Жар-птица
Шрифт:
Хелена и Эмиль переглянулись, а затем оба пожали плечами, мол ну и что, это правильно, это наша планета!
— А каким ты считаешь идеал демократии? — удивленно спросил у Йожи бывший кланер.
— Всеобщее избирательное право разумеется, как на Земле.
— Это когда всякая тупая и необразованная рвань имеет равные права с людьми проработавшими на благо колонии всю жизнь?! — искренне возмутилась Хелена.
— Или что еще хуже с семьями основателей! — рассмеялся, смотря на нее, Эмиль.
Герман удивленно взирал на всех троих.
— Я не говорю, что всеобщее избирательное
— К черту такое равноправие, — не выдержала Хелена. — Все люди разные! Да и кто против равноправия? Хочешь участвовать в политической жизни колонии, пожалуйста! Не нарушай законы, работай в социальной сфере или на частную компанию, и исправно плати налоги. Через пять-десять лет и у тебя будут полные избирательные права!
— А твоих потомков могут даже избрать в планетарный совет, — усмехнулся Эмиль. — Или даже тебя, но это если тебе повезет очень сильно! Например вдруг сделаешься миллионером!
Хелена искоса посмотрела на Эмиля, и вспомнила, что его отец был эмигрантом. Не зная считать его слова поддержкой или иронией, она продолжила:
— Через какое-то время возможно длительное любой законопослушный и сознательный гражданин может выставить свою кандидатуру в муниципальный или даже обще-планетарный совет.
— Ага, и останется только найти где-нибудь десять тысяч людей готовых отдать за тебя голос. — С чувством произнес Йожи. — Нет, если твой отец канцлер колонии это конечно не проблема!
— Десять тысяч голосов нужно для избрания в Планетарный Совет, — пояснил очумевшему от обилия информации новичку Эмиль.
Герман окончательно отчаявшийся что-либо понять теперь только качал головой.
— На самом деле все не так сложно, — поглядывая на Хелену, продолжил объяснения Эмиль. — В данный момент в колонии четыре миллиона двести восемнадцать тысяч граждан имеющих избирательные права. И восемьдесят пять тысяч шестьсот, кажется шестьсот? Не важно, что-то около того, людей имеющих право выставить кандидатуру в муниципальные или обще-планетарный советы. Для избрания в каждый орган власти нужно набрать некоторое число голосов людей имеющих избирательные права. В совет какого-нибудь небольшого городка достаточно ста голосов людей живущих в данном городе или области. В планетарный совет — десять тысяч, но из всех четырех миллионов двести восемнадцати тысяч.
— Далее влияет уровень поддержки, если твои взгляды готовы поддержать сотни тысяч избирателей положение политика прочно. Уровень поддержки моего отца сейчас миллион триста тысяч, к слову полгода назад было всего девятьсот тысяч.
— И вы мисс Кройчек приложили руку к взлету его популярности! — поклонился ей Эмиль. — Но в любом случае его членство в Планетарном Совете выглядит непоколебимым. Максимум он потеряет пост канцлера. А вот если уровень поддержки падает ниже десяти тысяч, в следующий избирательный период советник вынужден вновь активно за себя агитировать, иначе мигом вылетит из состава совета.
— У лидера консервативной партии положение почти также прочно как у моего отца, более семисот тысяч голосов. А вот у моей матери маленькая партия, всего пять членов планетарного
— Постой я что-то не понял, у меня не все сходится с цифрами… — вернулся в разговор Герман. — Сколько всего сейчас членов совета?
— Триста восемьдесят два. — В один голос объявили Хелена и Эмиль.
— Но избирателей четыре миллиона и сколько там тысяч…
— Да сейчас максимум возможно избрать четыреста двадцать одного, но в реальности всегда получается несколько меньше, многим не удается добрать нужных голосов.
— Но если за твоего отца больше миллиона…
— В счет идут первые десять тысяч, остальные это как резерв. Например, я включена в уровень поддержки то ли восьми то ли десяти человек, сейчас даже точно не знаю. Но мой голос реально идет одному молодому политику, члену центристской коалиции…
— Не Адольфу Ланге случайно? — Вдруг произнес Эмиль. Хелена удивленно кивнула.
— И твой тоже у него?
— Он бывший офицер мобильных сил Земной Федерации, сейчас возглавляет комитет по закупке вооружений, — пояснил для новичков Эмиль. — Только в отличие от мисс Кройчек, у меня он первый и единственный в очереди моего голоса. У Хелены полагаю первым в списке отец, дальше наверно мать и еще с полдюжины старинных друзей отца.
Хелена недовольно поморщилась, наверно он прав: надо ей подкорректировать свой список. Старинным друзьям отца, как и ему самому, вообще-то ее голос без надобности. В его первых десяти тысячах избирателей есть люди, поддерживающие его больше двадцати лет, голосующие за него чуть ли не раньше, чем она появилась на свет. И подобных преданных избирателей никогда не менявших взгляды у отца тысячи.
— Если первые голоса в твоем списке попадают в резерв, ты можешь продлевать список, пока голос не попадет кому-то, кому он реально нужен. Кстати Хелена, реальные голоса Аниты и Диего тоже у Ланге.
— Не знала, — произнесла она, хотя не очень-то удивилась. Все-таки Адольф Ланге один из немногих бывших пилотов Венетии, кто всерьез занялся политикой.
— А действующий офицер…
— Может иметь избирательные права, но не может выставлять свою кандидатуру.
— Ну допустим я надумаю натурализоваться здесь, то как мне…
— Надо подать заявку на гражданство, получить его, это недолго, пойти на службу в наши пока еще формирующиеся вооруженные силы, — тут Эмиль вновь улыбнулся. — Далее необходимо исправно платить налоги, желательно по максимальной ставке…
— С выплатами пилотам боевых модулей планетарного контроля добиться избирательных прав ты сможешь года за три, — вмешалась Хелена.
— А что такое максимальная ставка?
— У них свободная система налогообложения, — пояснил Йожи. — Десять процентов для малоимущих и тех, кто не стремиться получить избирательные права. Двадцать или двадцать пять процентов для среднего класса, желающего иметь избирательные права, но не претендующего на важные должности. И тридцать три или сорок процентов для владельцев крупного бизнеса и ведущих политиков.