«Желтая смерть»

Романов Герман Иванович

Однако стоило «старому хищнику» одряхлеть и ослабеть, как произошло с той же Испанией, как он сам превращался в жертву. Его тут же начинали терзать, желая отобрать жирные куски. Но если САСШ отвоевало силой Филиппины и Пуэрто-Рико, то Германия успела «прикупить» огромные островные владения по всему Тихому океану, от которых Мадрид поспешно избавился. Высокомерные кастильцы прекрасно понимали, что лучше получить четверть цены, хоть какие-то деньги, чем потерять все забесплатно, и еще заплатить победителю контрибуцию.

Но дальнейший «передел» стал невозможен,

и причиной тому Англия, обладавшая огромным «Королевским Флотом», эскадры броненосцев и крейсеров дымили своими трубами в любой точке мирового океана. А потому являлись надежной гарантией, что никто не дерзнет нарушить «порядок», установленный банкирами «Сити». Испания осталась сама по себе, вот ее то и «разодрали». Зато другие являлись «пристяжными» в британской колеснице, и их тронуть опасались все — потому и владели колониями Португалия, Голландия и Бельгия. Но то будет до сегодняшнего вечера, а там будут установлены новые реалии, со справедливым для Германии переделом мира.

Война неизбежна еще потому, что последнее время немецкие товары вытесняли с рынков, вернее, старались не допускать на них. Мир оказался поделен на сферы, конкурировать стало необычайно тяжело. Пользуясь дармовым сырьем, британцы могли снизить цены на свои товары, а позволить себе это немцы уже не могли. Они покупали ресурсы, платили высокую зарплату своим рабочим, уменьшить которую было нельзя — этого шага подданные кайзера просто не поняли и не приняли. И «сшитая» Бисмарком из кусков еще недавно независимых королевств, Германия бы просто стала распадаться, потеряв веру в совместное будущее.

Россия, вот в чем причина!

Приняв решение развивать собственную промышленность, царь Николай лишил рейх огромного рынка сбыта. И хуже того, беря займы у французов и англичан, он предоставил им режим наибольшего благоприятствования, нанеся еще один удар по интересам германских промышленных кругов. А желая утвердить свое господство на Балканах и овладеть Босфором и Дарданеллами, он создал угрозу сбыту германских товаров там, откуда они вытеснили всех других конкурентов. А ведь Болгария и Османская империя уже в зоне влияния рейха, и позиции нужно продолжать укреплять — но русские в том мешают также, как англичане на морях.

— С Британией разговор пойдет совсем иной, когда мы станем гегемоном на континенте! А мы им станем, благодаря этому!

Кайзер открыл небольшую шкатулку, в которой лежал с десяток листков, исписанных бисерным женским почерком — они приходили с лета 1910 года по ноябрь 1913 года. И тому, что в них излагалось, теперь можно было окончательно поверить. И это единственный путь к спасению!

Кайзер прорычал с гневом, он уже не позерствовал:

— Они думали, что я буду играть по их правилам? Нет, это они будут принимать мои условия! И очень скоро!

1-я мировая война потому так и называлась, что мир Германия хотела «поделить», по «справедливости», как она ее понимала. Но если взглянуть на карту владений, то можно понять, что противники у нее слишком велики, чтобы победить их тривиальными средствами.

А к нетривиальным она перешла слишком поздно, когда было все потеряно. И вместе с ней потерпела крушение, но чуть раньше, Российская империя. «Оверкилл», ничего личного, как любят говорить за океаном.

Глава 18

— Мой кайзер, мобилизация начата согласно всем внесенным уточнениям в план. За судьбу Силезии можно не беспокоиться — орды русских казаков и азиатов там встретят от наших солдат должный отпор!

Начальник Генерального Штаба генерал-полковник Хельмут Иоганн фон Мольтке, племянник знаменитого фельдмаршала, выглядел невозмутимым и спокойным. Получив приказ о мобилизации, он просто озвучил его, и отлаженный штабной механизм тут же заработал, равномерно и действенно, согласно тщательно выверенному расписанию, в полном соответствии с «орднунгом» — порядком, как его понимали сами германские генералы и офицеры.

— Это хорошо, мой Хельмут, я всецело полагаюсь на вас, — кайзер называл старшего на десять лет генерала именно так, с уважением, и вполне доверительно. — Канцлер утром отправит запрос в Бельгию, и независимо, какой будет ответ на нашу ноту, завтра вечером кавалерия Марвица должна занять Льеж. Нельзя давать бельгийцам время подготовить форты, и тем более взорвать мосты и железнодорожные станции. Дело армии воевать, а политики сами будут определять, объявлять ли нам войну, или нет, либо просто принять наши войска на своей территории как непреложную данность.

— Необходимые указания даны и доведены до командования, не следует беспокоиться понапрасну, мой кайзер. Армии вторжения приданы все нужные средства и силы, и через пять часов сорок три минуты наши войска начнут продвижение и перейдут границы, — Мольтке демонстративно показал глазами на большие напольные часы. Там стрелки неуклонно отмечали последние минуты мира, миллионы жителей которого притихли в томительном ожидании грядущих событий.

— Идите, мой милый Хельмут, надеюсь, что война будет проведена быстро и решительно, — властно произнес кайзер. И, улыбнувшись, негромко, но вполне значимо, пошутил. — Так быстро, что обедать мы будем в Париже, а ужинать в Петербурге.

— Так и будет, мой кайзер, — Мольтке поклонился, выпрямился, четко повернулся, и вышел из кабинета. Кайзер посмотрел вслед генералу, и как только закрылась дверь, закурил папиросу. Мимолетно взглянул на шкатулку, по телу прокатилась дрожь.

На мгновение Вильгельму стало страшно — представил, что сейчас бы произошло ужасное. Начав войну, он не догадывался, какой ее будет чудовищный итог, о котором и предположить невозможно. Ведь развалились четыре империи — германская, российская, австрийская и османская, а победу праздновали банкиры «Сити» и заокеанские дельцы, установившие мировое господство «золотого тельца».