Железный регент
Шрифт:
Она медленно качнула головой.
— Я не могу сказать. Воля людей превыше воли богов, мой мальчик. Слушай Немого. Он хитрый змей, он найдет лазейку.
Она развернулась и двинулась прочь, а я замер, пытаясь вспомнить, как дышать. Задавать вопросы я даже не пытался: ясно, что беседа окончена и пояснений не последует.
В какой момент она скрылась с глаз, я не видел, но почувствовал — стало ощутимо легче, будто с плеч сняли невидимый груз. Я с минуту стоял неподвижно, пережидая последствия беседы.
Все-таки встречаться с богами на границе сна и яви гораздо приятнее…
Что Идущая хотела сказать? В целом, она высказалась вполне однозначно: боги одобряют наши действия, морально
Совсем непонятной показалась только фраза про волю, но я вообще не силен в теологии, нужно поговорить со жрецами. Вдруг это тоже имело вполне конкретное значение? И разговаривать лучше с кем-нибудь из этого же храма. А заодно стоит выяснить, какое значение имеет благословение Идущей-с-Облаками. Сомневаюсь, что сказала она это просто ради красного словца, она вообще довольно прямолинейная особа и не любит намеки.
Но все это потом, сначала нужно позаботиться о насущном.
Я сосредоточился, успокаиваясь, и обратился к Железу, пульсирующему в венах. И сделал одно приятное открытие: сила слушалась беспрекословно. Очень необычное, полузабытое ощущение сродни полному контролю над собственными поступками и словами…
Двадцать лет назад я так толком и не сумел совладать с обрушившейся на меня мощью, и поэтому не был способен на тонкие, осторожные воздействия. Да еще осваивать новые возможности приходилось тогда в одиночку, тщательно скрываясь от всех. Окружающие бы наверняка удивились, почему взрослый фир, обученный офицер, отлично зарекомендовавший себя во время учебы, вдруг разучился делать простейшие вещи! Благо у меня были книги и записи брата, которые помогли освоиться.
Сейчас я управился с чарами довольно быстро и вышел наружу, где меня ждали выделенные Даором помощники — немолодой сдержанный дан и пяток энергичных парней из седьмой милии, одетых в гражданское.
После венчания планировалось торжественное шествие через весь город, чтобы простые люди тоже могли рассмотреть свою правительницу. Здесь мне также предстояло обеспечивать охрану и править парадной колесницей. Тия — девушка не слабая, но очень легкая, она уверенно держится в седле, но упряжка не для нее. Ей просто не хватит умения и сил справиться с четверкой, а это не обернется ничем хорошим. Да и среагировать, если лошади понесут, она не сумеет.
Лично меня лошади волновали мало, с этой четверкой я был хорошо знаком и знал, чего от них ожидать. Сейчас следовало осмотреться и приготовиться, понять, чего можно ждать от самого города и его жителей.
Защиты, которые создают фиры, многообразны. Самая простая — это укрепить стены готового помещения и закрыть его от проникновения извне. И это, увы, был не мой случай даже в храме, там я лишь на всякий случай упрочил помост. Во избежание.
Те сторожевые чары, которые я использовал в храме, иногда применялись для защиты дома от воров. По команде они заставляли замереть все, что находилось внутри комнаты, и оставляли в таком состоянии или до возвращения хозяина, или до отмены команды, и не действовали только на того, кто их наложил, или определенных людей по его выбору. Применяли их, при всей простоте и надежности, редко, потому что для наполнения достаточно просторного помещения требовалось слишком много силы. То есть они были буквально созданы для меня.
А вот поездка по городу в открытой колеснице была с точки зрения охраны самой сложной частью. Мне предстояло держать защитный купол — любимые всеми фирами, кроме меня, чары. Не запредельной сложности, не такие уж тонкие,
Но подготовиться непосредственно перед церемонией все равно стоило. Посмотреть улицы, оценить имеющуюся защиту на домах, которая могла как-то помешать мне, подготовить маячки, на которые, в случае чего, можно будет опереться…
Над Виром уже витал дух праздника. Город украсили, с утра на нескольких площадях раскинулась большая ярмарка. Позже народу выставят вино и угощения за казенный счет, начнут представление балаганы, вечером — танцы и фейерверки, чтобы подгулявшему народу было где спустить пар. Но многие не дожидались бесплатной еды, и гуляющих было полно. Впрочем, настроение у людей было приподнятое, веселое — это как раз и оценивал тот дан, что ехал со мной.
Раньше весь путь тоже неоднократно проверяли, и перед кортежем среди глашатаев должен был ехать дан — коллега моего нынешнего спутника, который был обязан предупредить о неприятностях, но даже сейчас бдительность оказалась нелишней. Несколько раз в общем оптимистичном ожидании попадались совсем другие ноты, и тогда свое дело делали воины. Задержали несколько пьяных дебоширов и подстрекателей, а один раз нам попался подозрительный фир, который сначала попытался дать деру, а потом и вовсе оказал сопротивление. Попытался.
С самого утра неподвижный, перегретый воздух пах грозой, к полудню над морем появилась дымка, а к вечеру на город начали наползать тучи. Противоречивое предзнаменование. С одной стороны, гроза — событие тревожное, беспокойное, часто обещает неприятности. Но с другой, это знак Идущей-с-Облаками, которая опекает и Вирату, и детей кесаря, и вообще все сегодняшнее мероприятие должно было пройти под ее знаком.
Осмотр города занял больше времени, чем я надеялся, и оставалось только порадоваться собственной предусмотрительности, заставившей облачиться в парадное одеяние с самого утра. Одна проблема: к концу «прогулки» мы с конем пахли одинаково, а возможности переодеться не было. Но здесь помог один из спутников, молодой фир, который обладал нужным умением: мне такие тонкие чары не давались.
Хотя сейчас, наверное, можно будет и научиться, если сила начала даваться в руки.
Прибыл в храм я как раз вовремя, уже почти все были в сборе. Буквально через пару минут после того, как я занял свое место подле помоста, в зал вереницей потянулись дети кесаря. Все без исключения, даже «приемыши», выглядели напряженными и взволнованными, а Тию вовсе колотило. Ей я ободряюще улыбнулся, Рине, с которой столкнулся взглядом, заговорщицки подмигнул. О ней в мое отсутствие, после представления, обещал позаботиться Даор, и за женщину я был почти спокоен.
Правда, стоило занять места, и дети кесаря заметно успокоились. Я поначалу озадачился, но потом заметил среди присутствующих, почти у самого помоста, Ину Пастушью Свирель и порадовался за подопечных. Эта упрямая женщина недолюбливала меня и считала, что к детям кесаря меня вообще лучше не допускать (и была в этом, кстати, весьма логична), но дело свое знала, воспитанников берегла и искренне о них переживала.
Поднявшись на помост, я произнес короткую речь о том, что наконец-то Вирата обретет законного правителя и мы все этому чрезвычайно рады. Потом под куполом храма повисла тишина. Присутствующие, сгибаясь в поклонах, расступались перед жрицей, неспешно шествующей к возвышению. Сила ее ощущалась издалека, волнами растекалась по залу, и, если кто-то еще ожидал подвоха и сомневался в предстоящем явлении богини, теперь скептиков не осталось. Это не могло быть человеком.