Зерно богоподобной силы
Шрифт:
— Не знаю, — ответил Эд.
— Слушай, Уандер, — закудахтал Маллиген, — если это все твои…
— Хватит, мистер Маллиген, — громыхнул генерал-майор. — Мистер Уандер находится в том же положении, что и вы. Вас доставили сюда, чтобы помочь разобраться в ситуации, которая имеет для страны первоочередное значение.
— Для всего мира, — негромко поправил его седой мужчина в штатском.
— Я требую разъяснений, — возмущенно заявил Дженсен Фонтейн. — Если коммунисты, засевшие в Большом Вашингтоне, полагают, будто могут безнаказанно хватать добропорядочных граждан и…
Дуайт Хопкинс смерил низкорослого дельца равнодушным взглядом.
— Как вы считаете,
Дженсен Фонтейн уставился на политика своими тлазками-бусинками и произнес:
— «Да будет моя страна всегда права…» — явно ожидая продолжения.
Но Хопкинс безмятежно ответил:
— Вполне согласен с вами, сэр. А теперь потрудитесь ответить на мой вопрос.
— Хорошо, я назову вам причину, — взвился Фонтейн. — Это происки Советского лагеря. Попытка развалить американскую промышленность. Подпольная…
— И как же им это удалось?
— Это не мое дело. Наверняка они просочились и к вам, в Большой Вашингтон. Даже в Министерство юстиции. Полагаю, Цэ Эр У быстро вывело бы негодяев на чистую воду, не будь оно само наводнено агентами красных. К тому же…
— Вы свободны, мистер Фонтейн, — прервал его Дуайт Хопкине. Благодарим вас за помощь.
Однако Фонтейн еще только набирал обороты. Он уже поднял было руку, собираясь энергичным взмахом подчеркнуть свои слова, но ее решительно перехватил полковник Уильяме.
— Разрешите проводить вас до дверей, сэр…
Взгляд Маллигена метнулся с Хопкинса на упирающегося Фонтейна.
— Но послушайте, вы не имеете права так обращаться с мистером Фонтейном, — заверещал он.
Седые брови Хопкинса взметнулись вверх.
— Так вы, мистер Маллиген, придерживаетесь того же менения, что и он?
Следующим выдворили Маллигена.
Дуайт Хопкинс окинул взглядом Элен, База и Эда.
— Я читал отчеты. Вы трое — именно те, с кем я хотел бы поговорить в первую очередь. Прошу прощения, мисс Фонтейн, если вам показалось, что я слишком бесцеремонно обошелся с вашим отцом.
— Не берите в голову, — ответила Элен, — состроив гримаску. — Папуля как-нибудь перенесет ваше бесцеремонное обращение.
Ближайший сподвижник президента откинулся на спинку стула и устремил на них серьезный взгляд.
— В прошлую пятницу радио и телевидение вышли из строя, — заговорил он. — Несколько часов правительство не принимало никаких мер. Мы полагали, что специалисты быстро отыщут причину неполадок и устранят ее. Однако, как только стало известно, что это явление затронуло весь мир, был образован чрезвычайный комитет. На следующий день президент выделил специальные средства на расширение состава комитета и придал ему более широкие полномочия. Назавтра комитет превратился в комиссию. А еще через день Конгресс на закрытом заседании проголосовал за предоставление ей неограниченных полномочий, а я был назначен руководителем этого проекта, который подчиняется только президенту. Присутствующие здесь генерал Крю и профессор Брайтгейл — мои помощники.
Баз де Кемп, который, как видно, не оробел даже перед самим Дуайтом Хопкинсом, достал одну из своих неизбежных сигар и, шаря по карманам в поисках спичек, проговорил с сигарой во рту: — Что-то вы уж слишком переполошились из-за каких-то развлечений, рассчитанных на слабоумных. Вот и майор вчера сказал, что все это грозит неприятностями не меньшими, чем война. И…
— Чем ядерная война, мистер де Кемп, — уточнил Хопкинс.
— Да бросьте вы, — сказала Элен.
Дуайт Хопкинс обратил взгляд на высокого седого профессора.
— Профессор Брайтгейл, объясните, пожалуйста, вкратце — чего можно ожидать от ситуации, в которой мы все оказались?
Профессор заговорил сухо и внятно — казалось, он не рассказывает, а читает лекцию.
— Что происходит с цивилизацией при наличии перепроизводства и отсутствии массовых развлечений?
Все трое — Баз, Элен и Эд — дружно изобразили задумчивость, но никто из них не сделал попытки ответить. Вопрос был явно риторическим. Профессор продолжал:
— Средний человек не способен сам организовывать свою деятельность. По крайней мере, сегодняшний человек. Он не может придумать, чем себя занять. Да ему никогда и не приходилось об этом задумываться. Человек развивался в таких условиях, когда время и энергия, которыми он располагал, распределялись за него: он работал, и работа занимала у него от двенадцати до восемнадцати часов в день. То есть почти целый день — и так ежедневно. Иначе — голодная смерть. За него решали, как ему распоряжаться своим временем.
Развлечения были крайне скудны и убоги — по преимуществу, традиционные игры и танцы. Однако человек никогда не рисковал пресытиться ими — слишком редко выпадали на его долю свободные часы. И такая ситуация сохранялась на протяжении практически всей истории развития рода людского.
Брайтгейл окинул их взглядом, и голос его зазвучал еще строже.
— Общеизвестно, что досуг-неотъемлемое условие любой творческой деятельности. И пока не возникнет особый класс праздных людей, располагающих свободным временем — свободным от добычи пропитания хлеба насущного — существует мало шансов, что культура начнет развиваться, хотя творчество и не является прямым следствием наличия досуга. Таким образом, встает вопрос: что происходит с культурой, если в обществе все имеется в избытке, — все, кроме предопределенной деятельности для среднего нетворческого человека? Иными словами, что случится с нашим обществом изобилия, с нашим процветающим государством, если враз убрать радио, кино и особенно телевидение — успокоительное средство для среднего обывателя.
Эд нахмурился.
— Но остаются варьете, — подал он голос. — И драматический театр. И еще цирки. И балаганы.
Профессор кивнул.
— Все это так, однако осмелюсь предположить, что они — лишь капля в море, даже если удастся развернуть их деятельность и наладить обучение талантливой молодежи. Как вы думаете, сколько времени мы так протянем?
Баз извлек из кармана книжку и помахал ею в воздухе.
— Но ведь существует еще и чтение!
— Средний обыватель, мистер де Кемп, — покачал головой Брайтгейл, читать не любит. Чтение требует усиленной умственной работы. Исходя из слов, нужно вообразить развитие действия, представить себе, как выглядят действующие лица, как они говорят и многое другое. В большинстве своем людям не по силам столь творческий труд. — Профессор сменил тему. — Вы когда-нибудь слышали про волнения, которые потрясали Константинополь во времена правления Юстиниана?
Про волнения, которые были вызваны ничтожной перебранкой на лошадиных бегах? В результате несколько десятков тысяч людей простились с жизнью.
Несколько секунд профессор молча смотрел на собравшихся, желая подчеркнуть следующую мысль, потом сказал: — По моему убеждению, причина, которая в конечном итоге привела к падению Римской Империи, заключалась в возникновении огромного класса праздных людей. Риму уже не нужно было трудиться, чтобы выжить, — его снабжали колонии. Население получало пищу бесплатно.