Жандарм 4
Шрифт:
Тот скрипнул зубами, но подчинился.
— А теперь попытайтесь меня атаковать.
Выхватывать оружие он не стал. Попробовал пнуть меня по ноге, но тут он мне не соперник. Вернувшаяся память позволила мне легко оперировать теми знаниями, что я получил в армии в прошлой жизни. А я ведь в десантуре служил, да еще потом повоевать успел, где нас старшина серьезно на рукопашный бой натаскивал.
Даже не попытавшись уклониться от удара, я шагнул прямо к Гаврилову, отчего попал он по мне не стопой, а бедром и тем самым большая часть его замаха ушла мимо. А я просто ударил его открытыми ладонями по
— Вот так, — смотря на потерявшегося в пространстве мужчину, прокомментировал я свои действия. — Повреждений — минимум, эффект — максимум.
Когда Гаврилов пришел в себя, я с усмешкой спросил его:
— Кажется, в Москве не зря считают, что вам необходимо повысить свои навыки в боевой подготовке и прислали меня в усиление. А? Петр Иванович, — повернулся я к вздрогнувшему при упоминании своего имени финансисту, — прошу.
— Да мне как-то без надобности такие навыки, — замотал он головой.
И где взгляд снулой рыбы? Испуг так и плещется в глазах. Понимает, что его тоже ждет показательная порка за все хорошее так сказать.
— А если на управление нападут? Возьмут вас в заложники? Заставят отдать всю наличность, банально ограбив службу?
— Но вы ведь видите, я гораздо слабее любого из присутствующих. Что я могу?
— Ничего страшного, я здесь как раз для того, чтобы показать, как защищать себя даже от заведомо более сильного противника. Подходите, не стесняйтесь.
Заозиравшись на коллег и не найдя в их лице поддержки, Митюшин все же шагнул ко мне. Лицо его закаменело, и лишь легкий тремор пальцев выдавал его повышенную нервозность.
— Не волнуйтесь вы так, — улыбнулся я. — Я не кусаюсь. Давайте представим ситуацию, — повернулся я к остальным, — что к Петру Ивановичу зашли господа грабители и требуют денег. Как мы все видим, и об этом сказал сам Петр Иванович, шансов в силовом противостоянии у него немного. Но оно и не нужно. Чтобы дать отпор, ему достаточно завладеть лишь одним пальцем врага.
Я снова повернулся к Митюшину.
— Ваш палец, пожалуйста.
Молча и бесстрастно финансист протянул мне руку.
— Ай! — тут же вскрикнул он от боли и чуть ли не упал на колени.
А все дело в том, что я схватил его за указательный палец и заломил его вверх. Следом за пальцем заломилась кисть, а после у мужчины подогнулись ноги.
— Вы можете оказать мне сопротивление? — учтиво спросил я у Митюшина.
— Н… нет, — процедил тот, зажмурившись от боли.
— Как видите, много силы для такого приема не нужно. Убедиться в этом может любой, попробовав повторить показанный прием.
И отпустив Митюшина, я поманил рукой остальных, указав на финансиста, как на тренировочную грушу. Вскоре каждый смог повторить мой прием и поставить так доставшего меня раньше финансиста на колени, чему тот был совсем не рад.
— На этом я считаю показательное занятие оконченным.
— А когда и как будут проводиться занятия? — тут же спросил педантичный Шмитт.
— Об этом я сообщу позднее, когда немного освоюсь в этом замечательном городе, — ушел я от прямого ответа.
Когда все стали расходиться, я подошел к Белову. Моя цель была проста — расспросить его о городе и об убитых жандармах. Но сделать это так, чтобы не показать своего прямого интереса. Конечно интереса
— Так значит, вы хотите узнать больше о городе? — неторопливо попивая чашку кофе, уточнил Белов.
— Да. Хотелось бы понять, чем «дышит» Ново-Архангельск. На что стоит обращать внимание. Какие есть неписаные законы.
— О да, неписанных правил тут хватает, — кивнул мужчина. — И как вы понимаете, связано это с его особым статусом свободной торговой зоны.
Чуть помолчав, собираясь с мыслями, он продолжил.
— Начну с того, что сил полиции и армии у императора тут очень мало. Так уж сложилось, что на это крайне остро реагируют наши главные соперники на политической арене и любое усиление гарнизона вызовет их ответную реакцию. Из-за этого силовые ведомства не справляются со своей работой, и город поделен на зоны влияния между особо крупными диаспорами. Они имеют свои вооруженные группы наемников и чаще всего разбираются между собой, не привлекая внимания полиции. А любая попытка на них надавить приводит к плачевному результату. Приходится крутиться. В каком-то смысле мы тут сидим как на пороховой бочке.
— И что? Совсем нет вариантов это исправить? — не поверил я.
— Только большой кровью, — вздохнул Белов. — Поэтому если с вами что-то случится, сначала лучше уточнить, на чьей территории это произошло и идти уже к главе диаспоры. Спросить можно у полиции. Хоть городовые и связаны по рукам из-за своей малой численности, но обычно в курсе всех новостей.
— Полиция совсем ничего не делает?
— Ну почему же. Делают и не мало. Но их удел в основном — мелкие бытовые преступления, которых вы уж мне поверьте тут в изрядном количестве. Но если случается что-то по-настоящему крупное и опасное, то они предпочитают не торопиться вмешиваться. Для собственной сохранности.
— Ну а что касается нашего управления? Мы тоже связаны по рукам?
— В силовом противостоянии мы ничего сделать не сможем, но это нам и не нужно. Наша задача — сбор информации и передача ее в Москву. Иногда — точечные операции по конкретной цели. Проследить, найти или… устранить. Но последнее редко.
— Опасная работенка. Без силового прикрытия-то.
— Да, — согласился со мной Белов. — Тому пример — смерть двух наших коллег пару лет назад.
— Известно, что с ними случилось? — тут же навострил я уши.
Это ведь именно мой случай! То, зачем меня отправили сюда.
— Официально — нарвались на банду непримиримых, когда возвращались из Новоперекопа.
— А неофициально? — зацепился я за его оговорку.
— А неофициально — только мои мысли, — хмыкнул мужчина.
Я с ожиданием посмотрел на него, давая понять, что мне они интересны.
— Новоперекоп — портовый город. Через него поступают товары с большой земли сюда. Дорога наезжена и непримиримых выдавили уже лет пять назад. Нужно быть ОЧЕНЬ невезучим человеком, чтобы нарваться на них в таком месте.