Жаркая осень в Акадии

Харников Александр Петрович

ИНТЕРЛЮДИЯ

20… год, Москва

Старший лейтенант Хасим Хасханов, позывной «Краб»

Хас бежал вдоль Хорошевского шоссе, мечтая поскорее добраться до метро. Несмотря на ноябрь и номинальную осень, погода стояла вполне себе зимняя. Под ногами хлюпал мокрый снег, ветер задувал в лицо, старался проникнуть под одежду, пробрать до самых косточек. Когда до метро оставалось около десяти метров, сзади послышался робкий голос:

– Товарищ… товарищ… товарищ военный…

Хас

обернулся, уже представляя, что увидит перед собой. Маленький тщедушный солдатик, перетянутый ремнём, со значком «патруль». Хас начал сканировать глазами горизонт, ища, где мог бы притаиться начальник патруля. Спустя полминуты он его увидел. Метрах в тридцати из-за ларька с шаурмой торчал бдительный глаз начпатра [11] , майора ВВС. Оттуда же, в дополнение к глазу, торчали плечо с майорским летным погоном и часть груди со значком.

11

Начпатр – начальник патруля.

– Товарищ… товарищ… – глаза солдатика растерянно шарили по альпаку [12] Хаса, не находя, за что зацепиться.

– Товарищ капитан первого ранга, – весело подсказал Хас.

– Товарищ капитан первого ранга? – на солдатика жалко было смотреть. Он уже приготовился упасть в обморок.

– Да, – нагло подтвердил Хас. – Какому сухопутному званию соответствует капитан первого ранга?

– Э-э-э-э-э-э… – солдатик начал потихоньку оседать. Хасу даже показалось, что он сейчас пустится наутек.

12

Альпак (как и канадка) – часть штормовой одежды моряков-катерников и подводников. Она носится в основном на Северном флоте и Камчатской флотилии Тихоокеанского флота. Альпак представляет собой куртку с раздвоенным капюшоном на молнии с верхом из ветроводонепроницаемой ткани и с низом из верблюжьей шерсти, а у канадки верх из грубой кожи, а низ – из медвежьего меха. Характерной особенностью этой одежды является отсутствие погон.

– Полковнику, – помог ему выйти из затруднительного положения Хас. – Что хотели, товарищ солдат?

– Вас там это… начальник патруля к себе зовёт, – солдатик махнул рукой в сторону майора, который заинтересованно наблюдал за сценой.

– Не по-оня-я-ял… – протянул Хас, грозно посмотрев на служивого. – Что значит, начальник патруля зовёт? Товарищ солдат, вы вообще перед заступлением в патруль инструктировались? Зачёт по уставам сдавали?

Не дожидаясь ответа, он продолжил:

– Как у нас, согласно уставу, принято обращаться? «Товарищ капитан первого ранга, разрешите обратиться, рядовой Пупкин. Товарищ капитан первого ранга, вас просит подойти к себе начальник патруля…» Так? Или нет? Строевую стойку примите, товарищ рядовой! – грозно рыкнул Хас.

Солдатик вытянулся во фрунт. Краем глаза Хас наблюдал за начпатром, который уже весь вылез из-за ларька и теперь усиленно пытался сообразить, что происходит. С одной стороны, Хас выглядел очень молодо, с другой стороны, непонятная одежда (Хас был одет в чёрные брюки, альпак, из-под

которого торчал ворот водолазного свитера, и чёрную фуражку) и наличие бороды сбивали с толку. Ещё больше вызывало недоумение поведение патрульного, который замер по стойке «смирно» и получал очень жесткий разнос. Во всяком случае, ситуация со стороны выглядела именно так. Столь непринужденно дрючить личный состав могли лишь старшие офицеры, заматеревшие за годы службы…

– Ну так что? – повторил вопрос Хас. – Так или нет?

– Так… – проблеял солдатик.

– Тогда попробуем ещё раз. Давай заново. Товарищ капитан первого ранга, разрешите обратиться…

– Товарищ капитан первого ранга, разрешите обратиться… – начал ныть патрульный, вытянувшись в струну.

– Не разрешаю, – оборвал его Хас.

– Что?! – Мир рухнул к ногам солдата.

– Не разрешаю, – повторил Хас. – Что будешь делать?

К этому жизнь солдатика не готовила. Он блумкал глазами, как рыбка Дори, и усиленно пытался сообразить, как ему следует поступить в этом случае.

– Иди к начальнику патруля, доложи ему ситуацию и спроси, что делать дальше, – участливо подсказал Хас.

– Разрешите идти? – патрульный исполнил образцовый поворот «через плечо».

– Разрешаю, – милостиво кивнул Хас. И, дождавшись, пока солдатик исполнит три строевых в направлении майора, быстро нырнул в спасительный провал метро…

7 сентября 1755 года. Порт-ля-Жуа

Подполковник Пьер-Андре Гоэн де Монтрёй, представитель губернатора Меннвилля

– Это и есть Порт-ля-Жуа? – спросил меня русский полковник Хасханов хоть и с акцентом, но по-французски. Мы с ним общаемся уже достаточно долго по делам службы – и с некоторых пор это общение переросло во вполне дружеские отношения. И меня радует то, что он каждый день все больше и больше переходит в разговорах со мной на французский язык и делает в нем несомненные успехи.

– Вы знаете, полковник, я его и сам не сразу узнал, – ответил я на том же языке. – Здесь, конечно, была глубокая провинция, но все же в городке всегда было чисто и опрятно.

Небольшой населенный пункт с разноцветными домами и аккуратной церквушкой на центральной площади был окружен бревенчатой стеной с немногочисленными башнями. В этом кольце выделялись новые длинные здания ближе к лесу – частью уже достроенные, частью, судя по всему, заброшенные после начала работ. Но за пределами города теперь находились шалаши и просто землянки, а кое-где и наспех сколоченные домики. И три длинных здания, больше похожих на бараки – тоже частично недостроенные.

Чтобы мой визави меня лучше понял, я все же перешел на английский.

– После того, как англичане начали изгонять акадцев с их родины, сюда хлынула волна беженцев, и население выросло в несколько раз. К счастью, незадолго до этих событий губернатором острова был назначен Морис Дионн. Он более или менее справлялся с их наплывом – в частности, каждый беженец мог бесплатно получить землю на строительство за пределами города в обмен на работы по сооружению казарм для усиленного гарнизона и общежитий для новоприбывших. Но строительство это почему-то прекратилось, и причины этого непонятны.