Зеркало ислама

Игнатенко Александр Александрович

Если бы Ибн-Араби или аль-Джили захотели коротко выразить соотношение этих двух Адамов – Адама как Совершенного Человека и Адама как человека, совершавшего трудное путешествие с Цейлона на Остров арабов (Аравийский полуостров), то они бы говорили об Истинном Адаме и Сотворенном {хакки; хальки} или даже Тварном Адаме – ориентируясь на то, что первый имеет отношение к Божественной теофании, Богоявленности в ее целостности, а второй к Богоявленности в конкретных вещах сотворенного мира. С одним уточнением они бы стали говорить не о двух Адамах, а об одном – Истинном и Сотворенном, ибо образ/облик Адама для них един.

Сотворенный Адам открывает собой череду пророков истинного единобожия, поклонения Единому и Единственному Богу, среди которых и Моисей (Муса), и Иисус (Иса), непосредственные предшественники Мухаммада. И в этой череде, согласно исламским представлениям, самым совершенным пророком является Мухаммад, через него Божественное Откровение передано Богом людям в последний раз, он – Печать пророков. Лучше, чем Мухаммад, это не мог сделать и не сделал никто из

людей. И в этом – проявление Божественного замысла, или, точнее, Божественного знания, в котором предсуществовали все пророки. И самый совершенный из них – Мухаммад. Но и в своем предсуществовании Пророк Мухаммад мог быть и был только первым, образцом для всех остальных.

Иными словами, у Ибн-Араби произошло соотнесение Сотворенного Мухаммада и Сотворенного Адама, выяснилось, что Сотворенный Мухаммад более совершенен, чем Сотворенный Адам [При том, что понятие совершенство не предполагает степеней (менее совершенный, более совершенный — оксюмороны в том смысле, что они предполагают в совершенстве несовершенство), арабское слово камаль (совершенство) допускает градации и превосходные степени.], и это потребовало приведения в соответствие такому положению вещей спекулятивной структуры, воспроизводящей соотношение Истинного Мухаммада и Истинного Адама. Если Истинный Адам – Совершенный Человек, то Истинный Мухаммад – более Совершенный Человек, чем Совершенный Человек Адам. Об этом пишет Ибн-Араби в «Геммах мудрости», говоря о Мухаммаде, что он «совершеннейшее сущее в человеческом роде, а потому им начат миропорядок и им закончен». Ориентируясь на известный и, как считается, достоверный хадис Пророка «Я был пророком уже тогда, когда Адам был глиной и водой» [Этот хадис может рассматриваться как своего рода ответ на претензию иудео-христиан, выраженную в «Израилиадах»: «Бог в тоске [пожелал] увидеть Свою Священную Самосущность и создал из Своего Света Адама и превратил его в зеркало, в котором Он увидел Свою Священную Самосущность. Так я, – говорит Иисус, – и есть тот Свет, а Адам – [то] зеркало».], автор «Гемм» пишет: «Он (Мухаммад. – А.И.) уже был пророком, когда Адам был только глиной и водой, затем, в элементном устроении своем (т. е. в сотворенном виде. – А.И.), стал Печатью пророков»²⁴⁸.

Ибн-Араби вырабатывает концепт Истинного Мухаммада, предсуществования Мухаммада до творения (до сотворения мира Совершенного Человека), когда он являлся образом Божьим в его неповторимой всесущности тем образом, который становится Богоявленностью при создании вселенского Адама как Божественного образа в Зеркале мира. Этот концепт получает название Мухаммадовой реальности/истины, или Мухам-мадова света {аль-Хакика аль-Му-хаммадийя; ан-Нур аль-Мухаммади}²⁴⁹ [Позже эта логика уже только подразумевается как понятная всем, и, когда Садр ад-Дин аш-Ширази (ум. в 1640 г.) упоминает Пророка Мухаммада как «Зерцало двух миров», не разъясняя, что это значит, все должны были понимать, что Мухаммад является предвечным Божественным образом и образом Богоявленности в мире, или, несколько упрощая, образом двух миров – Божественного и тварного. См.: Аш-Ширази Садр ад-Дин (мулла Садра). Приходящее в сердце о познании Господствия (Ал-Варидат ал-калбийя фи ма'рифат ар-рубубийя) / Вступит, ст., пер. с араб, и комм. Яниса Эшотса //Восток, 2000, № 2 (Ч. 1), № 5 (Ч. 2). Ч. 2. С. 126).].

Ибн-Араби и его последователи выстраивают особую профетологию – в ней пророки от Адама до Мухаммада воплощают в себе предвечную Мухаммадову реальность/истину, Мухаммадов свет. Или, в иной формулировке, они воплощают в себе Совершенного Человека. Или, что то же самое, они являются носителями Божественного образа Богоявленности. Понятно, что облик пророков как тварных существ не дает никакого представления об образе Бога как он есть. На пророках, поскольку они несут в себе Божественный образ мира, держится этот мир: он «пребывает в сохранности, пока есть в нем сей Совершенный Человек»²⁵⁰. Так происходит потому, что Совершенный Человек есть образ (и форма) {сура} сущего. «Разве не видишь ты, что, если исчезнет он и будет изъят из сокровищницы мира, не останется в ней ничего, вложенного в нее Богом, а произойдут в ней отклонения и коллизии и весь миропорядок переместится в потусторонний мир…»²⁵¹. Подобная профетология предполагает, кроме всего прочего, что пророки, от Адама до Мухаммада, являются единообразными – понятно почему, даже если они обладают различной внешностью.

Однако череда пророков закончилась Совершенным Человеком Пророком Мухаммадом. (То, что он Печать пророков, является одним из базовых положений ислама.) И мир не исчез. Так произошло потому, что не исчез Совершенный Человек, который в качестве постоянно воспроизводящегося образа передается после упокоения Пророка Мухаммада по новой линии – через суфийских святых, которым дано от Бога – не Откровение {авлия’, ед.ч. вали; вахй}, а вдохновение {ильхам}.

Впрочем, здесь, в пункте соотнесения Откровения/вдохновения, спорный пункт. Сам Ибн-Араби претендовал на то, что ему ниспосылается Откровение в том смысле, что непосредственно к нему с речью обращался Сам Всевышний. Бог, по утверждению Ибн-Араби, непосредственно обращался к нему с призывами: «Обратись с советом к Моим рабам!» {Инсах ибади!}, «Доведи до Моих рабов {Баллиг ибади!} [то, что ты постиг в мире Божественного]!»²⁵².

Этому мистику, как об этом сообщает он сам, был даже ниспослан Коран, вернее, один стих {аят} Писания. Ибн-Араби в «Мекканских откровениях» описывает это как событие, случившееся с ним в Фесе в 694 г. хиджры (1197 г.). Будучи «весь в свете и сам обратившись в свет», Ибн-Араби испросил у Бога, чтобы Он дал ему знамение {тоже аят}, в котором бы содержалось то, что говорится в других аятах Корана. И Бог ниспослал ему такую часть Писания: «Скажи: „Мы уверовали в Бога и в то, что ниспослано нам, и что ниспослано Ибрахиму, Исмаилу, Исхаку, Якубу и коленам, и что было даровано Мусе и Исе, и что было даровано пророкам от Господа их. Мы не различаем между кем-либо из них, и Ему мы предаемся“»²⁵³. Ибн-Араби без обиняков заявляет о том, что «Аллах Всевышний дал мне знание о сущности вещей каковы они в своей сути, и с помощью откровения указал мне на истины их связей и отношений»²⁵⁴ [Естественно, будучи мусульманином, Ибн-Араби не мог не понимать, что непосредственный контакт с Богом и претензия на передачу от Него людям некоего текста (точнее, Текста), – все это расходится с учением о пророческой миссии Мухаммада, в соответствии с которым Мухаммад есть печать пророков, или, иными словами, с ним заканчивается процесс передачи Текста. Поэтому Ибн-Араби оправдывается: «Не нужно думать, что мы – я и мне подобные – претендуем на пророческую миссию (нубувва)>> (Ибн-Араби. Мекканские откровения. Ч. 3. С. 456). Наряду с термином откровение (вахй) он употребляет в отношении своей активности иные – вдохновение (ильхам), вбрасывание (илька’), осведомление (и'лям), нисхождение Верного Духа (Рух Амин) в сердце (Там же). Но одновременно Ибн-Араби разрабатывает целую концепцию святости (вилая), которая во многом повторяет пророчество (нубув-ва), а в ряде пунктов ставится выше пророчества. Сам он, по собственному утверждению, оказывается наследником (варис) пророческой миссии Мухаммада и даже печатью Мухаммадовой святости (хатим аль-Виляя аль-Мухаммадийя) и т. п. При этом миссия святости самого Ибн-Араби воспроизводит парадигму пророческой миссии Мухаммада; биография Ибн-Араби повторяет важные пункты биографии Мухаммада, вплоть до того, что Ибн-Араби совершает, подобно Пророку, чудесное ночное путешествие в Иерусалим – исра’. (О том, как он совершил исра’, см.: Ибн-Араби. Раса’иль Ибн-Араби. Хайдарабад. В 2 ч. Ч. 1, 13-й трактат.)]. Абд-аль-Карим аль-Джили неоднократно описывает свои путешествия в горнем мире, беседы с Высочайшим Ангелом по имени Дух (он же – Мухаммадова реальность/истина) {аль-Хакика аль-Му-хаммадийя}, который «запросто обратился» к нему и ответил на его вопросы. Он же уверяет, что его книга «Совершенный человек», цитировавшаяся нами выше, содержит то, что Бог вложил в его уста²⁵⁵, т. е. является результатом Откровения, или, если выразить это иными словами, однопорядкова с Кораном.

Именно суфийские святые передают дальше и дальше, из поколения в поколение Божественный образ являясь в каждом поколении Совершенным Человеком или даже Совершенными Человеками [Предполагается, что образ, – а Совершенный Человек есть образ, – может перемещаться и умножаться, оставаясь единым (одним, тем самым). Вспомним об эманации образа. И меняется ли образ человека, если он, этот образ, возникнет в Зеркале, когда человек в Зеркало посмотрит?]. В суфизме получает распространение концепт точек опоры, или опор {актаб, ед.ч. кутб}, на которых держится мир. Под ними подразумеваются суфийские святые каждой эпохи (каждого поколения) – родоначальники или унаследовавшие им главы отдельных суфийских орденов. Само это понятие возникло задолго до Ибн-Араби²⁵⁶, но он и его ученики связали концепт опоры с концептом Совершенного Человека и объяснили, почему на этих опорах держится мир.

Подразумевается, что эти опоры для того, чтобы они могли выполнить свою задачу сохранения мира, – должны быть единообразными с единообразными пророками от Адама до Мухаммада. Абд-аль-Карим аль-Джили в своем трактате относит к разряду Совершенного Человека пророков и суфийских святых и уподобляет их двум взапмопредстоящим и повернутым одно к другому Зеркалам — «так, что в каждом из них есть то, что есть в другом»²⁵⁷ [Чтобы увидеть, что происходит в этом случае, я призываю читателя (или читательницу) произвести вполне доступный эксперимент. Стать меж двух повернутых одно к другому Зеркал. И в одном, и в другом Зеркале можно будет увидеть один и тот же образ, повторяющийся бесконечное количество раз. Именно эту череду образов, точнее, одного и множество раз повторенного образа, возможно, и имел в виду аль-Джили, помня о том, что единый/многий образ в повернутых одно к другому Зеркалах есть образ Совершенного Человека, Богоявленность в Мухаммадовой реальности/истине. Неизвестно, правда, позволял ли технологический уровень изготовления Зеркал в эпоху аль-Джили произвести такой эксперимент.]. Все они – воспроизводят Пророка Мухаммада как Совершенного Человека, при том, что отличаются от него по степени совершенства. Пророк – наисовершеннейший {аль-акмаль}, а они – просто совершенные {ед.ч. камиль, мн.ч. куммаль}²⁵⁸.