Жандарм 4
Шрифт:
— Мне о том неизвестно, — со спокойствием и внешне и внутренне ответил старец.
— Поддерживаете ли вы сами такие контакты?
— Нет, — и снова спокойствие.
Непривычно. Обычно другие члены общины либо начинали нервничать на таких вопросах, либо появлялся страх, или же было третье чувство — удивление. А тут — тишина. Полная нирвана, словно он не на допросе, а в лесу медитирует на воду. Как же его на эмоции вызвать-то? Иначе мы его не «расколем». И даже в случае его невиновности, я понять такое спокойствие не могу.
Подав
— Анкалин, вы абсолютно спокойны, — начал я, внимательно отслеживая чувства старика. — Такое возможно лишь при полном самоконтроле, к которому люди прибегают редко. Учитывая обстоятельства, рискну предположить, что так вы хотите что-то скрыть от следствия. Вам лучше начать с нами сотрудничать и перестать контролировать свои чувства, иначе вас признают виновным в сотрудничестве с непримиримыми.
— Я долго жил, — неторопливо ответил старик. — Много видел. Чтобы дальше не случилось, я приму это.
— А как же община, которую вы возглавляете? Что будет с ней?
— Мне давно пора было передать управление более молодым.
— Боюсь, передавать будет некому. Все взрослые члены общины здесь, с вами. И при признании вас виновным, пойдут как соучастники. В квартале остались лишь дети. Пока ваши враги их не трогали, но по моим сведениям уже были попытки обычных выпивших работяг их ограбить. Смогут ли они постоять за себя, если никого из взрослых не будет рядом?
Вот тут его наконец проняло! Правда не сильно, но даже легкая тревога в океане безмятежности для меня была подарком.
— Это не по закону, — тихо заметил Анкалин.
— Императору нужен порядок на его земле, — продолжил я давить. — И если для его наведения потребуется вас всех в тюрьму посадить или даже казнить — так и сделают!
Старец замолчал, зато вот в его чувствах наконец вместо ровного штиля стали потихоньку бурлить и разгораться эмоции. Недоверие. Отрицание. Затем удивление и раздражение. На смену им пришел гнев. И вот тут я и решил его «подсекать». А то как дойдет до стадии «принятия», то снова успокоится.
— Так вы сотрудничали с непримиримыми?! — рявкнул я на него.
— Нет, — дернул тот щекой, постаравшись унять свой гнев.
Зато никаких иных чувств сейчас у него не промелькнуло. Если бы возникла даже тень страха — я бы понял, что врет, однако похоже, что глава алеутов не замешан в делах своего ближника.
Задав еще пару вопросов, я отошел в сторону, но мне на смену тут же пришел Борис Павлович. Он уже понял, что старика нужно «дожимать», и задавал вопросы как пулемет. Спустя десять минут я устало присел на свой стул и подал сигнал следаку, что можно заканчивать.
— Уведите, — приказал полицейский конвоирам и, когда Анкалин покинул кабинет, вопросительно посмотрел на меня.
— Похоже, он был
— Ясно. Что ж, хоть одного пособника выявили — уже хлеб.
Допрос задержанных подошел к концу, и я решился спросить, когда их отпустят.
— То господин статский советник, Лев Александрович, решать будет. Сегодня ему доложатся, а дальше лишь ждать его вердикт.
— Тогда я попрощаюсь с вами, — встал я со стула. — Подзадержался я у вас, а мне еще экспедицию организовать нужно.
— И что интересует Русское географическое общество? — тут же спросил полицейский.
— Да как обычно — обычаи и нравы местных жителей. Описание природы, флоры и фауны региона. Аляска еще слабо изучена, нужно уточнять карты.
Удовлетворив интерес следака, я покинул участок с огромным облегчением. Хорошо хоть вспомнил о своей легенде и на нее сослался. Лишний раз подкрепить ее вот такими мелкими вбросами будет полезно.
Про просьбу Роба я не забыл и тут же направился в оружейный, который найти не составило труда. Специфика Ново-Архангельска такова, что оружейные лавки тут встречались также часто, как цирюльни в Москве.
— Что предпочитаете? — приветливо встретил меня хозяин лавки. — Винтовку для охоты, надежный револьвер для самообороны или новомодный пистолет? Есть также и благородное оружие. Сабли, палаши, кинжалы и шпаги.
— Мне нужны револьверы.
— Несколько? — тут же обрадовался продавец. — Под какой патрон? Вы для себя, или в подарок?
— Один под женскую руку и парочку под мужскую. Да, кстати, бумага с разрешением на ношение у меня есть.
— Бог с вами, милостивый сударь, — рассмеялся продавец. — Ну какое разрешение в нашем городе? Оно нужно лишь, если вы разбой учините да полиции попадетесь. Выбирайте, — махнул рукой он на прилавок.
Глаза разбежались при виде десятков стволов. Тут были как отлитые из простого металла револьверы с отсутствием каких-либо украшений (меньшинство), так и настоящие произведения искусства — с рукоятками из слоновой кости, позолоченные и посеребренные, с гравировкой цитат из библии. Механизм открытия барабана тоже разнился — встречались как переломные револьверы, так и с откидным барабаном. Самовзводные и те, которых приходилось взводить после каждого выстрела. Еле сумел взять себя в руки и отобрал оружие не по красоте, а по функциональности и цене.
Из лавки я вышел с изрядно полегчавшим кошельком, зато с тяжеленной сумкой, приобретенной тут же. А все потому, что кроме самих стволов пришлось раскошелиться и на патроны к каждому. Зато как расцвел ирландец при виде такого богатства! Ведь я ему вместо одного револьвера притащил сразу четыре. И пусть один был для Ануки, второй для Артема и еще один я взял «на запас», но все равно — Роб тут же сграбастал их все и пошел на задний двор искать местечко, где их можно пристрелять и проверить в деле.