Железом и кровью
Шрифт:
— Пошли ко мне, а то твои новые друзья, чувствую, будут до утра гулять.
— Ну, пошли, — и мы отправились в другой конец лагеря, где обосновались служители церкви.
11
— Вставай, соня! — ткнул меня кто-то в бок.
Я резко сел и огляделся. Рядом стоял Бернар и Николя ди Вевр.
— Доброе утро! — смущённо улыбнулся последний. — Вы вчера так неожиданно пропали. Могли бы предупредить, а то я
— Так! Всем тихонечко.
Голова была тяжёлой. В висках давило, а во рту такой привкус, словно всю ночь туда мыши гадили.
— Который час? Что происходит?
— Катапульты собирают, — ответил Бернар. — Воевода сегодня собирает совет. Думаю, со дня на день начнётся штурм.
Полог шатра откинулся, и внутрь заглянуло помятое лицо Егора.
— Вы тут? — прохрипел тот. — Вас к воеводе кличут.
— Прямо сейчас? — сердито спросил я.
— Вообще-то, ещё полчаса назад.
— Сморю, хорошо мы вчера «дали».
— Не то слово, — криво усмехнулся Егор.
Минут через пять я уже был у красного шатра воеводы. Стража жестом приказала обождать в сторонке.
Егор что-то проворчал в ответ и присел у частокола. Я, было, присел рядом, но натолкнулся на презрительный взгляд Сивоноса, хотя он тут же его подавил.
— А ты сильно изменился, Бор, — вспомнились мне вчерашние слова Бернара, когда мы сидели у Николя ди Вевра.
— Да? И в чём это выразилось? — игриво спросил я, потягивая доброе эльфийское вино.
Лицо Бернар мгновенно стало серьёзным, и он выдал:
— Стал умнее. Осторожнее… Даже, коварнее.
— Какой высокий слог, — всё ещё шутил я, хотя ощущал исходящие от Бернара негативные нотки.
— Истории всякие ходят… В общем, люди-то тебя боятся, Бор Головорез.
Тут вдруг эльф кивнул в сторону Егора Сивоноса и его людей. Те, услышав моё прозвище, даже перестали разговаривать друг с другом.
— Мне кажется, или всё-таки ты чем недоволен? — спросил я у эльфа.
— Доволен, не доволен… это сейчас не важно…
— И всё же?
Эльф отвернулся в сторону.
— Интересно, а что про нас говорят в Империи? — спросил я у него.
— Про нас? — не понял он.
— Про Лигу.
— Ну-у… Ничего особенного. И здесь люди, и там…
— Хадаганцы? Это они-то люди? — воспротивился подобному замечанию кто-то из людей Сивоноса.
— Люди, люди, — кивнул Бернар. — Такие же, как и вы, канийцы. А ещё это орки, племя Зэм… Всех их объединяет Империя…
— Орки, твари злобные…
— Цыц, бабьё! — прикрикнул Егор.
— Но знаете, Империя не так страшна, как мы думаем и представляем. Страшнее предательство своих, — глаза эльфа налились такой ненавистью,
После своей последней поездки на Тенебру Бернар тоже сильно изменился. Он всё чаще стал говорить о «предательстве». И говорить с горечью и болью в голосе. Наверняка сейчас снова клянёт Бельского на чём свет стоит.
Вот и сейчас взгляд Бернара устремился к каким-то невидимым далям. Вот и сейчас он весь кипит от переполняющих его чувств.
— А если это предательство, — подал голос Егор, — произошло от безвыходности ситуации? Если по-другому никак нельзя было поступить?
— Оно ничем не оправдывается, — резко ответил Бернар. — Ничем! Ни былыми заслугами, ни жертвой…
— Ты говоришь о наших предателях? — осторожно спросил я. — Или о тех, кто перешёл на сторону Лиги?
Эльф как-то странно посмотрел на меня и ничего не ответил…
— Заходите! — крикнул нам старший стражник.
Я открыл глаза: оказывается, чуть задремал у частокола.
Залесский снова смотрел на меня тем презрительным взглядом, которым встретил вчера.
— Заскучал, гляжу, — проговорил он. — Тогда дело одно мне выполнишь.
— Но…
— Никаких отговорок. Здесь командую только я. Уяснил? — губы воеводы скривились в недоброй улыбке. — Не успели нам доставить катапульты со Святой Земли, как мятежники пронюхали и попытались несколько из них сжечь. Благо, ребята быстро их скрутили. У меня следующее поручение: вместе с ребятами Егора прочешите все овраги. Лазутчиков…
— Вот что, господин воевода, — перебил я его, — моё присутствие здесь предполагает совершенно другое. Для подобных вылазок, я уверен, у вас найдутся свои собственные люди. Например, тот же самый Егор со своим отрядиком.
Лицо воеводы оставалось каменным. Ни одна эмоция не отразилась на нём, даже мельком.
— Сейчас идёт война…
— Мятеж, — перебил я Залесского. — Мятеж.
— Война. Именно война. Может в столице считают по-другому, также как вы, но нам здесь виднее. Правда, Егор?
Тот в ответ кивнул головой.
— А на войне, тем более в армейском стане, действуют иные законы. И ваша «рука помощи», и тем более «золотой орёл», тут до одного места. Надеюсь, я понятно изъясняюсь?
Воевода взял со своего стола какую-то бумагу и продолжил:
— Вот, кстати, Избор пишет мне, что вы, господин Бор, выследили двух отъявленных головорезов в Светолесье. Выследили и уничтожили. Практически в одиночку. Видишь, Егор, какое нам счастье подвалило. Грех не воспользоваться услугами этого человека. А знаешь, кто был один из тех головорезов? Сам Борис Северский.