Железная роза
Шрифт:
Но то ли водитель был по натуре доверчив, то ли никогда не смотрел фильмов ужасов, но он опустил стекло. Этого мне только и нужно было. Правой рукой я сграбастал его за ворот, левой открыл дверцу и выволок его из машины; при этом у меня было ощущение, будто плечо разламывается от боли.
Смертельно перепуганный, он разинул рот, точно вытащенная из воды рыба. Я повернул его спиной, швырнул на капот, с силой завернул руку. Он был ниже меня сантиметров на пятнадцать и легче самое малое килограммов на десять, так что я чувствовал себя кровожадным извергом. Я попытался поговорить с ним разумно:
— Не бойтесь, я не сделаю вам ничего плохого, мне нужна только ваша одежда.
— Моя одежда?
Он с трудом
Я кивнул и снял с него куртку. Оцепенев, он не сопротивлялся и только переводил встревоженный взгляд с надписи «Клиника» на боку «рено» на мое искаженное лицо буйно помешанного. Я расстегнул ему рубашку, и он, желая быстрее покончить, сам стащил с себя брюки. Трясясь от холода, он стоял на дороге в одних белых слипах. Я снял с себя халат и подал ему. Он с величайшим отвращением воззрился на него и сунул, как и получил, комом под мышку. А я закончил одеваться, сел, провожаемый его несчастным взглядом, в его машину и включил стартер.
— Я все сохраню, обещаю вам, и все ваши вещи вам будут возвращены, — крикнул я, отъезжая.
Но я видел: верит он моему обещанию ничуть не больше, чем я сам.
Вдруг он показал мне кулак и побежал к «рено». Дверца-то «рено» была открыта, но ключи лежали у меня в кармане. Я прибавил скорость и устроился поудобнее, чувствуя, как меня охватывает тепло от его меховой куртки и рубашки из шотландской шерсти, которая оказалась мне маловата и растянулась у меня на теле. Малы оказались и его резиновые сапоги, пальцы у меня в них были поджаты. А брюки вообще не удалось застегнуть, и они держались только на ремне. Мне было безумно мерзко, оттого что пришлось ограбить этого беззащитного человека, оттого что я превратился в настоящего загнанного зверя, способного на все. Мерзко, оттого что вляпался в такое дерьмо, но другого способа выбраться из него у меня не было.
Вскоре показался пропускной пункт на немецкой границе. Я застегнул куртку, проверил, в порядке ли документы хозяина машины, столяра по профессии, если судить по тому, что находилось в кабине. По идее, он не успел еще поднять тревогу: в этот ранний час на боковой дороге, где он имел несчастье встретить меня, проезжающих мало. К шлагбауму я подъехал на малом ходу с невозмутимой физиономией. Мусор, замурованный у себя в каземате, сделал мне нетерпеливый жест «проезжай». Если они и получили какие-либо наводки, то только насчет «рено-эспас». По другую сторону границы немецкий таможенник даже не взглянул на меня, он впялился в экран маленького телевизора, передающего подробности авиационной катастрофы. Я прополз мимо него со скоростью пешехода, после чего поддал газу. Пронесло…
В бумажнике столяра лежали деньги, почти пятьсот швейцарских франков, кредитная карточка и чудесные туристские чеки. Явно этот симпатяга собирался кутнуть по ту сторону границы. Небольшая, весьма потрепанная рекламная афишка, восхваляющая достоинства института массажа с многообещающим названием «Полный релакс» и снабженная примечанием «сохранение тайны гарантируется», только подтвердила мое предположение.
Верный своим привычкам, я остановился на паркинге первого встреченного супермаркета и отправился за покупками.
На сей раз я выбрал обмундировку поудобнее: джинсы, джинсовую куртку на меху, серый свитер с круглым воротом, носки и черные кроссовки. Полдюжины бутылок воды, аспирин, перевязочные средства, дезинфицирующие вещества, карта дорог, чипсы, апельсины и шоколад довершили мои приобретения, которые я уложил в черную спортивную сумку. Расплатился я с помощью кредитной карточки, о краже которой, я надеялся, сообщение еще не пришло.
Выйдя из супермаркета, я долго пил из горлышка, опорожнив залпом почти половину бутылки. Забросив покупки в машину, я решил найти местечко, где
Следующую остановку я сделал у Херца. Там я взял напрокат скромный серый «гольф», благородно расплатился по краденой кредитной карточке и вернулся к «фольксвагену». Перетащил свои вещички в «гольф» и порулил искать гостиницу.
За рулем я жадно пожирал апельсины и шоколад. Плечо жутко болело, боль отдавалась по всей спине. У меня было ощущение, будто я оброс коркой грязи, и к тому же обливался болезненным потом. Видно, температура до сих пор не спала. Кое-как я проехал около пятидесяти километров. Наконец увидел гостиницу и с облегчением затормозил около нее. Меня встретила пышная и улыбчивая пожилая дама и провела в небольшой номер, выдержанный в деревенском стиле, за который я уплатил авансом, предупредив, чтобы меня не тревожили ни под каким предлогом. Я смотрел на кровать, накрытую розовой периной, такими глазами, какими мультипликационный волк смотрит на сдобную герл. Душ подождет. Единственно, на что я сейчас был способен, это повалиться на постель и закрыть глаза.
Тринадцатый день — вторник, 20 марта
Проснулся я в темноте. Светящийся циферблат моих часов показывал пять ноль две. Заснул я вчера в четырнадцать двадцать пять, то есть проспал почти пятнадцать часов. Где-то неподалеку пропел петух. Я встал и прошел в душ. Все тело ломило, но головной боли не было, и чувствовал я себя получше. С трудом я стащил с себя одежду, отодрал окровавленную и засаленную повязку, которая «защищала» рану. Она дергала и болела, но, похоже, не открылась.
Я встал под душ; горячая вода текла по шее, по телу, и я наслаждался. Я долго так стоял, глядя, как мощные струи сдирают с меня грязь, и физически чувствовал, как возрождаюсь, оживаю под потоками воды, стекающими по телу. Вдруг я представил себе обнаженную Марту, стоящую со мной под душем, и тут же резко закрыл краны. Ни о какой Марте я не должен думать. По крайней мере, не сейчас.
Вытирался я с осторожностью и все же несколько раз сморщился от боли. Я с удовлетворением установил, что у меня чуть отросла щетина, изрядно изменив мой облик. Потом я, как сумел, наложил повязку, надел чистую одежду, перекусил, попил и вышел.
Была уже не ночь, но еще и не утро. Небо чуть окрасилось бледным, рассеянным светом, который в очередной раз торжественно приветствовал петух. Я оглянулся вокруг, глубоко вдохнул холодный воздух и поехал. За наем «гольфа» я заплатил авансом, и у его владельца в общем-то нет никаких оснований проверять еще раз идентичность кредитной карточки, по которой я расплатился. И однако же, увидев старый грузовичок, брошенный около люцернового поля, я остановился. Было еще темно, дорога пустая. Я вытащил отвертку из лежащей в багажнике коробки с инструментами. Грузовичок уже заржавел, колеса с него были сняты, так что вряд ли кто-нибудь пойдет заявлять о краже его номеров. Я быстренько отвернул их и положил в «гольф». Проехав с пяток километров, свернул на боковую дорогу, поставил на «гольф» снятые с грузовичка номера, а старые забросил в заросли терновника.