Жабы жаждут
Шрифт:
Журналист не нашел, что возразить, и тогда встряла Ханка.- А насколько вообще реальна эта программа «Вечный хлеб для Африки»? - Считай сама: сейчас на режиме полпроцента от расчетной продуктивности, Лаломена отгружает четверть миллиона тонн биомассы в сутки. Еще столько же съедают рыбы и креветки. Их видимо-невидимо вокруг фермы. Можно не глядя ловить сачком с лодки.- Но рыбы и креветки не могли так быстро размножиться, - заметил журналист.- Да, Эрик. Но рыбы и креветки умеют собираться в область изобилия кормов.- Четверть миллиона тонн биомассы в сутки? – переспросила Ханка.- Да. Продуктивность 5 граммов с кубометра, из которых половину съедает фауна. На максимальном расчетном режиме продуктивность примерно килограмм с кубометра. Можно накормить не только Африку. И не только накормить.- Что значит не только накормить? – быстро переспросил Эрик.- Ну, например, - пояснила Беатрикс, - можно снабжать где-то полмира, целлюлозным волокном вроде хлопка. Можно организовать производство морского шелка, это вроде паутины улиток, и производство натурального каучука. Я не говорю про креветочный промысел, хотя он уже есть. Тебе для клиента ведь важны только веганские темы.- В общем да, - сказал он, - хотя клиента не меньше интересует экология.- Биотопливо? –
Ханка с некоторым скептицизмом в голосе сообщила:- Когда мы общались с Гилбеном по видео, он уверял, что химики-технологи HortuX научились создавать из водорослей стейки, которые дегустаторы не могут отличить от настоящих, мясных.- Это понятно, - ответила Беатрикс, - за те суммы денег, что платятся в таких тестах, дегустаторы не отличат карельский картофельный самогон от коньяка Remy Martin.- Что такое карельский картофельный самогон?
– спросила Ханка.- Это продукт гибридной русско-финской культуры нелегального алкоголя. Цвет как у эмульсии керосина в воде, вкус примерно такой же. Производится так. Берут мерзлую картошку, которая все равно уже несъедобная, измельчают с проросшим зерном, и…
…Дальше последовал рассказ об ужасающей русско-финской технологии напитка, вся прелесть которого в чудовищной мешанине спирта и сивушных масел, остающихся по результату одинарной перегонки с применением старого алюминиевого бидона. Эрик, выбрав момент, перевел разговор на неклассические АЭС, питающие энергией ферму Лаломена. Беатрикс легко переключилась, и популярно рассказала, как устроены семь энергоблоков на плавучих платформах. В схемном смысле они оказались не намного сложнее упомянутых бидонов, переделанных в суровые карельские самогоноварки. В инженерном смысле это были дешевые сверхбольшие двигатели Стирлинга, которые питались теплом тоже дешевых субкритических воднорастворных ядерных реакторов. Бетарикс гордо сообщила: эти Стирлинги являются рекордно-большими поршневыми двигателями - рабочий объем цилиндра 500 кубометров, мощность 1.5 гигаватта. Эти агрегаты имели малую удельную эффективность, зато они были «неубиваемыми» (так выразилась Беатрикс). Это было очень по-аргонавтически: пусть машина расходует в полтора раза больше энергии, чем современные образцы, и пусть выглядит монстром-реликтом XIX века. Но пусть эта машина будет предельно простой и надежной.
После этого объяснения, журналист мог представить себе картину, которую увидит на рассвете, когда цель полета будет достигнута. Поэтому он мог начинать работу прямо сейчас, однако он еще поучаствовал в застольном флейме. Лишь после того, как дамы улеглись спать, он засел в интернете и приступил к составлению плана.
Не так-то просто было разобраться в важных тонкостях проекта Лаломена. Для начала оказалось, что это проект не только Оуэна Гилбена (или компании HortuX), но также и Национального фонда природы Мадагаскара, и Океанариума острова Агалега. Кстати: инвестиции были кредитными, полученными HortuX от Индоамериканского банка. По условиям кредитного договора, эти средства следовало направлять исключительно на проекты с «зелеными» технологиями. Следовательно, открывшийся факт применения ядерных (не зеленых) технологий грозил Гилбену крупными неприятностями. Эрик не вникал в юридические тонкости, но понял, что у Гилбена есть три альтернативы: 1) Выйти из проекта, и предложить остальным двум партнерам:1а) либо последовательно провести ликвидацию фермы,1б) либо выкупить долю Гилбена и рулить без него. 2) Отстаивать в международном арбитраже позицию, что данный вид ядерной энергии должен квалифицироваться, как «зеленый».3) Признать нарушение «зеленого правила» и начать платить штрафные проценты.
Оппоненты явно толкали Гилбена к альернативе-1, будучи уверены, что в этом случае реализуется сценарий-1а, и ферма Лаломена будет закрыта. Кажется логичным, что ни Национальный фонд природы Мадагаскара (очень бедный, как вся эта страна), ни, тем более, Океанариум острова Агалега (автономии на задворках игрушечной республики Маврикий), заведомо не станут рассматривать возможность выкупа фермы за сумму в несколько миллиардов долларов.Но сейчас, разобравшись в обстановке, Эрик Лафит понял, что не будет 1а, а напротив, случится 1б, причем произвести выкуп готов любой из партнеров, или оба вместе.Хотя Национальный фонд природы Мадагаскара беден, но за ним в этом проекте стоят несколько миллионов местных аграриев, готовых выложить по тысяче долларов с носа, чтобы не только получать и далее сверхдешевый корм для скота, но и снять всяческие ограничения производимой массы этого корма.Хотя Океанариум острова Агалега кажется чем-то вроде деревенского клуба, это лишь декорация, за которой стоит одна из общих «черных касс» аргонавтов и хуррамитов, в которой миллиард долларов это меньше недельного оборота. Уж конечно, аргонавты и хуррамиты мгновенно снимут все ограничения, если ферма станет их владением.
Экологические активисты (точнее их хозяева-кукловоды) не поняли этого, однако если объяснить им, что Гилбен как страж над пропастью во ржи из романа Сэлинжера, то на международном арбитраже они покажут, что ферма Лаломена - зеленее зеленого. Если арбитраж вообще состоится – ведь активисты сменят PR-ориентацию, и начнут хвалить Гилбена, опровергая свои предыдущие заявления. Им не привыкать, кстати… …Эрик мысленно применил к ферме Лаломена это определение: «зеленее зеленого» - в метафорическом (экологическом) смысле. Он не предполагал, насколько в буквальном смысле зеленым окажется этот участок Индийского океана примерно посредине между огромным островом Мадагаскар и маленьким островком Агалега… …Перед рассветом гидроплан вышел на позицию прямой видимости с целью полета, и экипаж, перейдя в циркуляцию на высоте около 5 километров, специально устроил для пассажиров осмотр в переходное время между ночью и утром. Вертикальная подводная ферма Лаломена с такой высоты ночью выглядела, как яркий изумрудно-флюоресцирующий слегка размытый шестиугольник. Семь переделанных плавучих буровых платформ казались крошечными кубиками на фоне этого сияющего изумрудного пятна. Трудно было поверить, что это не природный феномен (например, извержение глубоководного вулкана), а искусственный объект……На востоке посветлел горизонт, и над ним взошел яркий край солнца. Эрик и Ханка интуитивно ожидали, что волшебное изумрудное свечение сейчас станет неразличимо, однако оно оставалось ярким даже при солнечном свете, который не мог проникнуть в глубину окружающего океана. Беатрикс невозмутимо прокомментировала:- Суммарная мощность подводных гирлянд светильников того же порядка, что поток солнечного света, падающего на эту площадь в полдень. Так надо для фотосинтеза.- Какая огромная ферма… - тихо произнесла Ханка, - …А эти корабли, они…- Танкеры, - подсказала Ойла.- Класс «Aframax», длина 800 футов, загрузка 120 тысяч тонн, - добавил Ворма.- Ух как… А эти маленькие плавучие штуки?- Они не такие маленькие, - отозвалась Ойла, - в основном это инфраструктура. Всякие плавучие ремонтные доки, затем служебные отели, и пабы с дансингами, разумеется. - Тут еще летает много чего, - заметил Эрик, - похоже на спортивные планеры. Ойла махнула рукой, и сообщила:- Это, в основном, продвинутые мотодельтапланы: флиши, омегапланы, фениксы. Есть модели вроде летающих микро-яхт, можно автономно жить в полете несколько дней. - Пора разогнать их с глиссады, и аквастрипа, - добавил Ворма, щелкнул тумблером на пульте рации, после чего произнес длинную фразу, со значительной долей сленга, суть которой сводилась к требованию всем легкомоторным ЛА уйти с линии приводнения.
46. Горшочек братьев Гримм с бесконечной кашей без кнопки OFF.
Полдень 3 июля. Морская ферма Лаломена, веганская траттория «Пагода лемуров».
Ядро фермы Лаломена - семерка платформ-энергоблоков с гирляндами светильников, спускающихся до самого дна, с системой подачи фосфатов, и системой интенсивного перемешивания, было отгорожено периметром мелкоячеистой сетки. Конечно, это не изолировало зону высокой концентрации водорослей от открытого океана, но отчасти сдерживало их расползание. Вокруг периметра дрейфовали корабли в ожидании своей очереди не погрузку или разгрузку. Там же на разнообразных баржах были размещены жилищные и рекреационные объекты, включая, разумеется, человеческое питание. Тутважно отметить: аргонавты не признавали пищевых догматов, и любая идеологически маркированная диета считалась в их среде чудачеством (это в лучшем случае). Но два исключения все же были. Во-первых: признанный бан на поедание разумных существ (каковыми тут считались люди, их домашние питомцы, а также киты и дельфины). Во-вторых: уважительное отношение к веганству, как к личному чудачеству основного инвестора океанской вертикальной плавучей фермы – Оуэна Гилбена.
Благодаря второму исключению тут появилась плавучая веганская траттория «Пагода лемуров», причем стала самым ярким элементом рекреационного ландшафта. Вообще, здешние кафе и пабы были обычными малыми баржами или паромами, прошедшими функциональную переделку. Но «Пагода лемуров» была построена специально, чтобы проявить симпатию к Гилбену. Это была действительно пагода на объемной решетке поплавков, позволяющей почти исключить качку. И лемуры тут были настоящие, хотя немного модифицированные для жизни на лодках посреди океана. Ходили шутливые слухи, будто генная модификация требовалась также, чтобы лемуры не передохли от дегустации стряпни веганского шеф-повара Коннелли. Названный шеф-повар как это понятно из фамилии, был ирландцем (что провоцировало намеки на ирландское рагу, воспетое Джеромом). До аргонавтинга Коннелли не занимался поварским бизнесом, однако отметился в смежной отрасли: сидел в тюрьме за изготовление психотропных веществ из растительного сырья. Так или иначе, тут Коннелли превратился в эксперта пищевой инженерии гибридных блюд из водорослей и мадагаскарской фито-экзотики, завозимой в ходе меновой торговли с береговыми аграриями. Лемуры, кстати, ели его кулинарные произведения, и выглядели здоровыми. Подобно кошкам, они слонялись в обеденном зале траттории, гордо задрав пушистые полосатые хвосты, и благосклонно дозволяли посетителям почесывания за ушком или поглаживания по спинке.
Впрочем, Оуэна Гилбена (прибывшего на ферму Лаломена сегодня в полдень) больше поразили не лемуры, а киты. Он был готов увидеть тут дельфинов, но не 50-футовых гигантов, лениво кружащих по акватории, и отфильтровывающих креветок, которые в немыслимом количестве жировали на изумрудно-зеленой взвеси микро-водорослей.- Как киты попали сюда? – удивленно спросил он у Эрика, после того, как был выбран подходящий отгороженный столик в углу.- Это хампвейлы, - ответил журналист, - то стадо, которое издавна паслось севернее, в Аравийском море, но теперь переместилось сюда, вслед за перемещением своей пищи: креветок и мелкой рыбы. Мелкая океанская фауна мигрирует к ферме Лаломена, ведь концентрация микро-водорослей тут выше, чем в любой другой акватории.- А нет ли риска, что киты запутаются в сетях периметра?
– обеспокоился миллиардер.- Вероятно, нет. Тут сети с креплением вверху и внизу, они не провисают. - Я вижу, Эрик, вы изучили обстановку.- Да, Оуэн, разумеется. Это основа полевой журналистики.- Когда соберетесь секретничать, просто скажите, и я смоюсь, - предложила Ханка. - Э-э… - Гилбен замялся… - Вообще-то я сразу хотел бы приступить к делу.- А я тогда сплаваю в фольклорный паб!
– она выскользнула из короткого джинсового комбинезона, - Эрик, звякни, когда вы рассекретитесь и решите пообедать.
Она постучала пальцем по браслету-коммуникатору, затем энергично оттолкнулась от парапета и плюхнулась в воду. Еще через секунду она ушла в глубину. Гилбен, слегка удивленный, подошел к парапету, и попробовал разглядеть ее в воде. Примерно через минуту он взволнованно спросил у журналиста: - Куда пропала ваша девушка?- Просто, она нырнула и поплыла под водой. Ханка хороший фридайвер.- Э-э… Насколько хороший фридайвер?- Достаточно хороший, чтобы доплыть под водой до паба «Рогатый гиппопотам».- Э-э… Где этот паб?- Вот, - журналист показал рукой в сторону баржи, дрейфующей на расстоянии около четверти километра от «Пагоды лемуров».- Джентльмены, ваши коктейли!
– объявила темнокожая официантка (явно аборигенка Мадагаскара), и протянула им поднос с двумя стаканами: безалкогольный мохито для миллиардера-вегана и простой джин-тоник для журналиста.- Misaotra, ramatoa, - поблагодарил Эрик.- Azafady, tompoko!
– ответила она, и удивленно спросила, - malgasian miteny ve ianao?- Kely - сказал он.