Жажда
Шрифт:
Посмотрев парня, она сказала, обратившись к девушке. – Ты уж, пожалуйста, присматривай за парнем, а то им только дай волю, не отгонишь! Пусть спит, а перед обедом придёт следователь, до этого времени в палату никого не пускай!
Хорошо сказать, но как можно было не пустить мать маленького Мишутки, которого он спас, соседей и друзей Семёна. Приходили и незнакомые люди, они, оставив цветы и фрукты с соком, крестили парня и уходили, вытирая слёзы с глаз. К обеду началось какое-то паломничество, отчего Катя забеспокоилась не на шутку. Приходили простые люди, узнав про парня, спасшего ребёнка и, пострадавшего от этого. В основном это были женщины, были и молодые, но больше пожилые. В итоге к обеду Катя не знала, куда всё это девать, а Семён лишь улыбался, разглядывая свою растерявшуюся избранницу.
– Вот, Котёнок, сколько тебе всего нанесли, за год не поешь! – смеясь, произнёс он и, взяв девушку за руку, шепнул. – Поцелуй меня, золотце ты моё!
Катя, слегка покраснев и, улыбнувшись, поцеловала его в губы. В этот момент в палату вошла следователь прокуратуры, девушка лет двадцати семи не больше, а следом за нею и врач.
– Господи! – даже испугалась Елена Владимировна. – Откуда здесь это оранжерея?
– Елена Владимировна! – засмеялась следователь и, показав на парня, добавила. – Это же герой, вот женщины и приносят свои знаки уважения! Да если бы он спас моего ребёнка, я к нему бы в рабство пошла!
– То-то я смотрю по коридору с цветами шастают, но об этом не подумала! – улыбнувшись, отозвалась врач, и хотела уже уходить, но её остановила Катя.
– Елена Владимировна! Выберите себе букет, поставите в кабинете, да фруктов возьмите, куда мне это всё девать? Скажите девушкам, медсёстрам, пусть тоже придут и возьмут! За окном жара, жаль будет эту красоту! – сказала она по-взрослому, смущённо, улыбнувшись врачу.
Поблагодарив Катю и Семёна, Елена Владимировна взяла букет хризантем, а также один пакет с фруктами, она вышла из палаты и, не успела следователь приступить к своим обязанностям, как в палату стали заходить медсёстры, врачи, а также больные с других палат. После этого палату разгрузили, но несколько букетов цветов и с десяток пакетов ещё осталось.
– Так, девушка, мне надо с ним поговорить! – с некоторым неудовольствием произнесла следователь, но, улыбнувшись, добавила. – Выйди на несколько минут, только не впускай никого сюда, хорошо?
– Хорошо! – отозвалась Катя и, оставив следователя со своим парнем, вышла из палаты.
Пока она прохаживалась по коридору, не позволяя никому открывать дверь, следователь провела беседу с Семёном и, выйдя из палаты, сказала, подозвав Катю. – Девушка, береги его, он сильный и надёжный, таких парней сейчас по пальцам сосчитаешь!
– Я знаю! – ответила Катя и, улыбнувшись, опустила глаза, смутившись словам следователя.
01.10.2018 год.
Жажда!
Глава первая!
Часть третья!
Для Семёна дни тянулись очень долго, он больше месяца пролежал в постели и только к концу августа месяца, ему разрешили вставать с постели. Всё это время мать сменяла на ночь Катю, а она утром сменяла мать. Почти каждый день к нему наведывались друзья. Как и обещала Елена Владимировна, его перевезли в платную палату, в которой стояло две кровати, на одной из которых и лежал Семён, а на другой, сменяя друг друга, спали, или отдыхали мать с Катей.
Когда ему разрешили вставать, мать с облегчением вздохнула, так как всего через несколько дней начинался новый, учебный год. Она уже хотела нанять сиделку, но тут напросилась мать Кати.
– Светлана Сергеевна, вы не волнуйтесь! Я могу вас подменить с Катюшей, но только на день, ночь он и без помощи поспит! – сказала мать Кати и, обняв её, добавила. – Катя сгорает без Сёмы, да и я с мужем его люблю хороший парень!
– Я вам очень благодарна, Нина Евгеньевна, а то уже хотела кого-нибудь нанимать! – радостно ответила мать Семёна.
За этот месяц у него побыли все, кого он знал лично, и кого вообще никогда не видел. Отец приходил редко, а когда появлялся, то только с сестричкой сына. Приходил несколько раз и отец Кати, один раз они даже пересеклись в палате, где и познакомились. Больше такого, запоминающего, не происходило, обычная суета, уколы, массажи и прочие процедуры уже не так изматывали Семёна. Тридцатого августа он стал проситься домой.
– Елена Владимировна! – произнёс он, сидя в палате вместе с Катей, когда врач пришла на обход. – Отпускайте меня домой, завтра один день, а там занятия начнутся, мне что, потом догонять надо всех?
– Семён! – удивлённо посмотрев на парня, воскликнула врач. – Ты в своём уме? Да тебе здесь ещё как минимум месяц надо лечиться, и то не факт, то отпустим! Тоже мне ещё! Вон, Катя будет приносить тебе задания, жив, здоров будешь, наверстаешь, да и учителя к тебе сделают поправку, не переживай!
– Да причём здесь учителя? – так же произнёс он, боясь повысить голос. – Мне с Катей в следующем году поступать в вуз, а я пропущу занятия! По книгам не всё можно выучить, надо и послушать учителя, чтобы лучше усвоился материал!
– Так, не дури мне голову! – рассердилась Елена Владимировна, по, смягчившись, продолжила. – Я всё понимаю, у самой сын вашего возраста, но отпустить сейчас не могу, не имею права, поэтому оставим эти разговоры! Когда время подоспеет, тогда сама выпишу, лишнего дня не продержу!
Потом, послушав и, поводив молоточком перед глазами, она вышла из палаты, ничего не сказав молодой паре.
– Сёма! Она права! Как ты будешь ходить в школу, если у тебя трещина в голове, да и шея ещё не поправилась! – сказала Катя и, подойдя к парню, поцеловала его в губы.
Немного помолчав, она продолжила. – Насчёт уроков, она тоже права, я буду к тебе приходить каждый день, после занятий, и вместе будем делать домашние задания! Кроме этого у тебя будут учебники, ты и сам кому угодно можешь объяснить тот, или иной урок, так что не выдумывай!
Первого сентября Семён почти весь день пробыл один в палате, нервно прохаживаясь по ней от окна до дверей. Лишь в четыре часа дня, пришла Катя прямо со школы и стала весело ему рассказывать первые новости школьной жизни. Уроков пока никаких не задавали и, договорившись, что она прибежит к нему после занятий, не заходя домой, она попрощалась со своим парнем, и убежала домой.