Зерно магии
Шрифт:
– Я рыцарь Виян Педворг, ваше светлейшество, почтенный горожанин, претендующий на должность префекта, – низко поклонился человек.
– Разве прежний градоправитель подал в отставку? – удивлённо приподнял брови герцог, не отрывая взгляда от толпы и пробирающейся сквозь неё просительницы.
– Нет, но… – и тут он тоже посмотрел на то, что так привлекло внимание высокого гостя. Всмотрелся, охнул и заорал: – Нет! Нет! Пошла вон! Ты зачем сюда пришла? Ты всё испортила!
Кричал рыцарь на ту самую девушку, что уже подходила к ступеням. По недогляду строителей, иронии судьбы или ещё какому-то стечению обстоятельств ступени, ведущие на эшафот, и ступени к высокому крыльцу, на котором восседал герцог,
Правитель уже изобразил на лице приветливую улыбку, сделал знак страже, чтобы девушку в одежде мальчика не задерживали, и готов был принять жалобу, но та лёгкой козочкой побежала в другую сторону. Туда, где палач раскладывал в жаровне, полной алых углей, свои страшные инструменты, доставал из мешка кусачки различной величины и развешивал на крючьях столба плети, кнуты и стеки.
Подбежав к злодею, топтавшемуся около страшного столба, взяла его лицо ладошками, приподняла, желая заглянуть в глаза, и спросила голосом, полным боли:
– Арпак, что они с тобой сделали?
Глава 29
Убедившись, что её друг физически никак не пострадал, а только в глазах его паутинками плавает недоумение, девушка вздохнула, набираясь мужества, и подошла к краю помоста. Теперь она была почти на одном уровне с герцогом, восседавшим в кресле, соответствующем его положению.
Юных чейзит из благородных семей учат правилам общения, проявлению уважения к старшим и принятию почтения от младших с младых ногтей. Правила, перед кем как голову склонить, насколько низко поклониться или преклонить колени, вкладывались в хорошенькие головки до уровня автоматизма, чтобы ни при каких обстоятельствах не показала девица замешательства или невежества.
Вот только сегодняшняя ситуация – баронесса должна приветствовать герцога, будучи в мужском костюме – не могла быть предусмотрена ни одной матерью семейства и ни одним учителем этикета. Как делать реверанс в просторных штанах до колена? Опуститься на одно колено и склонить голову, как делают преданные вассалы? Но дамы, если они не кающиеся преступницы, освобождены от коленопреклонения. Поклониться в пояс? Так делают только простолюдины.
В голову Элии пришло неожиданное решение. В книжке любимых сказок была картинка, на которой молодой человек приветствовал своего сюзерена. Она вспомнила, как, рассматривая иллюстрацию, даже пыталась скопировать такой поклон. Он чем-то был похож на реверанс, но отличался, хоть и был не менее элегантным. Понадеявшись, что герцог Адонский примет её выходку благосклонно, баронесса изобразила тот самый поклон.
Левая нога вытянута вперёд, на правую присесть, руки изящно в стороны раскинуть, и, главное, голову почтительно склонить. Там, правда, ещё шляпа присутствовала с пером, но чего нет – того нет. Не шаперон же стаскивать через голову.
– Ваше светлейшество…
– Встаньте… э-э-э… леди. – Герцог всё же немного растерялся от такого неожиданного приветствия. – Кто вы?
– Баронесса Элия дю Лесстион, – представилась девушка и повторила необычный поклон, а затем показала на пленника, всё ещё привязанного к столбу: – А это, ваше светлейшество, барон Арпак Грэйский. Вот его подтверждающие документы.
На площади стояла такая тишина, что пролетевшая в отдалении ворона подумала, что случайно залетела на кладбище. Присутствующие понимали – столь необычного действа никогда доселе в городе не было и вряд ли когда ещё случится. Оттого старались уловить каждое слово, каждый жест увиденный запомнить, дабы рассказать тем, кому не повезло и кто не был здесь и сейчас.
Но всегда найдётся тот, кто беззастенчиво может испортить торжественность момента. На сей раз это был рыцарь Виян Педворг. Он, искусав себе губы едва ли не в кровь, кое-как справился с накатившей истерикой, едва не начавшейся при неожиданном появлении свояченицы. Но когда услышал о том, что бродяга, приготовленный на роль жертвенного барашка, которым он собрался оплатить столь желанную должность, вовсе не безродный нищий, а барон, и его такой замечательный и стройный план рухнул, в душе несостоявшегося префекта поднялась чёрная буря. Он, Виян Педворг, страшно пострадавший из-за разгрома экспедиции, так и остался рыцарем – самым ничтожным из дворян, хоть и заслуживает большего, а этот полудурок оказался бароном! Где справедливость?
Вопросы, ответов на которые не было, накатывали словно волны прилива, заполняя сознание злостью, и её требовалось немедленно на кого-то выплеснуть. Без разницы, кто поплатится, но кому-то должно стать хуже, чем ему.
Несмотря на то, что герцогов в народе любили и почитали, охрана правителей работала отменно. Непроверенных людей пропускали к властителю, прежде изъяв любой предмет, выглядевший как явное оружие. Оттого выхватить меч и начать рубить всех подряд Вияну не удалось, зато он смог замахнуться столовым ножом, схваченным со стола с закусками. Никто не стал разбираться, кому адресовался этот замах – удар по голове кованой перчаткой, сжатой в кулак, должен был оглушить нападавшего, но пришёлся по месту старой травмы и привёл к мгновенной смерти.
Труп рыцаря мягко скатился по мраморным ступеням на брусчатку площади и там затих. Стража, чтобы не возиться с покойником у всех на глазах, затолкала его под помост эшафота и вернулась к своим обязанностям.
Спустя десять дней
– Чейза Лизия дю Лесстион, комиссия дознавателей при Совете четырёх герцогств, рассмотрев все обстоятельства дела ныне покойного рыцаря Вияна Педворга, пришла к выводу, что вашей вовлечённости в дела супруга не было, как и его участия в делах поместья. Городской целитель подтвердил наличие нарушений мыслительной и поведенческой функций рыцаря Вияна Педворга после возвращения из плена. Исходя из этого, с сего дня снимается арест с вашего имущества и с вашей семьи. Вот документы герцогской канцелярии, подтверждающие мои слова.
Пожилой, убелённый сединами и награждённый сутулой спиной префект города Марпати закрыл папку, в которую были вложены вышеназванные документы, и передал их баронессе Лизии дю Лесстион. Несмотря на статус вдовы, женщина траур носить отказалась.
– Мне впору праздничные флаги вывешивать на крышах и балконах поместья в честь лёгкого избавления от тех проблем, в которые втянул нашу семью покойный супруг, а не строгий траур носить, – объявила она всем знакомым, что явились высказать ей своё сочувствие.
Несанкционированное создание охранного отряда, необоснованный донос на досточтимого и всеми уважаемого префекта, незаконное задержание и угроза подвергнуть допросу с пытками великородного, замах холодным оружием в сторону правителя – вот основные пункты обвинений, выдвинутых против покойного.
Но отряд как-то сам собой исчез из города и растворился, префект, приняв щедрые пожертвования для строящейся лечебницы, сказал, что спроса с покойных нет, барон Арпак Грэйский, глядя в прекрасные глаза чейзиты Адеи, и вовсе отмахнулся от вопроса компенсации морального и материального ущерба, словно не понимал, о чём речь идёт. Остался только тупой серебряный столовый нож, который дознаватель виртуозно крутил между пальцев, задумчиво перечитывая материалы разваливающегося на глазах дела. И вроде бы можно было обо всём забыть, если бы не присутствие герцога в тот день на месте замаха этим холодным оружием.