Железом по белому
Шрифт:
Все три, разумеется, ошиблись бы.
Цайт и до поступления в школу Черной сотни мог разговаривать с семью акцентами Белых земель, а после школы — с двенадцатью, и еще пару-тройку сымитировать в коротком общении.
Сейчас он, разумеется, никак не мог афишировать свою принадлежность к Шнееланду, а, хотя Черная сотня короля и не была слишком известна в окрестных государствах, не стоило недооценивать вероятность того, что ты можешь столкнуться с чрезмерно информированным человеком. Который, к тому же, неизвестно с кем поделится своей информированностью и к каким последствиям
А шнееландцев в окрестностях Риттерзейского озера несколько недолюбливают.
Так что принадлежность Цайта к Черной сотне подтверждали только два погона с одинокими серебряными звездочками, да письмо с предписанием. В соответствии с которым он должен прибыть к Зеебургское рыцарство и обратиться к его владетелю, собственно рыцарю драй Зеебургу.
После чего — выполнять его приказы.
На тут же сорвавшийся с языка вопрос, почему он, подданный Шнееланда, должен выполнять приказы главы чужого государства (пусть и маленького), старший сотник Симон вежливо осведомился, не сомневается ли Цайт в его, Симона, праве приказывать ему, Цайту. Выслушав горячее заверение, что нет, никоим образом, никогда, Симон сказал, что в таком случае он ПРИКАЗЫВАЕТ выполнять приказы драй Зеебурга.
Вопросы закончились. Не исчезли, конечно, но больше не озвучивались.
Своим друзьям Цайт сказал, что поступит в распоряжение некоего безымянного среднего сотника. Почему-то ему показалось это правильным.
2
Пройдя насквозь почти весь город, Цайт вышел на вершину холма — и остановился.
Перед ним расстилалось Море.
Пусть это было всего лишь озеро.
В голове тут же всплыла информация, полученная в школе на улице Серых крыс.
«Риттерзейское озеро — площадь 574 квадратные мили. Максимальная длина — 63 мили, максимальная ширина — 14 миль, максимальная глубина — 800 футов. Судоходно. Богато рыбой: синий сиг, сом, щука, лосось, кумжа, окунь — всего 26 видов. Граничит с королевствами Шнееланд и Орстон, графствами Кётнер-Гера и Кёстнер-Грейц и баронством Шварценберг. Полностью принадлежит рыцарству Зеебургскому».
Да, озеро — это рыцарство. Но верно и обратное: рыцарство Зеебургское — это озеро.
Владениями рыцарей Зеебургских было озеро, и только озеро. Не зря их называли Озерными рыцарями.
Глава 5
3
Нет, в прогулке на лодке тоже есть своя прелесть. Тишина, легкий ветерок морщит водную гладь, принося ни с чем не сравнимый запах озера, под тобой чуть покачивается скамья, можно опустить руку в воду, или просто смотреть через край лодки, наблюдая, как там, в темной глубине мелькают серебристые молнии рыбок, слушать мерный плеск весел…
Главное — чтобы на веслах был не ты.
Цайт, высадившись из поезда, прошел насквозь городок Меерсбург, выйдя прямо к побережью, где без труда нашел того, кто за небольшую плату согласится перевезти его на остров Озерного рыцаря. Нет, разумеется, он здесь никогда не был, но ведь не просто же так он болтал в поезде с попутчиками, верно? Пустая болтовня — пуста, как говорит пословица-трюизм,
— Вот ты слышал о зеебургских сомах? — лодочник, видимо, не был рыбаком или же не следовал традициям своего цеха, поэтому болтал без умолку, — Ты таких сомов нигде больше не увидишь! Это ж не сомы — киты! Вот такой длины…
Лодочник, на секунду бросив весла, широко развел руки в стороны, крякнул с сожалением, так как получившийся размах явно не передавал всей правды о зеебургских сомах, после чего сцепил руки в кольцо, изобразив нечто величиной с весенний пивной котел:
— Вот такая голова! Усы — во! Пасть! Утками наши сомы только закусывают, были случаи — лодки разбивали! Вот скажи мне — слышал ты про таких сомов?
— Нет. Я слышал только, что у вас как-то по-особенному карасей готовят.
Про зеебургских карасей мельком упомянул Вольф, когда услышал, куда судьба в лице командира Сотни заслала его товарища. Откуда уж он о них узнал — бог весть.
— Карасей? — озадачено посмотрел на Цайта лодочник, — Ну, готовим, конечно, не без этого… Хотя крестьянских карпов у нас и не очень уважают, но да, готовим, когда другой рыбы нет. Хоть в халате, хоть в одеяле.
Перед глазами Цайта встали толстогубые караси, вальяжно запахнувшиеся в бархатные шлафроки.
— Это как?
— Ну, в муке, пиве, яйце.
— Ага, понятно, — ничего не понял Цайт, который был несколько далек от кулинарии.
Кстати.
— Как это — рыбы нет? Вы же на берегу озера живете.
— Живем… — вздохнул лодочник, — Только озеро-то — чужое. Не наше оно и рыба в нем не наша. Изумрудному замку она принадлежит.
Он кивнул через плечо туда, где над плоским островом возвышался холм, увенчанный тянущимся к небу замком с острыми башнями. Стены замка действительно отливали зеленью, пусть и не изумрудной, а, скорее, болотной.
— Когда-то, когда еще прапрапрамногоразпращур нынешнего рыцаря только собрался строить свой замок, он решил сделать его гранитным. Но хорошего «кровавого» гранита у нас в окрестностях нет, а везти его издалека — не хватило денег. Тогда рыцарь построил замок из местного зеленого гранита, а, чтобы никто не вздумал смеяться — назвал его Изумрудным. До сих пор слухи ходят, что это не из-за цвета стен, а из-за того, что замок построен на изумрудной шахте. Оттого, мол, рыцари до сих пор озером и владеют, потому что всех купили…
— А на самом деле? — Цайт и в самом деле был интересен этот вопрос. Как умудряется существовать сотни лет крошечное государство на островке посреди озера?
Как будто отвечая, из-за острова выплыли несколько шхун. Белые паруса позволяли им бесшумно скользить по озеру даже при нынешнем легком ветерке, а стволы медных карронад, хмуро глядящих через борт, заставляли относиться к этому появлению серьезно.
— Белый флот, — не менее хмуро посмотрел на корабли лодочник, — Хочешь ловить рыбу — плати Замку. Нет разрешения — потопят.