Жанна д’Арк из рода Валуа. Книга 1
Шрифт:
В каждом городе, ко всякому постоялому двору, где общество останавливалось для отдыха, сбегались десятки зевак. Разинув рты они рассматривали гербы, в которых далеко не все что-то понимали, но зато все могли оценить обилие золота, драгоценных мехов и тканей. И это великолепие вызывало в людях, обнищавших за время войны и недавно прошедшей чумы, не столько зависть, сколько изумление – неужели ещё возможно так жить?! Часами стояли они и наблюдали за этими, невесть откуда, свалившимися небожителями, не замечая, что так же подолгу, из окна отведенной ей комнаты, наблюдает за ними приезжая принцесса…
Уже
На недавно болевшего отец Мигель мало был похож, благодаря круглому веселому лицу со свежим румянцем. Но герцог ди Клермон посоветовал всем лишних вопросов о монахе не задавать и вообще, меньше задумываться на его счёт.
– Он, то ли провидец, то ли колдун, но очень, очень странный, – доверительно шепнул герцог своей сестре – Мари де Блуа. – Порой такие вещи говорит – волосы на голове дыбом встают! Вот, хоть недавно, когда ехали через Кастилию, случай был: утром седлаем лошадей, а он идёт мимо и говорит Жану, моему оруженосцу: «Увидишь волка, не гонись за ним». И дальше себе пошёл. Мы, естественно, ничего не поняли, Жан у виска пальцем покрутил. А днём, около полудня, смотрим – наперерез волк бежит. Мы все, конечно же, вдогонку, и Жан с нами, самым первым. А волк, гадина такая, вывел к реке и по льду припустил! Берег там узкий, из-за деревьев сразу и не увидишь, что к чему, вот Жан и вылетел с наскока. Лёд пробил… Хоть и не глубоко, но вспомнил предсказание, испугался, поводья дернул – конь назад рванул, да под ветки! И Жан лицом на острый сук… Хорошо, глаз целый остался, но щёку так распорол, что шить пришлось…
Герцогиня Мари испуганно охнула, а Клермон, желая произвести ещё большее впечатление, добавил:
– И про Мерлина, того самого, как начнет говорить – ну вот, ей Богу, будто сам с ним, за одним столом, и пил, и ел!
Герцогиня ото всего сказанного была в полном восторге. И, поскольку сказано это было сугубо приватно, уже через сутки после прибытия отца Мигеля, в кортеже не осталось даже самой распоследней служанки, которая бы не узнала под большим секретом, что духовник арагонской принцессы видит любое чужое прошлое, как свое собственное, а будущее, читает, как раскрытую книгу и дар свой получил прямо от великого Мерлина.
Первое время все опасливо косились в сторону монаха, ожидая от него страшных пророчеств. Но отец Мигель только дружелюбно улыбался всем подряд и ничем своих способностей не выдавал. А если и брался что-то рассказывать, то только старые байки о крестовых походах, да и те слышанные-переслышанные через «десятые руки».
Неудовлетворенное любопытство так и клубилось вокруг прискучавшего в долгой дороге общества. Пересудов о том, что рассказал герцог ди Клермон, хватило на пару дней, не более, и все жаждали новых впечатлений, буквально изнывая от их отсутствия. Но всё было так же, как в любой другой поездке, и даже дамы, ехавшие в одной карете с Виолантой, ничего не смогли разузнать об отце Мигеле. На все вопросы «кто?», «что?», «почему?» и «откуда?» принцесса отвечала крайне односложно, или просто пожимала
Наверное, дамы, привыкшие к более пространным беседам, сочли бы себя уязвленными, не реши они между собой, чуть раньше, что принцесса Арагонская – дама не самого большого ума.
И действительно, за всё время пути, Виоланта всё больше помалкивала, почти не задавала вопросов, а только слушала всё то, что дамы считали нужным ей сообщить. Хотя, справедливости ради, они не могли не признать, что слушала она отменно! Искренне удивлялась всему, чему следовало удивиться, ахала и охала в нужных местах, а если собеседницы смущенно умолкали, затронув какую-то деликатную тему и развив её слишком далеко, не лезла к ним с глупыми просьбами продолжить или уточнить.
Естественно, большую часть времени занимали разговоры о турнирах и празднествах.
Бонна Беррийская, большая любительница развлечений, могла без устали сравнивать увеселения прошлых лет, какими они были до безумия короля Шарля, с теми, какими стали теперь. Ей были памятны победы всех рыцарей, а также имена дам, в честь которых эти победы одерживались. А если вдохновительницей побед бывала она сама, мадам Бонна небрежно, (но очень красиво), взмахивала рукой, подкатывала глаза и томно вздыхала.
Как редкая красавица и супруга первого вельможи при дворе герцога Орлеанского, графиня не пропускала ни единого повода показать себя все равно кому – будь то обычная толпа, глазеющая на знать, или королевский двор, и цепко держала в памяти любую мелочь, не упуская её и при пересказе. Без запинки могла перечислить участников последнего приёма у королевы, при этом строго разграничивая на тех, кто бывает из года в год, кто в прошлом году не был, но был в позапрошлом, а кто вообще в первый раз.
– И имейте в виду, моя дорогая, – поучала она Виоланту, – её величество крайне любезна с новичками, однако, не жалует женщин, которые в чем-то её превосходят. Особенно по красоте…
– Что, кстати, совсем не сложно, – вставила Мари д'Алансон.
И дамы дружно захихикали. А неловкая Виоланта снова уронила свою муфту, которую потом долго не могла пристроить так, чтобы она больше не падала. На этом тема закрылась сама собой…
Однако, какую бы интересную историю ни рассказывали в этой «дамской» карете, стоило Мари де Блуа открыть рот, чтобы вставить слово о своём брате, как всё внимание принцессы целиком и полностью переключалось на будущую золовку.
Она вообще, на любое упоминание о Луи Анжуйском, реагировала так, словно ехала заключать брак не по политическим расчётам, а по страстной и давней любви. И это, почему-то тоже сочли за признак небольшого ума, но грехом не посчитали. Всё-таки, Виоланта воспитывалась не при французском дворе, где добродетельное почитание мужей давно вышло из моды, и, в конце концов, что ей сейчас ещё остаётся?..
5
Наконец, наступил торжественный последний день.
Накануне в Анжер отправили гонцов, и рано утром, как только пересекли Луару и переоделись соответственно моменту, в каретах и повозках оживленно завозились, предвкушая окончание долгого пути. Да и погода, как по заказу, выдалась солнечной и тёплой, что только усилило радостное возбуждение.