Зерна огня, или Свидетель деяния

Гореликова Алла

– Ваше величество, граф Унгери, – лорд-адмирал поклонился, – я счел возможным представить королю своих лучших учеников. Возможно, на севере их ждет бой, но тем ценнее возможность пополнить знания и опыт знакомством с полуночными водами. Судовождение в шхерах само по себе искусство, а тот, кто способен вести там бой, будет…

– Граф, проходите, – Луи счел уместным прервать восторги старого адмирала, тем более что его «молодняк» наверняка сыт по горло описанием пресловутых шхер и прочих северных прелестей. – Садитесь и вы, господа. Я нахожу мысль адмирала весьма дельной.

Пока адмирал представлял пятерых лейтенантов,

подоспел ром. На этот раз король позволил слуге разливать.

– Первый тост ваш, адмирал.

– По обычаю, – старый моряк встал, – добрых ветров и семь футов под килем.

Выпили стоя. Король опрокинул кубок вместе со всеми, заслужив пять одобрительных взглядов и два сочувственных.

– По кругу, – скомандовал адмирал. – По старому морскому обычаю. Лейтенант Цвильский, ваша очередь.

– Пусть любимые дождутся! – Цвильский зарделся, традиционный второй тост наверняка в тему, такого красавца ждать будут, как же иначе.

За молодым северянином снова выпили по полному кубку. Очередь пошла дальше. Окосею, думал король, с истинно моряцкой лихостью опустошая очередной кубок. Окосею как пьяный боров… еще тост, еще кубок, прах его забери, осталось четыре, если свалюсь, позор на всю жизнь… четыре или три? За якоря, паруса и шпангоуты – пятый, кажется. Ну же, пей… и не забывай улыбаться, дубина!

– За удачу!

Ну что ж, давай – за удачу надо, удача нужна, ой как нужна! И в море и на суше…

– Я не моряк, так что позволю себе отклониться от традиции. – Уже Готье? Это хорошо, это значит, совсем чуть-чуть осталось продержаться. – Господа офицеры, я пью за успех вашей миссии.

За успех… да, за успех!

– Ваша очередь, мой король. – Адмирал разрумянился, глаза молодо заблестели.

Очередь? Соберись, болван! Ты король или колода с ромом?!

– Господа… – Ну, последняя… держись, прах тебя забери! – Я замыкаю круг, значит – дорожная. За добрый путь и счастливое возвращение!

Последняя… Свет Господень, а если б их тут было полтора десятка? Нет, господа, ваши морские обычаи, уж извините, не для королей, у королей ворье в казначействе, одно посольство провожать, другое встречать, а в промежутке успеть сменить холостяцкий статус на жениховский – куда уж тут ромом накачиваться!

– Адмирал, я благодарю вас. Я рад был узнать будущих капитанов флота Таргалы. – И это чистая правда, быть им капитанами, рекомендация старикана стоит десятка других. – Господа офицеры, я желаю вам победы.

Прощание получилось торжественным и даже где-то в чем-то трогательным, но лучше бы оно было покороче.

Закрылась дверь за бравыми моряками, Луи дернул на себя ящик стола. Слишком сильно. По полу рассыпались письма, доклады, доносы, любовные записочки, два или три кольца, какие-то амулеты…

– Луи, ради Света Господня, сядь и не майся. – Готье достал из кармана крохотную темную склянку. – Держи.

– Спаситель ты мой! – В дым окосевший король из последних трезвых сил выдернул притертую пробку и влил содержимое склянки в рот. Глотнул, зажал рот взмокшими ладонями.

– Ох, ну и гадость… мой капитан, а скажи-ка мне, за каким прахом ты таскаешь это с собой?

– Если я скажу, что на случай твоих пьянок с моряками, это не будет всей правдой. – Готье сочувственно улыбнулся: угораздило же короля первый раз в жизни

напиться до похмелья именно ромом! – Видишь ли, Луи, я никогда не знаю, где, с кем и что придется пить. Кстати, как и ты, так что советую не в стол бросать эту, как ты выразился, гадость, а носить при себе.

Граф Унгери присел на корточки, начал собирать с пола бумаги. Склянка с «тверезкой» обнаружилась под креслом.

– На, положи в карман.

– Слушаюсь, мой капитан… Свет Господень, и кто только придумал эту гадость?!

– Ром или «тверезку»? – Ящик был тесен для горы бумаг, даже странно, как они все там умещались.

– Обе. – Луи закрыл глаза, медленно выдохнул. – Нет, все-таки ром. «Тверезка» – это, пожалуй, просто счастье.

Граф Унгери насмешливо покосился на короля; взгляд его упал на закатившееся под стол кольцо: крупный черный опал в окружении серебряных дубовых листьев.

– А это еще откуда?

– Что? – Король повертел в пальцах находку своего капитана. – Кажется, от Эстеллы памятка. Или от Юлианы? Да какая к Нечистому разница, что я, должен их всех помнить?

– Луи, – укоризненно вздохнул граф Унгери, – я понимаю, что даже король не может знать всего. Но посмотри на этот камень. – Готье повернул руку короля к падающему из-за шторы лучу света; в черной глубине дрогнул красноватый мерцающий отблеск, словно пламя под углями. – Черные опалы – редкость невероятная. Их добывают только в одном месте, на самом юге Диарталы. И уж поверь, на продажу к нам они не идут – своих желающих выше крыши. А уж такого размера камень достоин разве что императора. А дубовые листья… мне продолжать?

– Не надо. Нечистый бы их всех побрал, кто же мне его дал… кто?!

– Хотя бы – когда?

– Давно. Точно помню, весной он валялся между бумагами, в самой глубине… Я искал одно письмо и вот так же выворотил ящик.

– Вспомни, Луи. Очень тебя прошу… обидно упустить такой след, пойми!

– Понимаю… – Молодой король вздохнул и безнадежно махнул рукой.

5. Князь Виталий, посланник короля Егория в Корварене

Луи потянулся, тряхнул головой: не заснуть бы! Денек выдался тяжелый, да еще и после бессонной ночи. Но теперь можно и отдохнуть. Подорожные и верительные грамоты подписаны, охрана собрана, отец Ипполит наставляет посланца Церкви – Тагральский Капитул, как и ожидал Луи, в возможность пополнить посольство на острова своим человеком вцепился клещом. Дождаться Готье здесь или пойти вздремнуть?… Капитан тайной службы обещал проверить сегодняшнюю почту графа Агри. Если письмо о посольстве империи уже пришло, придется «терять», искать «виноватых», показательно наказывать, тайно награждать… и не в том беда, что бесчестно, власть требует и худшего, но как же хлопотно!

– Ваше величество, к вам курьер князя Виталия!

Прах бы побрал этого Херби! Может, правда в юнги сплавить?…

– Зови.

Готье вошел вместе с курьером. Поймал взгляд короля, покачал головой.

Курьер, белобрысый парнишка лет шестнадцати, по-военному вытянулся, отчеканил:

– Ваше величество, великий князь Гориславский, посланник Двенадцати Земель в Таргале, приглашает вас и графа Унгери разделить с ним ужин.

Ввести, что ли, обязательную воинскую службу, как у Егория? Вон какие парни, не чета горлодеру Херби.