Зеркальшик
Шрифт:
Мельцер самодовольно улыбнулся:
— Я в полной мере разделяю убеждения дожа, мессир Лазарини; но с его мыслями о том, что он может в одиночку использовать искусственное письмо, я тем не менее не согласен.
— Но ведь, не считая китайцев, вы — единственный, кто владеет этим искусством!
— Пока что, мессир Лазарини, пока что! Спокойствие, с которым Мельцер отвечал на его слова, заставляло Лазарини все больше нервничать. Он засуетился:
— Так назовите же наконец ваши требования! Я уверен, дож выполнит их. Если вам нужны деньги, назовите сумму. Инструментов и материала будет вдосталь. А если
Мельцер удовлетворенно кивнул.
— Это очень великодушно, мессир Лазарини. Я обдумаю ваше предложение.
Он еще раз кивнул и вышел из зала.
В сопровождении двоих уффициали зеркальщик снова вышел на свет божий, на свободу.
По пути к постоялому двору Мельцер осознал, что находится в очень опасной ситуации, потому что какой бы выбор он ни сделал, он наживет себе врагов. Смертельных врагов. Если бы его не останавливала неясная судьба дочери Эдиты., Мельцер в тот же день уехал бы из Венеции. Но тут была и Симонетта, которая по-прежнему оказывала на него магическое воздействие; да, похоже было на то, что чем больше он сопротивлялся, тем сильнее тянуло его к ней.
Даже если бы этого было недостаточно для того, чтобы остаться, неожиданная встреча немедленно переубедила бы зеркальщика. Когда он подошел к постоялому двору, там его ждал человек маленького роста с носом картошкой: Чезаре да Мосто.
Зеркальщик был настолько расстроен, что не сказал ни слова. Зато да Мосто рассмеялся, держась руками за живот, и все в зале стали оборачиваться и глазеть на них.
— Вы что, думали… — Легат ловил воздух ртом. — Вы что, серьезно думали, что вам удастся от меня сбежать и не выполнить своих обязательств?
— Приветствую вас! — смущенно ответил Мельцер и тихо добавил: — Да что вы, и в мыслях не было. В Венецию меня привели исключительно личные дела. Я исполню ваш заказ. Дайте только срок.
Он не успел даже оглянуться, как к нему с двух сторон подошли двое здоровенных парней. Сильным движением один из них заломил Мельцеру правую руку за спину, а второй вынул острый нож и приставил к горлу. Мельцера прошиб холодный пот, руки задрожали. Зеркальщик не решался даже вздохнуть. Не сказав ни слова, парни втолкнули его в нишу в дальней части зала.
У Мельцера было такое ощущение, словно его пригвоздили к стене. Тем временем нож начинал угрожающе впиваться ему в горло. Не в состоянии даже просить о пощаде или оказывать сопротивление, Мельцер просто смотрел на напавших. На его широком грубом лице ничего не отражалось. Единственной мыслью, терзавшей его, было: если ты закричишь, они тебя убьют.
И тут на заднем плане раздался голос да Мосто:
— Оставьте его в покое, идиоты. Он на нашей стороне! — Великаны исчезли, а легат подошел к Мельцеру вплотную. — Разве я не прав?
Мельцер старательно закивал. Он почувствовал облегчение и даже определенную признательность к легату.
— Я выполню ваш заказ, — пробормотал зеркальщик, глубоко вдыхая, — как только найду подходящие инструменты и ремесленников, которые сделают нужное оборудование, наборы букв, прессы и, в первую очередь, плавильные печи, чтобы сделать новые буквы. Я не стану скрывать — это может продлиться несклько недель, а то и месяцев.
Чезаре да Мосто поглядел на зеркальщика снизу вверх, как обычно усмехнулся, но в его взгляде было что-то, внушающее ужас.
— Я хочу, чтобы ты начал работать уже завтра, — сказал да Мосто сдавленным голосом.
Мельцер покачал головой.
— Мессир да Мосто, как же я буду работать без необходимых инструментов?
Легат схватил зеркальщика за рукав и сказал:
— Идем. На Рио-дель-Вин ждет лодка. Она отвезет нас на Мурано, туда, где живут венецианские зеркальщики.
В отличие от Венеции, где было около сотни маленьких каналов, в Мурано было всего пять больших водных артерий. Остальное пространство занимали улицы и переулки. Из-за угрозы пожара, исходившей от плавильных печей, и дыма, который постоянно висел над городом, в особенности зимой, жители Венеции изгнали своих стеклодувов из города еще сотню лет назад и отправили их на Мурано. Теперь на этом острове жили около тридцати тысяч человек, занимавшихся исключительно стеклом, а также ремесленники, художники, торговцы и дворяне — владельцы крупных мануфактур. Ни для кого не было секретом, что густонаселенный богатый остров, выпускавший даже свои деньги, охотно предоставлял убежище шпионам и разбойникам с большой дороги.
Напротив церкви Санти Мария э Донато, где арочная стена отражалась в канале ди Сан-Донато, да Мосто и Мельцер сошли на берег. Старинное здание в конце глухого переулка, дома в котором на нижних этажах были оснащены массивными сводами, наводило на мысль о том, что обитатели давным-давно покинули его. На двери висел тяжелый железный замок, а окна были закрыты деревянными ставнями.
Чезаре да Мосто вынул из кармана плаща ключ и отпер двери. За ними оказалось просторное помещение. Когда да Мосто открыл окна, выходящие на Канал Онделло, у зеркальщика перехватило дух. В помещении находилась полностью оборудованная типография: слева стояла плавильная печь, рядом лежали слитки свинца и олова, печатные наборы, прессы, были даже пергамент и бумага.
— Узнаете оборудование? — Чезаре да Мосто выдавил из себя мерзкую улыбочку.
Мельцер поглядел на прессы внимательнее.
— Это же…
— Конечно! — перебил его да Мосто. — Ваши инструменты из Константинополя. Они были ничьи, поэтому я велел привезти их сюда. А плавильная печь принадлежала венецианским стеклодувам… Я уверен, она сослужит вам хорошую службу.
Зеркальщик все еще не мог оправиться от удивления. Он потряс головой и сказал:
— Вы привезли сюда все оборудование из лаборатории?
— Ну да, — ответил легат, — хотя это было непросто. Но зато теперь вы понимаете, насколько важно для нас ваше искусство. В свою очередь я ожидаю, что вы уже завтра приступите к работе над индульгенциями!
Мельцер негромко выругался. «Если Лазарини узнает об этом, дни мои сочтены», — подумал он.
И пока зеркальщик размышлял, как это все уладить (и решение проблемы было так же далеко, как Венеция от Константинополя), Чезаре да Мосто подошел ближе и произнес:
— Конечно же, все должно происходить в строжайшей тайне. Мурано — это не то место, где приспешники Папы заподозрят о наличии такой лаборатории, не говоря уже о вашем присутствии. Поэтому мне кажется разумным, если вы не будете покидать остров до выполнения договора.