Зеркало ислама
Шрифт:
Вселенское зеркало как хранилище цельнообразных знаков
Оживляет мечети Бога тот,
кто уверовал в Бога
и в последний день…
Философская система Шахаб-ад-Дина ас-Сухраварди (1155–1191) получила у исследователей название метафизики Света или иллюминизма [От лат. illuminatio, араб, ишрак, озарение.]. Действительно, Свет – главный концепт его системы. Если выразить ее очень кратко, то мир и все, что в нем, включая знание о сущем (и Сущем), есть результат эманации Божественного Света, т. е. Бога, названного в Коране именно Светом: «Аллах – Свет небес и земли»164. Исследователи обычно рассматривают ас-Сухраварди как последователя Авиценны-мистика. И говорят даже об особой, восточной философии, уходящей корнями в иранские традиции [Даже ключевую категорию ишрак, illuminatio, т. е. озарение, Анри Корбен был склонен связывать с Востоком (машрик по-арабски), переводя название главного труда ас-СухравардиХитсма аль-ишрак («Мудрость
Но для нас важно то, что ас-Сухраварди был под большим влиянием аль-Газали и в целом аш‘аризма. Во-первых, системообразующая для ас-Сухраварди идея поиска первовещи или первопринципа, который очевиден сам по себе и не требует определений через другие вещи, содержится в трудах гениального аш‘арита аль-Газали.
Тот утверждал, что «свет – самая наиочевиднейшая вещь {Ан-нур азхар альашйя’}»166. Во-вторых, у предшественника аль-Газали, самого аль-Ашари автор «метафизики света» почерпнул идею автономного существования образов в Зеркале — автономного от предполагаемо отражаемого (отпечатываемого) предмета, но имеющего своим источником Бога. А сравнительно недавняя публикация трактата одного из учеников аль-Аш‘ари с изложением взглядов учителя позволяет обнаружить у родоначальника аш‘аризма своего рода конспект иллюминизма167. И при этом важно отметить, что само слово ишрак употребляется у таких авторитетных мыслителей, как аль-Аш‘ари и аль-Газали, именно в контексте рассуждений о Зеркале и означает в применении к нему блеск и сияние168.
И мне думается, что центр тяжести иллюминизма-ишракизма лежит не в концепте Света, который, по понятным причинам, не мог не обращать на себя внимание исследователей, а в попытке шейха озарения (так называли ас-Сухраварди) умственно сконструировать третий, промежуточный по отношению и к Божественному, и к тварному, мир, который оказался Зеркалом. Но обо всем по порядку Представления ас-Сухраварди можно понять как спекулятивное эксплицирование мистического опыта – и собственного, и чужого, описанного в достоверных (или почитающихся таковыми) источниках в эпоху, когда мистицизм-суфизм получил невиданное ранее распространение и стал опытом общественным, если иметь в виду масштабы его присутствия в жизни мусульман [Именно к годам активной интеллектуальной жизни ас-Сухраварди относится период массового распространения суфийских братств по всему исламскому миру, проникновение его в городскую и сельскую среду (см.: Тримингэм Дж. С. Суфийские ордены в исламе. М.: «Наука» (ГРВЛ), 1991. С. 25 и сл.). Как раз в этот период создаются мистические братства (ордены) Сухравардийя (по имени земляка нашего ас-Сухраварди – Абд-аль-Кадира Абу-Наджиба ас-Сухраварди, ум. в 1168), Кадирийя (по имени Абд-аль-Кадира аль-Джилани, 1088–1166). В этот же период формируется братство Рифа'ийя (по имени Ахмада ар-Рифа‘и), которое тяготело ко всякого рода фокусам (типа нанесения себе ударов мечами, после чего не оставалось ран, откусывания голов змеям, вынимания собственных глаз и т. п.). Русское слово факир ассоциируется с индийскими фокусниками. По-видимому, оно пришло в русский язык действительно из Индии, где суфизм получил большое распространение (см.: Суворова Анна. Мусульманские святые Южной Азии XI–XV веков. М., 1999). Но это – одно из первоначально арабских названий мистиков-суфиев – нищий, нуждающийся (подразумевается: нуждающийся в Боге). По остроумному и верному замечанию Дж. С. Тримингема относительно указанного периода, «суфизм теперь становится профессией» (Тримингем Дж. С. Суфийские ордены в исламе. С. 27). Нас занимает вездесущность суфиев и повсеместность проявлений их активности.].
В экстатическом состоянии мистик-суфий имеет ряд необычных восприятий. При этом отдельные восприятия характеризуются цельностью образа, и мистик попадает в окружение этих восприятий и образов, которые по видимости представляют собой некий внутренне организованный мир. Более того, он сам способен создавать эти образы, которые начинают действовать вне человека (его восприятия или воображения) – в том смысле, что их видят другие люди. Ас-Сухраварди дает перечень экстатических состояний в своей книге «Мудрость озарения». Это – свет, которым бывают озарены {юшрак} суфии. Ас-Сухраварди насчитывает двенадцать вариантов такого света, нисходящего на очистившегося {мутаджаррид} мистика. Это и блистающий свет, который сладостно пронзает мистика подобно молнии; и свет, подобный грозной, пугающей молнии, сопровождающийся звуком наподобие грома, который раздается в мозгу; и приятный свет, подобный теплой воде, льющейся на голову; и резкий свет, от которого в мозгу появляются «мурашки», как в затекшей ноге; и «очень приятный» свет, приносящий блаженство; и обжигающий свет (он может нисходить, поясняет ас-Сухраварди, на начинающего суфия, долго слушающего звуки барабана или трубы); и «очень приятный» блистающий свет, который долго не исчезает, как бы держась в волосах; и свет, который как бы выдергивает волосы, доставляя «приятную боль»; и свет гнетущий, такой, который, кажется, нельзя вынести; и свет, двигающий человеческим телом так, что едва не ломаются суставы169.
Далее, Божественное озарение, нисходя на суфия, делает его способным ходить по воде и по воздуху, подыматься в небеса в своей телесной оболочке, общаться с «горними обитателями» в так называемом «восьмом климате» [Традиционная арабо-исламская география разделяла обитаемую часть Земли на семь климатов-районов (иклим, отсюда в европейских языках «климат»), «Восьмой климат» в данном контексте означает район «не от мира сего», нечто, расположенное не на Земле.], в котором расположены упоминающиеся в одном из хадисов, приписываемых Пророку Мухаммаду, города Джабулк, Джабурс и Чудесная Хуркалия170.
Этот пункт достоин того, чтобы на нем остановиться подробнее. Как минимум часть упомянутых вещей органично входила в опыт средневекового мусульманина – либо в виде свидетельств достойных доверия людей, либо даже в виде непосредственно наблюдаемого. Суфийские святые {вали, мн. число авлия’} должны были подтверждать свою непосредственную связь с Богом чудесами {карамат, ед. ч. карама}. Они могли превратить золото в кровь чтобы показать богатому властителю суетность земных благ. Они добивались того, что камни, растения или животные начинали разговаривать. Они заставляли идолов многобожников произносить шахаду — исповедание веры. Они были способны в мгновение ока перемещаться на громадные расстояния. Они могли в ограниченное время сменить по своему желанию времена года. «Благодаря своей способности летать, святые в состоянии в кратчайшее время посещать самые отдаленные местности, чтобы руководить своими учениками и последователями и всегда быть налицо там, где имеется нужда в их содействии. В народе [было] распространено верование, что просветленные люди могут видеть у себя над головой вали (суфийских святых. – А.И.), едущих верхом на благородных конях по воздуху»171. Можно иронизировать над этой верой, но думается, что она подтверждалась тем, что люди где-нибудь в окрестностях Багдада действительно видели на небе образы всадников, которые потом неожиданно исчезали из вида. И уважающий себя суфий если уж и не мог летать по воздуху, то стремился достичь такого состояния и был уверен, что кто-то может это делать. Мы сейчас скептически улыбнемся и скажем, что то были миражи. Но средневековый мусульманин мог объяснить появление этих специфических образов только в рамках существовавших интеллектуальных данностей.
Еще очистившиеся братья-суфии могут, как полагает ас-Сухраварди, по своему желанию создавать фантомные образы или отдельные цельнообразные знаки {мусуль ка’има, ед. ч. мисаль ка’им} любого вида. Это происходит в состоянии мистика, которое ас-Сухраварди называет Будь! явно соотнося его с тем Словом, которое Бог произнес, создавая мир172. Их создает мистик, пребывающий в состоянии очищения, а видят все остальные люди. То были чудеса {карамат, ед. ч. карама}, которыми суфийские святые подтверждали свою связь с Богом. И эти фантомы, или отдельные цельнообразные знаки – тоже часть реальности средневекового мусульманина. В том смысле, что сведения об их создании – неотъемлемая часть сообщений о суфийских святых-вали. И если кому-то не удалось эти фантомы видеть, то уж слышали о них все наверняка. В энциклопедии под названием «Собрание чудес [суфийских] святых {Джами‘ карамат аль-авлия’}», составленной в начале XX в., перечислены 1400 святых и описаны более 10 тыс. чудес173.
Правда, и в средневековую эпоху, и позже некоторые суфии пользовались искусными приемами для того, чтобы творить «чудеса» (здесь необходимы кавычки), которые представляли собой либо обман зрения, либо использование малоизвестных свойств химических веществ, либо результат конструирования относительно сложных механических и иных устройств, либо массовый гипноз. Особенно прославился в этом отношении мистик аль-Халладж (858–922), которому приписываются такие фокусы, как «восход Солнца на западе», «глас с небес», «мгновенная доставка живой рыбы в безводную и безрыбную местность» и т. п.174. Есть современные свидетельства о фокусах, которыми всегда славились индийские факиры175. Существует ряд исламских средневековых трактатов с разоблачениями этих «чудес»176.
Именно стремление объяснить весь этот мистический опыт и вдохновляет ас-Сухраварди. Для объяснения ас-Сухраварди разрабатывает довольно сложную (скорее, усложненную) концепцию. Ее суть в том, что все существующее представляет собой эманации (истечения) Света. Свет оказывается одновременно онтологическим и эпистемологическим принципом. И Зеркалу отводится исключительно большое место в концепции ас-Сухраварди. Оно понадобилось ему для того, чтобы объяснить наличие в реальности призраков {ед. ч. шабах, хаяль, мисаль ка’им} — таких сущностей, которые не обладают телесностью, протяженностью, фиксированным положением в пространстве, но тем не менее существуют и являются доступными для человеческого зрительного восприятия, правда не всегда, а по преимуществу тогда, когда человек находится в специфических состояниях. Проследим за сухравардиевским ходом мысли.
Первое. Ас-Сухраварди подвергает достаточно традиционной [Ср. выше раздел «Зеркало глаза и глаз Зеркала, или Философы о зрении».] критике концепцию видения, или зрения, основанную на предположении о зрительных лучах и на гипотезе отпечатывания177. Есть и некоторые дополнения. Так, «лучевая» гипотеза опровергается у ас-Сухраварди тем, что зрительный луч может быть либо акциденцией, либо субстанцией. Если он акциденция, то он не может самостоятельно перемещаться. Если он субстанция, то его движение является либо самочинным (по собственной воле {би-ль-ирада}), либо естественным (по природе {би-т-таб‘}). Если предположить первое, то можно представить себе видение без глядения, т. е. ситуацию, когда зрительный луч по собственной воле попадает к нам в глаз, что не так. Если же предположить второе, т. е. естественное движение субстанционального зрительного луча, то он не распространялся бы одинаково во все стороны, а в одних средах распространялся бы лучше, чем в других [В данном случае нам, признаться, не вполне понятна логика ас-Сухраварди – при том, что текст не вызывает сомнений. Он пишет, что в таком случае луч лучше бы проникал в окрашенные жидкости, чем в прозрачное, т. е неокрашенное стекло, а также лучше в глиняную посуду, чем в стеклянную, т. к. в первом случае пористость больше. По-видимому, он соотносит свои представления с теми физическими представлениями, разыскания в отношении которых увели бы нас от основной цели.]. К тому же зрительному лучу приходилось бы в один момент времени преодолевать разные расстояния до близких и далеких звезд, которые находятся на разных расстояниях от человека, но видятся одновременно. Гипотеза отпечатывания {интиба‘} абсурдна, по мнению ас-Сухраварди, и потому, что, предполагает отпечатывание форм {сура} в глазе. Но размеры очень многих форм, например гор, настолько велики, что они не могут отпечататься в малюсеньком зрачке178.