Зеркало Пиковой дамы
Шрифт:
Внезапно ветви пальмы, возле которой стояло зеркало, с шумом всплеснулись, зашелестели... Аля вздрогнула: ведь в комнате ни сквозняка, ни дуновения, и форточка плотно закрыта. Невольно отодвигаясь подальше от пальмы, она снова взглянула в зеркало... слабая тень показалась в конце коридора! Девочка вся обратилась в зрение... и тут обе свечи погасли.
В комнате - кромешная тьма. Тишина такая, аж жуть! Аля с трудом сдержалась, чтобы не закричать, прикрыв рот рукой. Нащупала коробок спичек... вновь зажгла свечи... они тут же погасли.
–
– громко сказала вслух Аля.
– Что за шутки? Кто это шутит со мной?
Она поднялась, решительно прошла во тьме к выключателю у двери и зажгла свет. У-ф-ф-ф, ну и дела! Жаль, конечно, но продолжать опыт не было никакого желания. Более того, она знала, что опыт на самом деле удался. Ей ясно дали понять, что с этим зеркалом шутить нельзя. Да, что там, шутить, оно и в самом деле опасное - всей кожей, всем своим существом Аля поняла это!
Но кто? Кто потушил свечи? Почему встрепенулось дерево? Теперь ведь и не уснешь!
– Бабушка!
– тихонько позвала Аля.
– Ты здесь? Ты и впрямь думаешь, что это плохое зеркало? Что оно приведет к несчастью? Может быть, и правда, отдать его? Ой, я вспомнила, оно же так этим ребятам понравилось - ряженым. Из театральной студии... А что если им отдать? Заодно и в студии побываю. Может быть, я все-таки стану актрисой?
– теперь она разговаривала сама с собой, задумчиво вертя в руках коробок спичек и сидя в кресле.
Вдруг в коробке точно что-то загудело, зажужжало, он завибрировал... Аля с криком выронила его на пол. И тотчас коробок вспыхнул! Он шипел и сыпал искрами как бенгальский огонь.
Аля всего этого уж не вынесла: с криком: "Мама!" кинулась на кровать и закрыла лицо руками.
Бабушка ей ответила! Бабушка... или кто-то другой?
Вот так и случилось, что едва Аля поправилась, они с отцом завернули зеркало в старый выцветший гобелен, поместили на заднее сиденье их "Жигуленка" и отправились по адресу, написанному на конфетной обертке. Удивительно, но обертку никто не выбросил - сохранилась каким-то чудом! Так и пролежала все это время на тумбочке в коридоре, куда Аля машинально её положила.
Они проехали по Воронцову полю к Покровскому бульвару, пересекли его и двинулись к Верхнеивановскому переулку, миновали помпезный ресторан "Ноев ковчег" с ливрейным швейцаром у входа, обогнули Ивановский монастырь и вывернули на Солянку. Здесь папа притормозил, и они вдвоем принялись рассматривать запись на бумажке.
– Вон впереди магазин "Ажур", а не доезжая - помойка. У помойки направо во двор. Значит, сюда?
– предположила Аля.
– Похоже...
– кивнул папа, и они свернули во двор.
Впереди оказался ещё один двор - квадратный, с двух сторон ограниченный трехэтажными домами, а с двух других - старинной кирпичной стеной, укрепленной контрфорсами, идущими наискось от земли. Что такое контрфорсы и прочие архитектурные прибамбасы Аля хорошо знала - как-никак папа был
– Может, это остатки крепостной стены Белого города?
– предположила Аля.
– Скорее старые монастырские укрепления, - ответил отец.
– Ну что, дальше куда?
– Вон там у двери табличка какая-то, - подсказала Аля.
– Давай подъедем туда.
Она выскочила из машины и увидела на стеклянной табличке надпись крупными буквами: ТЕАТРАЛЬНАЯ СТУДИЯ "ЛИК".
– Пап, приехали! Спасибо тебе огромное, ты только помоги мне зеркало вытащить, дальше я сама.
– Как же сама? Как ты его наверх потащишь?
– не соглашался отец.
– Ничего, ребята помогут!
– она уже нажимала на кнопку звонка.
– Ну, как знаешь...
– отец извлек зеркало из машины, приставил к стене возле двери, сел за руль, помахал ей рукой и уехал.
И осталась Аля одна. Слегка подмораживало, с сини небесной лениво сыпался тихий пушистый снег, где-то наверху слышалась музыка... и притихшее зеркало затаилось у двери, словно живое существо...
Дверь открылась. На пороге показался белобрысый пучеглазый парень.
– Ба, какие лю-ю-юди!
– разулыбался он, увидав Алю, точно давно ждал её.
– Проходи, раздевайся, ща будешь вливаться в коллектив!
– Я не буду вливаться, - спокойно пояснила она.
– Я зеркало привезла. У нас были ваши ряженые, им зеркало очень понравилось. Ну вот, принимайте...
– Фью-у-у!
– присвистнул парень.
– Это то, про которое Илья говорил? Фантастика! Так чего, заносить?
– Ну, конечно! Только оно тяжелое.
– Ага, ладно, ты пока проходи, грейся, а я сейчас, мигом!
– парень подмигнул ей и скрылся внутри.
Аля засомневалась, оставлять ли зеркало на улице без присмотра, но двор был пуст, любопытство явно пересиливало, и она вошла. За дверью оказалось небольшое помещение вроде фойе с двумя креслами возле низкого столика, ряд стульев у стены, лестница, ведущая наверх и окошечко кассы справа. Там, в крохотном помещении за этим окошком, слышались возбужденные голоса. Один из них явно принадлежал пучеглазому.
Окошечко приоткрылось, из него выглянула голова, вытянутая огурцом, с узкими припухшими глазками, обозрела Алю и дернулась, стукнувшись о край окошка.
– Ну, ваще!
– хрипло каркнула голова.
– Те же и королева фей!
И оконце тотчас закрылось. Потом тронулось и поехало прямо на Алю оказалось, что оно было вделано в дверцу, и та распахнулась, выпуская наружу белобрысого и обладателя вытянутой головы. Ростом тот был Але едва ли не по плечо.
– Меня зовут Витя Миронов, а иначе Мирон, - сообщил ей коротышка.
– А этот урод, - ущипнул он пучеглазого, - конечно, не догадался представиться? Так я и знал! Это Паша Дементьев, а по-простому Павлин.