Желание герцога
Шрифт:
— Так вот, человек, который подтолкнул ее к этому, был… это был твой отец.
Саймон резко отвернулся и подошел к окну.
— Что он сделал? — спросил он после молчания, которое, казалось, тянулось целую вечность.
— Когда умирал мой отец шесть месяцев назад, он признался моему брату, что герцог Биллингем, твой отец… он… он пытался соблазнить нашу мать. Когда она отказалась принимать его знаки внимания, он… — Лиллиан заставила себя сказать это, — он изнасиловал ее. Не выдержав груза вины и позора, она свела счеты с жизнью.
Сдавленный
— Он изнасиловал ее?
— Умирая, отец умолял брата отомстить за нее. В то время твой отец был еще жив. Я ждала, что мой брат, Джек, сделает то, о чем его просили, но он оказался слишком похож на нашего отца. Вместо того чтобы приехать сюда и встретиться с человеком, который толкнул мать на самоубийство, Джек стал пить, решив, что лучше одурманивать себя алкоголем, чем жить с такой болью.
— Точно так же поступил твой отец, когда узнал правду о матери, — сказал Саймон. — Он был слишком ослаблен пьянством, чтобы самому встретиться с моим отцом.
— Когда я поняла, что Джек не станет выполнять волю отца, оставалось только мне самой разработать план мести. Должна признать, что сама идея и мысли о том, что случилось с матерью, полностью овладели моим сознанием. — Лиллиан зажмурилась, борясь с подступившими слезами. Она не заплачет. Не сейчас. — Когда Габби была приглашена на этот прием к тебе в имение, мы сговорились, что я присоединюсь к ней в качестве гостьи.
— И что ты собиралась сделать, приехав сюда? Чего ты хотела добиться? Герцог мертв, его уже несколько месяцев нет на этой земле.
— Когда твой отец умер, — Лиллиан вздрогнула, — весь мир стал говорить о нем так, как будто он был святым, а о моей матери продолжали бродить грязные сплетни. Это приводило меня в еще большую ярость. Поэтому я приехала сюда, чтобы найти доказательства того, каким он был на самом деле. Я надеялась, что у меня будет возможность обыскать дом и найти что-нибудь, что можно будет предъявить обществу. Я хотела, чтобы люди ненавидели его, шептались о нем, как о моей матери. Я хотела уничтожить его образ честного человека.
Саймон очень долго пристально смотрел на нее. Она даже засомневалась, слышал ли он ее слова. Но вот он сделал несколько шагов и оказался совсем рядом.
— Ты приехала сюда в поисках его секретов?
— Да, Саймон, — прошептала она, видя, как вспыхнули его глаза.
Он расценивал ее действия как предательство. Она знала, что это случится, но когда увидела его взгляд, ей словно нож в сердце воткнули.
— Ну что ж, моя дорогая, — покачал головой Саймон. — Похоже, ты нашла все, что искала, и даже больше.
Саймон, содрогаясь от ужаса, отошел от Лиллиан. Ужас, что его отец совершил такой чудовищный акт по отношению к ее матери. Ужас, что Лиллиан притворялась, что любит его, а сама вынашивала планы против него и его семьи.
Теперь она знала все их секреты. Если она решит, она может уничтожить его, брата, разрушить все, что дорого ему.
— Саймон… — прозвучал за спиной ее голос, и Саймон услышал в нем слезы, даже не поворачиваясь к ней.
Она не двигалась, только протянула руки, словно умоляла его.
— Я хочу объяснить.
— Ты уже объяснила, — резко сказал Саймон. — Что тут еще сказать? Похоже, между нами ничего настоящего не было, какая-то подделка, которая помогла тебе отыскать то, ради чего ты приехала сюда.
— Начиналось все именно так, да, — призналась Лиллиан. — Но почти сразу я усомнилась в правильности своих намерений. Когда я встретила тебя, когда поняла, что ты за человек, я засомневалась, смогу ли причинить тебе вред. То, что произошло между нами, — настоящее, как и то, что я изо всех сил старалась противостоять этому, чтобы глубоко в душе не пришлось переживать свою вину.
Саймон фыркнул в ответ на ее слова, но она успела схватить его за руку, пока он не ушел.
— У меня ничего не вышло. В итоге я уже не могла отрицать мои чувства к тебе. И когда я увидела, какие страдания тебе причинили поступки отца, когда узнала, что твоя боль так же глубока, как и моя собственная, я поняла, что никогда не смогу причинить тебе вред. Даже если для этого потребуется отпустить мою боль.
— И когда к тебе пришло понимание этого? — Саймон выдернул свою руку. — Сегодня днем? Вечером? В это мгновение? Это оно подсказало тебе сделать подобное признание?
— Нет, — покачала головой Лиллиан. — Это случилось раньше.
— Когда?
Саймон мысленно молил, чтобы она сказала, что это случилось задолго до того, как все произошло между ними. Он не хотел, чтобы их близость была омрачена этим.
— В то утро, когда ты рассказал мне о внебрачных детях твоего отца, — призналась Лиллиан и густо покраснела. — До того как нас застали вместе и ты сказал, что мы должны пожениться.
Саймон закрыл глаза, его переполняло ощущение совершенного предательства. Но он нашел в себе силы открыть глаза и спокойно посмотреть на Лиллиан.
— Значит, пока мы любили друг друга, пока ты слушала мои откровения, ты все еще планировала использовать все, что я сказал, против меня, против моего умершего отца, не думая о последствиях для всех нас.
Лиллиан закрыла глаза, и Саймон заметил, как гримаса боли исказила черты ее лица. Какими бы ни были ее планы в самом начале, теперь ей по-настоящему было больно.
Но это было слабым утешением.
— Я знаю, что это звучит ужасно, — продолжала Лиллиан. — Ужасно было обдумывать месть для невинных людей, но ты должен понять, насколько горе и гнев ослепили меня, когда я принимала это решение. Я никогда не знала, что заставило мою мать уйти из жизни. Известие о том, что ее обидели и подтолкнули к краю, чего она совсем не заслуживала, словно заноза, застряло в моем сердце.