно знала, что Зрители живут жизнь, не сильно отличную от нашей, но систему Рейтинга до сегодняшнего дня считала непогрешимой. Я и не интересовалась никогда, как живут те, кто находится вне наших кварталов. Посещение дома Сандры заставило задуматься меня о том, что возможно я ошибалась:
– Леон, позвольте поинтересоваться, когда создавался архитектурный план Зеленых городов, люди уже знали, что наше общество будет разделено по оценкам? Откуда возникли кварталы троек и четверок? Почему мы, – я выразительно обвела рукой класс: – живем отдельно?
Леон снисходительно улыбнулся, он вообще всегда улыбался, когда смотрел на меня, я опустила взгляд на свою парту. После его признания, каждый раз я смущалась, когда находилась на его занятиях. Дров в огонь моего смущения добавляли одноклассники. Тахира закатывала глаза, шептала «Да определись ты уже», ее подружки хихикали:
– Изначально идея Зеленых городов заключалась во всеобщем равенстве: люди должны были все жить в примерно одинаковых домах, их и называют сейчас кварталами троек. Но позже оказалось, что совсем без различий жить невозможно. Такова человеческая природа, мы становимся несчастными, когда не можем быть лучше других, когда нам не к чему стремиться. Раньше в мире все было основано на системе рыночных отношений. Выигрывал тот, кто был напористей, жестче, тот, кто был готов забрать у своего менее удачливого соседа. Сейчас репутация: ваша, вашей семьи, имеет ничуть не менее важную роль, чем деньги. И это существенное отличие нашего мира от мира прежнего. В том, как жители разделяются на кварталы нет никакой тайны. Зрители оценивают наше поведение, манеру речи, умение общаться. Многие вещи идут из семьи, вот поэтому и образуются, кварталы потомственных четверок.
Серые внимательные глаза рассматривали меня со спокойным интересом.
– Но откуда берутся люди в кварталах троек? Их же там так много – задала еще один вопрос, вспоминая бескрайние ряды однотипных домиков. Леон растеряно развел руками, пробормотал что-то про то, что видимо рождаемость у троек повыше. Ответ меня не удовлетворил, он не содержал никакой информации. Я тяжело вздохнула, закусила губу, потому что мысль эта царапала сознание, причиняла почти физическую боль. «Зеленые города – место равенства. Здесь каждый волен стать кем угодно», пелось в универсальном гимне и писалось на стенах школ. Выходит, что нет. Каждый из нас находится в рамках своего Рейтинга и квартала, будто…в тюрьме.
Леон бродил взглядом по моему лицу, и это действие находилось на грани приличия. Нельзя выделять кого-то из учеников, держать зрительный контакт больше тридцати секунд. Я заглянула в его серые глаза, и сегодня мне показалось, они блестят словно стальная клетка. Леон нервно улыбнулся, сделал шаг вперед, будто я потянула его за невидимый канат, обтянутый вокруг талии. А потом словно очнулся. Он с трудом перевел взгляд на Амалию, сегодня волосы у нее были зеленые, так что внимание она привлекала. Продолжил вести урок. А я думала о Рейтинге, глядела на свой, уверенную твердую девятку. Рейтинг непогрешимого, идеального создания. Вспомнилась ошибка, которую я допустила в тесте по математике, и то, что Чин-Лу ее словно не заметила. Не заметила? Или специально пропустила?