Жара (Отель «Ambassador»)
Шрифт:
– По машинам! – уже не по радиосвязи, а стоя на подножке «Урала», во всю глотку рявкнул Тамбовцев.
Бойцы резво кинулись выполнять приказ майора, на ходу запрыгивая в технику. Обескураженные женщины растерянно выстроились по обочинам, провожая взглядом уходящие в темноту машины.
– Товарищ старший лейтенант! – высунулся из люка механик-водитель бронетранспортера, выглядывая Абашидзе. – По радиостанции пришел вызов на связь. Застава в эфире.
– Понял тебя, сейчас спущусь, – ответил механику Абашидзе, контролируя посадку своих людей на БТР.
Убедившись, что все забрались
– Товарищ полковник! Передайте Тамбовцеву, что с заставы нам навстречу вышел ГТСМ с пограничниками. Было замечено в прибор ночного видения движение на дороге, вот и решил начальник подстраховаться и встретить колонну.
– Какая обстановка вокруг заставы? – спросил Веклемишев у Григола, передав Ивану сообщение о вышедших им навстречу пограничниках.
– Из хорошего: из погранотряда на заставу выдвинулось подкрепление в составе двух взводов спецназа, плюс на марше уже находится рота мотострелков из бригады МВД.
– Прибудут не раньше чем через полтора-два часа, – недовольно покачал головой Веклемишев. – А за это время может что угодно произойти…
– Непосредственно на заставе была пресечена попытка скрытого проникновения на позиции боевиков численностью до десятка. Нападение отражено. Вероятно, это была разведка. Наблюдатели докладывают, что различают концентрацию значительных сил боевиков на удалении до полутора километров на южном и юго-восточном направлениях, – доложил Абашидзе и уточнил для ясности: – С этой стороны относительно пологие склоны, то есть проще подобраться почти вплотную к позициям.
– И это направление не заминировано? – усомнился Веклемишев.
– Только закрыто сигнальными минами, – поморщился Григол. – Где-то на Дальнем Востоке молодой пограничник, не ведая о поставленных «сюрпризах», пошел «до ветру» и подорвался на своей же мине. Как следствие – пришло указание снять минные поля с ближайших подступов к заставам.
– Идиоты! – выругался Вадим, имея в виду тупость чиновников в мундирах, которая, честно сказать, мало чем отличается от подобной же тупости и стремления прикрыть руководящими бумагами филейные места чинуш в гражданских пиджаках.
Совсем близко, за ближайшими скалами, послышались автоматные очереди. Направление, где велась стрельба, указали трассеры, разрезавшие на куски непроглядное черное небо справа впереди по маршруту движения колонны. Донесся сильный взрыв, с малым интервалом – два чуть потише, почти слившиеся, и секунду погодя еще один, тоже слабый. Первый явно исходил от выстрела гранатомета, а все последующие были разрывами ручных гранат.
– Погранцы нарвались! – послышался в наушнике «киборга» громовой голос Тамбовцева. – Третью засаду на дороге на себя приняли. Внимание! Стоп машины! Всем спешиться! Стоян, Гриша, ко мне в голову колонны.
На указания майора Стоянову и Абашидзе ушли считаные секунды. «Тамбовцы» и пограничники-спецназовцы двумя группами поспешили к месту боя. Вадим слышал в наушниках отрывистые приказы Стоянова и ответные доклады «отдельцев» и мог представить себе, что сейчас творится за поворотом дороги. Похоже, не двое и не трое боевиков, как в двух уничтоженных засадах, а гораздо больше поджидали
Правда, именно с продвижением колонны появились серьезные проблемы. Выстрел гранатомета попал в трансмиссию «гтсмки», вывернув катки и постелив на камни правую гусеницу. Похоже, и с двигателем были проблемы. Заглохшая машина, зияя рваной раной в боку, мертво встала поперек дороги, не давая проезда «Уралу» и бронетранспортеру. Вручную, как «уазик», стащить с проезжей части эту махину было невозможно. Лишь совместными усилиями «Урала» и БТРа ее можно было сдвинуть с места.
– Какое расстояние до заставы? – спросил у вымазанного в грязи пограничника, стоявшего у «гэтээсэмки» и с гримасой боли и жалости смотревшего, как люди Григола вытаскивают из люка тело погибшего механика-водителя. Еще один мертвый пограничник лежал, вытянувшись, у развернутой гусеницы.
– Что? – громко переспросил боец и, с трудом ворочая языком, едва связывая звуки в слова, произнес: – Я плохо слышу. Генку убили… И Славку Комара…
Судя по несвязной речи, парня сильно контузило взрывом гранаты.
– Далеко отсюда до заставы? – в ухо бойцу прокричал Веклемишев.
– Чуть больше километра. Капитан отправил нас встретить вас…
– Надо выдвигаться пешим ходом, – не дослушав медленную речь контуженого пограничника, обратился Веклемишев к Тамбовцеву, стоящему рядом. – На то, чтобы ГТСМ с дороги убрать, надо как минимум полчаса потратить…
– Капитан сказал, чтобы мы вас провели в пещеру к тому чеченцу с гранатами, – не слыша слов Вадима, продолжал бубнить пограничник.
– Что? Ты можешь нас отсюда напрямик провести к Дагаеву? – уловил смысл сказанного Веклемишев.
– Это ближе, чем идти от заставы, – пограничник мотнул головой за спину Вадима. – Надо вернуться немного назад. Метров через двести будет спуск в распадок. По нему можно пройти к пещере.
– Ты нас туда проведешь? – крикнул в ухо парню Вадим.
– Боюсь, не дойду, – пошатнувшись, сказал пограничник. – Ноги словно ватные… Но Серега тоже дорогу знает.
– Какой Серега? Где он? – проорал Веклемишев.
– Вон, Лапников, – указал контуженый на вышедшего из-за «гэтээсэмки» невысокого паренька в большом, не по росту, бронежилете.
– Ты Серега? Знаешь дорогу к пещере, где сидит раненый чеченец? – шагнул к нему Веклемишев и, едва тот кивнул в ответ, дал распоряжение Тамбовцеву: – Митяя, Говоруна и Дрозда – в мое распоряжение. И пусть возьмут с собой радиостанцию; с этой «уоки-токи», – Вадим хлопнул ладонью по шлему-«киборгу», – мы связь потеряем, как только удалимся друг от друга на полкилометра. Да и аккумуляторы долго не протянут. Ты сам, Иван, с остатками своей группы и спецназовцами Григола двигай на усиление заставы. Машины бросай здесь, марш – пешим ходом.