Жасминовый ветер
Шрифт:
Я даже не знала, радоваться мне или огорчаться такому решению отца. С одной стороны, у меня не было желания оставаться жить в одном доме с ним и его женушкой, и тут наши мнения оказались солидарны. Но и уезжать в другой город, пока не окончу школу, мне не хотелось. Как найти стабильную работу, не имея образования, за месяц, в чужом городе, это конечно, вопрос. Черт, да отец с мачехой определенно подпортили мне планы! Ну конечно, тот факт, что я не доучилась в школе, и университет мне теперь не светит, думаю, их совсем не волновал. А мне было крайне досадно и обидно!
– А это решение – сплавить меня в соседний город с глаз долой, приняла, я так понимаю, твоя жена, да? И ты, конечно, согласился! – промолвила я, даже не стараясь укрыть сквозившую в моем
– Прекрати нудить, – ответил отец, хотя это скорее походило на рык, нежели на голос, – своим поступком ты сама дала понять, что не хочешь быть частью нашей семьи.
Возмущение вскипело во мне с такой яростной силой, что меня бросило в жар. О каком таком поступке он говорит? Неужели он имеет в виду мой побег? Кажется, он совсем забыл причину, которая побудила меня убежать. А может быть, он вовсе не считает ужасным то, что залепил своей дочери пощечину такой силы, что я не удержалась на ногах? Это предположение кольнуло сердце ледяной иглой боли. Только эта боль была не физическая, а душевная, которая, по моему мнению, была в сто раз хуже. Осознание того, что это сделал единственный оставшийся близкий человек, было настолько невыносимым, что мне стало трудно дышать и вообще о чем-либо думать. Я пыталась себя успокоить, но все было тщетно. Эта пощечина стала для меня ножом в спину. Как же гадко на душе! И это гнетущее ощущение свинцовой тяжести в груди. Облокотившись о спинку сиденья, прерывисто вздохнула и ощутила, как по щекам снова катятся соленые слезы. Хоть я и не любила плакать при свидетелях, и все свои эмоции всегда держала при себе, сейчас присутствие отца меня не сильно беспокоило.
– Господи, как я не люблю эти твои слезы, перестань реветь, – подал голос с водительского сидения отец.
Стрелка спидометра между тем приближалась к отметке «сто двадцать».
– Ну, тогда не смотри на меня, раз тебя так раздражают мои слезы, – парировала я, стараясь говорить как можно громче, чтобы он услышал меня сквозь свист ветра.
– Ты не будешь жить с нами под одной крышей! – вновь заговорил отец. – Мне надоели твои истерики, я хочу наконец-то иметь нормальную семью.
– Ну да, конечно. Ты, Анна и ваш общий ребенок. Я в эту идеальную картинку не вписываюсь. Пофигу, что до этих самых истерик меня чаще всего доводит твоя обожаемая женушка. И вы решили отправить меня куда-нибудь подальше, не спрашивая моего мнения. Я, вообще-то, и не горю желанием с вами жить, но прежде, чем от вас свалить, надо бы окончить школу.
– Плевать на твою школу. У тебя есть аттестат за девятый класс.
В ответ я смогла лишь нервно рассмеяться.
– А вообще мне казалось, что после Анькиных сольных концертов у тебя уже иммунитет выработался на истерию. Дайте мне хоть школу окончить, а потом, как получу аттестат, то сразу от вас съеду! Мне, знаешь ли, тоже не в кайф ваше с Анькой общество!
– Мы едем в дом моих родителей и точка! – последовал незамедлительный ответ.
Ну все. Это конец. Черти бы вас побрали! За что они так со мной?
– Предатель! – злобно выкрикнула я на выдохе, но отец даже не дернулся, только скептически выгнул бровь. И то, что он сказал в следующую минуту, повергло меня в шок окончательно и бесповоротно.
– Настоящая предательница – твоя мать. Ты наивно полагаешь, что она пропала без вести? Я тоже так думал первое время, но потом ко мне пришло осознание того, что вовсе она никуда не пропала. Она просто бросила меня и тебя, ради богатого и красивого любовника. Она всегда привлекала к себе внимание мужчин, и я подозревал, что она мне изменяет. Вот в один прекрасный вечер она и укатила с ним навстречу красивой жизни, оставив тебя на мое попечение. Ненавижу ее за это! И чем старше ты становишься, тем больше на нее похожа. Даже жесты и манера говорить та же.
– Замолчи! – крикнула я на отца, не желая более слушать эту ересь.
Мама умчалась куда-то с любовником. Как он мог такое подумать? Этого не может быть! Вот теперь мне стало понятно, почему отец был так холоден со мной, но додумать эту мысль я не успела. Случилось
Машину волчком закрутило со страшной силой так, словно мы оказались в самом эпицентре бушующего смерча. Мои попытки хоть за что-нибудь ухватиться были тщетны. Говорят, что в такие моменты вся жизнь пролетает перед глазами, но со мной такого не возникло. В голове было абсолютно пусто. Я слышала лишь собственный крик и визг тормозов, окружающий мир перед глазами смешался в пестрый, быстро вращающийся хаос. Автомобиль на огромной скорости врезался боком в невысокую каменную оградку дороги, за которой росли деревья, и был небольшой склон. Последнее, что помню – как меня с силой выкинуло из машины, словно безвольную ватную куклу. Я перелетела через ограду и успела увидеть лишь быстро приближающуюся ко мне твердую землю и огромные камни-валуны. От сильного удара меня пронзила невиданная доселе боль, настолько удушающая, что даже кричать было невозможно. А потом я потеряла сознание, и окружающий меня мир поглотила тьма.
Глава 5
Мариус
Два дня моего визита в Рим выдались солнечными и теплыми. Лишь вечерами на землю спускалась ощутимая прохлада. Типичная погода для майской столицы Италии. Меня всегда завораживала красота этого города, его архитектура, улицы, парки, настроение. Всегда и с превеликим удовольствием я совершал здесь прогулки, даже если мой визит в итальянскую столицу был сугубо деловым и всевозможные встречи и переговоры занимали почти все свободное время. Только в этот раз, едва освободившись, я летел на всех парах в аэропорт, чтобы как можно скорее вернуться к любимой.
Мне не давало покоя тревожное чувство, которое не желало меня покидать. Что же это такое?
Вернувшись домой, я первым делом набрал номер Эми, но мой звонок остался без ответа. Часы показывали пол- одиннадцатого вечера, и навряд ли мы могли сегодня встретиться, но мне просто необходимо было услышать ее. Снова под сердцем ожило чувство тревоги, только в этот раз оно оказалось во много раз сильней, чем перед отъездом из Рима. В конце концов, Эмилия могла не слышать звонка. Спустя пять минут я снова набрал ее номер, но трубку никто не взял. Мне не хотелось признаваться самому себе, что эта вполне обычная ситуация вселяла мне чувство иррационального страха.
Холодный душ не успокоил мои нервы, и сидя в кресле с пакетом крови, я продолжал звонить Эмилии вновь и вновь, но трубку никто не брал. Потеряв всякое терпение, собрался лететь к ее дому, дабы убедиться, что с ней все в порядке. Просто обернусь вороном и загляну в ее окно. И только тогда буду спокоен, когда увижу знакомый, милый сердцу силуэт. Едва мне стоило выйти на террасу, как мир перед моим взором помутнел, и острая боль полоснула сердце, такая беспощадная, какой я не знал даже будучи еще человеком. А уж бессмертному просто не может быть так больно, если только тебя не убивают.
Боль казалась настолько сильной, что я едва держался на ногах, но в следующую минуту меня словно поразила молния – яркая вспышка взорвала мое сознание, и в моей голове раздался душераздирающий крик. От пронзительного вопля звенело в ушах, а невыносимая боль во всем теле ослепила меня и заставила упасть на колени. Но едва я начал угадывать в этом леденящем душу крике знакомый девичий голос, как наваждение бесследно прошло.
Это было не что иное, как знамение. С Эмилией случилось что-то ужасное. Не позволяя панике взять надо мною верх, я чувствовал, что должен сейчас же немедленно бежать в сторону шоссе к югу от своего особняка. Не знаю, почему именно туда, но все мое существо словно вопило о том, что мне немедленно нужно быть там, и чем раньше это произойдет, тем лучше. «Нужно ехать на машине!» – пронеслось у меня в голове, и, не теряя ни минуты, я завел свой автомобиль, который взвизгнув шинами, вспорол темноту желтым светом фар, и понес меня в направлении, которое подсказывало мне сердце.
Меняя маски
1. Унесенный ветром
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рейтинг книги
