Желание на любовь
Шрифт:
То, что ждало за дверью квартиры, повергло брюнетку в шок. Лилибет и Мэтт с невозмутимым видом смотрели телевизор. Она очень надеялась, что эти двое не наблюдали за сценой прощания. А если смотрели? Мокрое пятно у окна гостиной наводило на мысли о слежке, но держались дочь с отцом очень непринуждённо, правда, с долей некой холодности. Хотя причин тому могло быть множество. Две недели разлуки с Лилибет, семь дней — с Мэттью; мало ли что могло произойти в Вашингтоне.
Паркер стукнула кулаком по колену. Опять ложь! Но в этот раз она пыталась лгать себе. Видели! По крайней мере, Вуд.
Всего на миг он позволил им промелькнуть во взгляде улыбающегося лица, но именно в этот момент Кетлин почувствовала правду. Ни одной попытки остаться наедине, не говоря уже об обычных приставаниях. Словно совершенно другой человек улетел неделю назад из Финикса.
Она продолжала тешиться мыслью, что это последствия её собственного молчания или грубого ответа на очередное признание в любви. Но уже через пару часов поняла, что тут что-то другое. Мэтт не злился, не пытался выяснять отношения. Ничего! Ровный голос, холодность и полная пустота во взгляде зелёных глаз. Будто в одно мгновение она стала чужой, совершенно не интересной, не нужной. Женщиной, с которой его не могло ничего связывать в будущем, только прошлое и дочь — и это было обидно.
Брюнетка усмехнулась. Столько дней играла в независимую женщину, не нуждающуюся в любви, но теперь, получив полную свободу, не желает с этим мириться. Метью смотрел так, словно между ними всё стало ясно, они пришли к обоюдовыгодному решению. Ничего личного, только Лилибет и забота о её воспитании, оставалось лишь вызвать адвоката и подписать договор…
Кэтлин зажмурилась и глубоко вздохнула. Она была бы согласна на подобный вариант две недели назад, десять дней, но не сейчас! Не покидало чувство дежавю, режущие душу слова агента: «Это не то, что ты думаешь!»
И что теперь делать ей? Повторить? Всё тот же смысл, но совершенно разные условия. Паркер нашла лишь отзвук прошлой любви и записку. Мэтт видел намного больше: поцелуи, объятия, нежное прощание влюблённых, счастливую женщину с букетом в руках…
Разве можно разглядеть в свете фонарей на расстоянии в несколько метров слёзы в глазах, горечь от потери, и сожаление, и нежелание делать больно? Она оказалась хорошей актрисой, зря всегда сомневалась в этой способности.
Оставался вопрос: что делать теперь? Чем ответить на холод? Попытаться растопить лёд и сыграть вновь влюблённую женщину? А впрочем, не нужно играть правду… Любит ли она настолько, чтобы ради этого наступить на горло собственной гордости?
Кэт глотнула чай и отставила кружку в сторону: не захотела пить чуть тёплый напиток. Она вновь задала себе последний вопрос, но не смогла дать ответ. Не хотелось опять оказаться безнадёжно влюблённой дурочкой.
Много лет назад уже была бегающей по пятам, подглядывающей за любимым парнем девочкой. Становиться такой ещё раз, желания не было. И время не то, и слишком большое между ними расстояние — отделяют не только тысячи километров, но и годы. Не та сейчас она, да и он не тот. Оба полны самолюбия и достоинства. Нужно ли проходить всё во второй раз?
Паркер вылила остатки зелёного чая в раковину, сполоснула кружку и всё так же — на цыпочках — вернулась в комнату. Что предпринять? Бежать от вопросов нет смысла, делать вид, будто не знает, что им известно о свидании с Бейном, не станет!
Кэтлин приняла душ, надела уютную домашнюю одежду и отправилась на кухню готовить завтрак. Погода за окном была солидарна с мечущейся душой брюнетки. Небо вновь затянуло облаками. Усилившийся ветер порывами нервно бил по стеклу.
На запах яичницы с беконом и свежесваренного кофе на кухню приплёлся Вуд, принявший недавно душ. К ароматам приготовленной пищи добавился букет дорогого парфюма.
Кэт смотрела на мокрые спутанные волосы, словно потемневший от времени бронзовый шлем, облегающий крупную голову на крепкой шее. Всё те же, волевой подбородок. Словно вылепленные умелым скульптором, рельефные губы. Правильной формы нос. Широкие скулы, густые симметричные брови, прижатые уши. От острого желания притронуться пальцами к его лицу, и, осознанию невозможности сделать это прямо сейчас, засосало под ложечкой.
Паркер несколько секунд настраивалась, чтобы решиться заглянуть в зелёные глаза, и наконец сделала это. Всё тот же пытливый, изучающий взгляд, но что-то стало другим, и в этом повинна она. Сердце на миг сжалось, пропуская удар.
Исчезла порой доводящая до бешенства самоуверенность Мэттью, частенько щедро приправленная завышенной самооценкой. Кет прикрыла глаза, пытаясь выровнять сердцебиение. Наверное, таким же был её собственный взгляд в день после разговора с Лесси.
Меньше всего на свете она хотела сделать Мэтту настолько больно. Не тот бумеранг, о котором когда-то мечтала…
Кэтлин разомкнула веки. Всё изменилось за доли секунды. Перед ней стоял тот же мужчина, но намного холодней. Ни боли, ни потерянности, царящих во взгляде. Она готова была крикнуть: «Браво!» В отличие от неё, Мэттью всегда умело справлялся с эмоциями.
— Ты рано встала?
Вопрос утверждение прозвучал слишком громко в тишине просторного помещения.
— Скорее, не ложилась совсем. — Паркер отвела взгляд, неловко теребя пальцами край льняного полотенца.
— Что-то не так? Мы своим появлением нарушили твои планы?
Опять вопрос, но уже другим тоном. Прощупывание обстановки.
Брюнетка вскинула голову. Деланное безразличие на лице Вуда могло бы ввести в заблуждение кого угодно, но только не её. Она чувствовала, что агент очень хотел получить правдивый ответ.
— Нет! Никаких планов на сегодня не было, — Кетлин ответила слишком быстро, словно оправдываясь, сама презирая себя за это.
Мэтт внимательно изучал бледное от недосыпа лицо. От его взгляда не укрылись тёмные круги под веками. Как бы хотел он знать, о чём размышляла Кэт бессонной ночью, а главное, к каким пришла выводам?
— Наше появление стало сюрпризом?
Она усмехнулась, догадываясь направлению мыслей Вуда. Брюнетка заправила непослушную прядь волос за ухо, бросила полотенце на стол и ответила, стараясь говорить как можно спокойней.