Желанный
Шрифт:
Я зажмурилась сильнее. Он уже полностью завладел моим телом, но теперь в его власти оказалось и мое воображение.
— Может быть, ты бы не убрала стекло специально, однако, если бы преграда исчезла, ты бы испытала все. Ты бы раскинула руки и обняла пустоту. Вдохнула бы воздух и почувствовала, как ветер обдувает твое тело, собирая тебя в единое целое. Поднимает тебя вверх. Потому что именно об этом ты думаешь, не правда ли? Не прыжок. Не падение.
Я втянула воздух, вздохнула, прижимаясь задницей к его паху. Он был напряженным, и, помоги мне боже, я уже текла.
—
И все, что я могла сделать, это просто стоять, пропуская жар прикосновения сквозь себя, и безмолвно молить его, чтобы он никогда не уходил. Чтобы этот момент никогда не закончился.
Эван переместил руки на мои плечи, после чего опустил их, положив ладони на мои ребра. Его большие пальцы легли мне на спину, а остальные касались груди. Я прикусила нижнюю губу, чтобы не вскрикнуть, не двинуться. Чтобы не сделать что-нибудь, что заставит его остановиться. Остановит эту чудесную фантазию.
Его руки проделали путь еще ниже, обхватив мою талию. Я не особенно маленькая, но чувствовала себя миниатюрной и хрупкой, потому что в этот момент он мог меня сломать. Уничтожить меня полностью сладко и приятно.
— Энжи, — сказал он, и начал поворачивать меня к себе.
Я закрыла глаза, запоминая этот момент. Но прежде чем я повернулась, прежде чем хотя бы допустила возможность того, что он поцелует меня, момент был разрушен, разбит на осколки резкой мелодией моего телефона.
Он убрал руки, и когда он это сделал, я услышала еще один звук. Стон.
Уверена, он исходил от меня.
Я открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как лицо Эвана превращается в окаменевшую непроницаемую маску. Я не знаю, как оно выглядело до этого, но представляла себе желание в его глазах.
Я почувствовала, как сердце сжалось, потому что мы упустили момент. И я отлично знала, что мы уже никогда его не вернем.
— Тебе стоит ответить, — сказал он.
— Что?
Он посмотрел вниз на мою крошечную сумочку, которую я решила сегодня взять только потому, что у меня не было кармана для телефона.
— О, — я уже забыла. — Это сообщение.
Я нашарила телефон и посмотрела на дисплей.
— Кевин?
— Флинн, — ответила я быстро, не желая поднимать тему про Кевина. — Помнишь? Мальчишка, который жил вниз по улице от дяди Джена в Кенилворфе.
— Наверно, уже не такой мальчишка, — сказал Эван таким тоном, что женская часть меня затрепетала от удовольствия.
— Нет, — сказала я небрежно, — уже нет.
Я внимательно смотрела на его лицо и на мгновение мне показалось, что он тянется ко мне. Что он собирается притянуть меня к себе и прижать свои губы к моим, увлекая нас обоих за это чертово стекло.
Но момент прошел, и он отвернулся, чтобы посмотреть на потемневшее озеро.
Некоторое время мы стояли в тишине. Затем он заговорил, низко и спокойно.
— Я тоже думаю о том, чтобы прыгнуть.
— Самоубийство? — вставила я.
— Нет. — Он повернулся ко мне и то, что я увидела в его лице, не было ни жаром, ни желанием, всего лишь решимостью. — Высокомерие.
В замешательстве я наморщила лоб.
— Я настолько высокомерен, что считаю себя способным контролировать собственное падение, — пояснил он.
— Но ты не можешь, — сказала я, думая о своей сестре. О своей жизни, о своем дяде. — Никто не может.
Его ухмылка была широкой, откровенно сексуальной и отчаянно печальной. Он протянул руку и легонько потрепал мою щеку.
— А ты смотри.
Я так и сделала: смотрела, как он уходит. Я осталась во дворике одна. Только я, мое смущение и страх. Не говоря уже о паре дюжин людей, которых я едва знала. Все мы на этой чикагской крыше неслись через время и пространство вселенной.
Не двигаясь, я смотрела ему вслед. Практически не думая. Позади меня начали взрываться фейерверки на Пире, и внезапно небо оживилось цветом. Я этого почти не заметила. Я видела лишь Эвана, заслонившего меня от поглощающего серого цвета.
Мне понадобилось целых пять минут, чтобы понять, что я все еще держу в руке телефон.
Я открыла сообщения и, несмотря на свое смущение, улыбнулась.
«Только приземлился. Ты в порядке?».
Я напечатала ответ: «Думаю, выживу». Но потом заколебалась. Я хотела изменить сообщение, прежде чем отправлять. Хотела рассказать Флинну о том, что сейчас произошло с Эваном, о котором он наслушался до тошноты со времени нашего шестнадцатилетия. Про то, как я вижу призрак Джена за каждым углом. О том, как ненавижу смерть и похороны, и что мечтала быть бегуном, просто натянуть кроссовки и бежать.
Однако ничего этого я писать не стала и отправила сообщение.
«Буду в десять».
Я не смогла сдержать улыбку. Он действительно хорошо меня знал.
«Все нормально, люди умирают. Я не оставлю тебя одну».
«Кевин отвезет меня к себе».
Перед следующим сообщением была небольшая пауза, и я понимала почему. Я провела слишком много ночей, донимая его своими рассказами о том, что Кевин практически идеален, и я идиотка, раз подумываю его оттолкнуть.
«Ты этого хочешь?».
Конечно же, я этого не хотела. Я хотела Эвана. Его голос у моего уха. Его руку на моей спине. Я хотела вернуться в то место в небе, и вдруг страшно испугалась, что он был единственным, кто мог отвести меня туда.
Я жестоко застучала по кнопкам. Я не хотела заниматься самоанализом по смс. Ни в коем случае.
«Пора идти. Поговорим позже».
Я поставила на телефоне режим «не беспокоить» и засунула его обратно в сумку. Если он напишет, я не хочу об этом знать. Я подняла глаза как раз вовремя, чтобы заметить, что Кевин поднялся во дворик и озадаченно на меня смотрит. Это не сильно меня удивило. Я чувствовала себя разбитой, не говоря уже о смущении и неудовлетворенности и, более того, чувстве легкой вины из-за этого приятного, странного и совершенно неожиданного происшествия с Эваном. К сожалению, я не успела надеть маску, прежде чем он успел меня заметить.