Зеркало души
Шрифт:
«Мне вполне достаточно, что я умею…» – тяжело вздохнув, медленно и тихо выговорил Легасов.
«Что умеешь?» – несколько опешив, с непонимающим видом переспросил Кот, подливая себе ещё немного кофе.
«Считать…» – сухо добавил юноша, после чего, сделал глоток всё ещё ничуть не остывшего напитка. Видя удивление, поразившее собеседника, настолько, что тот, машинально продолжая наливать себе кофе, залил напитком добрую половину стола, Легасов медленно пояснил – «Пожалуй, Демон, ты всё-таки заслуживаешь знать правду. Всё что я делал – я делал для самого себя, и мне нет ни оправдания, ни прощения за те грехи, что совершил я, и за те, что совершили люди, разделившие со мной этот сложный и тернистый путь. Я никому ничего не доказывал и не пытался доказать, ибо каждый вправе на свои заблуждения и свой
Кот, сделавший в этот момент солидный глоток любимого кофе из чашки, поперхнулся от неожиданности и громко закашлялся, постукивая себя мягкой лапой по груди, после чего прослезившись от боли от горячего напитка попавшего не в то горло, тихо выдавил из себя – «Предупреждать же надо!».
«Лучистый, яркий, исцеляющий даже израненную душу свет – свет людской веры и надежды…» – не обращая внимания на гневные ремарки собеседника, спокойно продолжил Легасов, добавив – «Всё, чего я хотел – это зажечь небольшой огонёк надежды в сердцах людей, наполненных злостью, отчаянием, смятением и безысходностью. Возродить в сердцах своих сограждан, судьбы которых мне небезразличны, надежду на справедливость и веру в общее будущее своей страны. Разве это так много? Разве ради этого не стоило умереть?».
Потрясённый подобным заявлением Кот, распрямился во весь рост и, встав из-за стола, медленно и задумчиво прошёлся кругом по комнате. Остановившись возле высокого окна, с раскинувшимся за ним умиротворяющим лунным пейзажем, он тихо спросил – «И ради этого ты был готов пожертвовать даже своей бессмертной душой?».
«Да, ибо я верю, что свет надежды, которую мы зажгли, спасёт намного больше людских душ, избавив их от вечных мук в твоём царствии, Демон. Увидев свет надежды, один отдёрнет ладонь, не взяв деньги, другой не поднимет руку на жизнь другого ради куска хлеба, третий найдёт в себе силы бросить пить, день за днём проклиная свою страну. Кому-то хватит настойчивости получить образование, разорвав порочный круг, а кому-то не придётся поступиться своими принципами и идеалами, сдавшись на волю судьбе. Всё потому, что жизнь с надеждой имеет свой смысл, в отличие от беспробудного и бесцельного существования изо дня в день…» – внимательно наблюдая за несколько хаотическими перемещениями по комнате огромного белоснежного кота, ходившего на задних лапах, медленно произнёс юноша.
«А знаешь ли ты, что такое настоящий ад? Знаешь ли ты, вообще, на что ты обрёк свою бессмертную душу?!» – гневно негромким голосом прошипела белоснежная бестия, после чего Кот одним стремительным грациозным движением настежь распахнул окно… В то же мгновение умиротворяющая картина лунного ночного пейзажа сменилась неистовым пожаром горевшего леса и пылавшей земли с языками пламени, уходившими далеко в небо, на котором висела кроваво-красная Луна. Среди шума и треска адского пламени раздавались разрывавшие барабанные перепонки стоны миллионов проклятых душ. Сухой и горячий ветер из-за окна разъярённо ворвался в комнату, жадно сметая всё на своём пути…
«Перспектива впечатляет…» – спокойно кивнув, с улыбкой произнёс Алик, давая понять, что он в полной мере оценил достойно проведённую только что перед ним демонстрацию силы…
Пушистая бестия с довольной ухмылкой, захлопнув окно, прошла по комнате и заняла своё прежнее место, возобновив прерванную дегустацию чашечки горячего кофе.
«Зачем тебе они?» – буднично поинтересовался юноша, мягко уточнив – «Все эти души?».
«Всё это недальновидные мелочные люди, которые наивно которые полагали, что могут всю жизнь жить, воруя чужое, убивая, изменяя и предавая других людей, в надежде на то, что библейское раскаяние в конце принесёт им искупление грехов. В надежде на то, что им зачтётся их положение в обществе, посещение воскресной службы в церкви, подачки бедным и сиротам. Все они при жизни забыли, что одним раскаянием не изменить того, как они прожили свою жизнь. И все они – это моя паства, Шахматист…» – сложив лапы на столе перед собой и теребя ими, нежный китайский фарфор вдумчиво произнёс Кот, продолжив – «Все они, как и многие другие – здесь по одной единственной причине – претерпевая неимоверные страдания, перед лицом неминуемой смерти, души людей освещаются светом истины. Вот только одной вспышкой этого света не осветить глубокую беспробудную тьму их душ…».
Легасов молча наполнил свою опустевшую кружку свежим горячим кофе из кофейника. Где-то вдалеке за окном раздались глухие раскаты грома, свидетельствовавшие о надвигающейся буре…
«Мне, по своему, даже в чём-то жаль тебя, Алик…» – без былой улыбки на лице произнёс Кот, после чего, подув на чашку с кофе, медленно сделал глоток и продолжил свою мысль – «Проблема в том, что ты искренне веришь в людей. Веришь в разум и волю человека, которые уже не раз играли злые шутки со многими, даже лучшими начинаниями человечества. Вот и в этот раз ты искренне веришь, что люди, шедшие за тобой по выбранному тобой пути, продолжат начатое тобой дело. Впрочем, зря – ещё не успела остыть земля на твоей могиле, а эти слепцы уже свернули с предначертанного им пути, пойдя крестовым походом против тех, кого они сочли недостойными права жить…».
«Им просто нужно время…» – мягко возразил Легасов, делая глоток кофе.
«Его было предостаточно…» – небрежно отмахнулся Котяра, с энтузиазмом продолжив – «Все они – обычные люди, а людям свойственно сомневаться, заблуждаться и поддаваться соблазнам, сворачивая пути. Люди погубят и доведут до абсурда любое здравое начинание – будь-то изобретение бумажных и ничем необеспеченных денег или, к примеру, того же ядерного оружия. И это установленный порядок вещей, который нельзя изменить – как ночь сменяет собой день, так и люди, сменяют друг друга, только для того чтобы сделать ещё большую и доселе невиданную глупость…».
«Я ведь тоже человек. Всего лишь обычный человек…» – глядя в глаза Коту тихо повторил Алик, добавив – «И после всего этого ты предлагаешь мне не верить в людей?».
«Странный же ты человек, Шахматист…» – широко улыбнулся Кот, продемонстрировав ряды белоснежных острых зубов, холодно продолжив – «Спокойно пьёшь кофе со мной, Демоном, рационально с чувством собственного достоинства рассуждая на возвышенные темы, в обстановке, что одним своим видом многих закоренелых атеистов сводила с ума. Душа твоя темна как ночь от помыслов и деяний твоих, но ты всё ещё без сожаления и раскаяния веришь в людей, ради которых тебе пришлось пожертвовать этим бесценным даром. Искренне веришь в то, что поступил правильно…».
Снаружи вдалеке на этот раз уже несколько громче вновь раздались глухие раскаты грома…
«Знаешь, Алик, я, пожалуй, расскажу тебе одну давнюю историю, которой исполнилась уже не одна тысяча лет. Историю, повествующую о том, чем заканчивается искренняя вера в людей…» – мягко предложил Кот, делая очередной глоток и, убедившись в полном внимании собеседника, глубокомысленно закатив глаза, припоминая детали далёких дней, размеренно продолжил – «Дело было в небольшой отдалённой области, находившейся под протекторатом некогда великой и могучей империи. Бедность, нищета и голод, разорение и гнёт завоевателей довели местных людей до такого исступления и отчаяния, что они, позабыв обо всём, утратили веру в Бога, истинно уверовав только в силу бренного металла. Брат поднял руку на брата, друг на друга, раздоры, воровство и грабежи процветали в то время. Всепоглощающая холодная тьма заполнила людские сердца, заменив собой некогда присущее народу смирение и единство.
В этом беспробудном хаосе и смятении застал свой многострадальный народ, образованный интеллигентный юноша, вернувшийся на родину из далёких краёв. Со дня своего возвращения сутками напролёт он молил Бога вразумить братьев и сестер своих, дабы позабыв прошлые печали и обиды, смогли они обрести покой, разум и смирение ради их общего блага и будущего их единого народа».
«И что ему ответил Бог?» – с заметной долей интереса переспросил Легасов.
«А с чего ты, Шахматист, вообще взял, что он ответил? С чего вы, смертные, вообще возомнили себе, что Создателю есть до вас дело?!» – эмоционально вспылил Кот, после чего несколько придя в себя, в спокойной манере продолжил рассказ – «Время шло, но ответа всё не было. Юноша же тот без устали и ропота, ни на секунду не утратив своей веры и не усомнившись в Боге, день за днём продолжал возносить ему свои молитвы.