Железное сердце
Шрифт:
Он решил немного поспать после полудня. Он слишком уверен в том, что ему не удастся поспать этой ночью перед выездом. Начальник тюрьмы сказал, что не может более задерживать Брэдена, и Морган знал, что охотники за премией теперь уже не заставят себя ждать.
Ну а сейчас нужно поспать. Как жаль, что он не может изгнать ее из своих грез и тело его не может расслабиться и быть нечувствительным к первобытным инстинктам.
Лори услышала, как он прошел по коридору: он немного постоял у ее двери, затем двинулся к своей комнате. Она узнала эти шаги в тот миг, когда он остановился возле
Лори переоделась в расшитую на две части юбку и мужскую рубашку. Она не посмела взять саквояж, поскольку это означало бы, что ей придется оставить платье, но она тщательно обернула штаны, рубаху и куртку походной постелью. Девушка выскользнула в коридор, убедившись, что он пуст. Лестница вела вниз, в главный вестибюль, и она не могла пронести постельную скатку этим путем. Впрочем, в конце коридора находилось окно и пожарная лестница, ведущая в тыльную часть постройки и заканчивающаяся пустой площадкой.
Лори выбросила скатку из окна, затем праздной походкой прошла к лестнице, спустилась по ней и вышла на улицу. Конюшня находилась совсем недалеко. Она подала шерифскую записку упрямому хозяину конюшни, и его отношение к ней мигом переменилось. Он оседлал для нее Клементину.
— Я скоро вернусь, — пообещала девушка, просияв улыбкой. — Просто мне нужно навестить моего брата.
Лори еле сдержалась, чтобы не пустить лошадь галопом. Вместо этого она безмятежно направила кобылу вниз по улице, поджидая, пока конюший не вернется в сарай, а когда он ушел, повернула назад и направилась к тыльной стороне гостиницы. Лори быстро подхватила свою постель и пристегнула скатку позади седла. Украденный у шерифа револьвер был надежно укреплен у нее на ноге. Когда поселок исчезнет из виду, она уложит его в седельную сумку. Оружие создавало значительные неудобства, несмотря на некоторое ощущение безопасности.
У нее есть несколько часов, прежде чем рейнджер обнаружит ее исчезновение. Если повезет, к тому времени уже стемнеет, и ее следы смешаются со многими другими, ведущими из города, и он никогда не найдет ее.
Но она найдет его. Ей хорошо известно, куда он направится, когда покинет Ларами вместе с Ником. И поскольку их семейный аттракцион путешествовал по городкам Северного Колорадо, она полагала, что ей этот район знаком больше, чем рейнджеру. Лори знала, где именно искать его. Если он не появится к завтрашнему полудню, значит, он выбрал прямой маршрут через равнины, и тогда она легко догонит его. Он не может ехать очень быстро, ведь Ник обязательно воспрепятствует его продвижению.
Морган постучал в дверь Лори, затем подергал ручку. Комната была заперта, и изнутри не доносилось ни единого звука. Он спустился вниз, к столу администратора, и попросил у клерка ключ. Поскольку он заплатил за оба номера, возражений не последовало. У Моргана возникли весьма мрачные предчувствия. Опустилась ночь, и все лавки были закрыты. Девушке следовало находиться в своей комнате.
Он отпер дверь и зажег газовый светильник. На бюро лежал наполовину раскрытый саквояж, платье в коричневую клетку было небрежно брошено на постель. Не считая этих двух предметов, комната была пуста. Он раскрыл сумку — там было лишь несколько предметов женского туалета, включая корсет. Он обнаружил бутылочку лауданума и, взвешивая ее на ладони, принялся размышлять.
Она
Куда же она могла отправиться?
Он сбежал вниз по ступеням и быстро зашагал к конюшне. Кобыла Лорили Брэден исчезла. Он подступил к владельцу конюшни, и тот показал ему записку от шерифа.
— Она сказала, что скоро вернется.
— Как скоро?
— Через четыре… или пять часов, — пожал плечами конюший.
— А в какую сторону она поехала?
— Я не следил.
Морган мысленно выругался. Должно быть, этот парень был очарован Лори. Это вполне очевидно. Он не собирается поделиться ни капелькой информации. Моргану хотелось прижать шерифа, но неизвестно, что за басни наговорила ему Лори, чтобы убедить законника вмешаться. Морган сомневался, что получит сейчас от шерифа хоть какую-то помощь.
Было слишком темно, чтобы преследовать девушку. К счастью, Брэден надежно упрятан в территориальной тюрьме.
А что если нет?
Моргану начинало казаться, что способности ловкой Лори выходили за пределы возможного. Ему оставалось лишь надеяться, что она все еще не добралась своими хорошенькими ручками до оружия. Но впрочем, он сомневался, что даже в этом случае она способна кого-либо убить. Он полагал, что ее оружием были чары и быстрый ум.
Он оседлал своего гнедого, подъехал к территориальной тюрьме и убедился, что его пленник все еше находится там. Никакая юная леди не добивалась встречи с ним. Морган чуть было не решил тут же забрать Брэдена, но его припасы остались в гостинице. Гнедая лошадь Брэдена в конюшне. Что ж, он может и подождать до следующего утра.
Какого черта задумала мисс Лорили?
Морган знал теперь твердо, что предпочел бы иметь дело с охотниками за премией вместо Лори. Но, похоже, теперь его будут преследовать и она, и эти парни. Он знал, как справиться с охотниками, но не с этой женщиной.
Это было унизительное открытие.
Ник никогда не думал, что будет рад увидеть лицо представителя закона, но сейчас испытывал чертовское облегчение при виде Моргана Дэвиса, хотя внешность его столь раздражающе напоминала его собственную.
Две прошедшие ночи показались адом. Теперь он знал, что предпочтет висеть, нежели отсидеть срок в таком месте, как Вайомингская территориальная тюрьма. Его камера была чуть больше могилы, четыре на семь футов, и содержала гамак и ведро с помоями. Он даже не подозревал, как ненавистны ему тесные каморки, хотя всегда предпочитал спать на открытом воздухе, даже маленьким, вместо того чтобы проводить ночи с бродячей труппой в тесном пространстве фургона.
Очевидно из-за того что он временный заключенный, ему оставили собственную одежду и не заставили облачиться в черно-белую арестантскую робу, как прочих обитателей, и волосы не остригли. Но его одежда пропиталась вонью, не исчезнувшей даже тогда, когда он, снова закованный, последовал за мрачным рейнджером за ворота, к их лошадям. Ему казалось, что сейчас он дышит впервые после того, как был заперт в маленькой камере. Паника, теснение в груди и быстрый, болезненный стук сердца рассеялись в ярком свете дня. Он жадно глотал сладкий воздух, ощущая омывающее свежестью утреннее солнце.