Жемчужина гарема
Шрифт:
– Ты хочешь, чтобы я, следуя закону гостеприимства, взял отвергнутую тобой женщину? И принял на себя ответственность за нее?
– Примирись с этим оскорблением, Рэлстон-хузур, или ты умрешь, – заявил Акбар-хан.
Сирдар взмахнул рукой и бросил что-то Киту. Маленький серебряный предмет описал в воздухе дугу и с металлическим звоном упал к ногам Кита. Это был ключ.
В полном недоумении он уставился на серебряную вещицу. Айша шевельнула рукой, и на ее запястье блеснул браслет. Акбар-хан швырнул ему ключ от браслета! Подняв его, Кит покажет, что проглотил оскорбление. Он, феринге, уйдет отсюда посрамленным и побежденным
Рассудив, что он уже вполне приноровился к афганскому образу мыслей, Кит наклонился и подобрал ключ.
Зрители испустили вздох. Кит положил ключ в карман, бросил взгляд на коленопреклоненную фигуру и резко бросил:
– Идем.
Потом он развернулся и направился к двери. По спине его бежали мурашки: Кит ждал, что кто-нибудь вот-вот вонзит в него кинжал. Но позади слышался только тихий шелест шагов: Айша, не поднимая глаз, следовала за ним, шлепая босыми ногами по полу.
Целые и невредимые, без эскорта, они прошествовали по коридору, выложенному каменными плитами, и вышли во двор. Там сияло солнце. Воробей, прыгавший между камней, скосил на них глаз, похожий на бусинку, а потом перелетел через забор.
Кит остановился. Айша тоже застыла на месте.
– Неужели это происходит наяву? – спросил он каким-то странным, безразличным голосом, так и не оборачиваясь к Аннабель.
– Да. А ты понял?..
– По-моему, понял, – прервал ее Кит. – Он не мог просто так отпустить тебя. Это было бы расценено как поражение.
– Именно. Он устроил этот спектакль не столько для себя, сколько для своих приближенных. Хан не имеет права проявлять слабость.
Они по-прежнему держались порознь: Кит впереди, а женщина с закрытым лицом, в черном афганском одеянии, позади – как и положено, на расстоянии нескольких шагов.
– Здесь можно найти какое-нибудь укромное местечко?
Аннабель задумалась. Когда-то она бывала тут, не в качестве пленницы, разумеется.
– Может, за конюшнями, – неуверенно сказала она. – Надо обогнуть слева вон то дальнее здание.
– А вдруг нас остановят? Боюсь, унижений я больше не вынесу. Мое терпение лопнет.
– Не думаю. Зализывать раны после такой порки считают здесь делом естественным.
Кит сморщился. По крайней мере хоть в этом у него нет расхождений с афганцами. Он чувствовал себя так, словно умер, но еще не успел родиться вновь. Следуя тихим указаниям Аннабель, Кит двинулся вперед, она же по-прежнему держалась позади, чтобы чьи-то любопытные глаза не проникли в их тайну. Вскоре они обогнули приземистое здание, где находились конюшни. За ними явно наблюдали, но никто не пытался помешать им.
В узком пространстве между крепостной стеной и конюшней было холодно, грязно и пахло навозом. Солнечные лучи сюда почти не проникали.
Айша отстегнула черное покрывало, и на свет Божий явилась Аннабель. Убрав с лица пропахшую потом материю, она с облегчением вздохнула.
– Я так боялась, что ты не справишься, не сможешь разобраться в том, что происходит, – сказала Аннабель, прислонившись к стене конюшни.
– Маловерная, – мрачно отозвался Кит. – Но вообще-то я никогда еще не попадал в ситуацию столь омерзительную.
– О феринге! – с издевкой произнесла Аннабель. – Афганские игры слишком сложны для тебя? Слишком болезненно бьют по твоей гордости? Но разве это не лучше, чем быть призом в бузкаши?
Охваченный гневом, Кит закрыл глаза. Он понимал, что происходит и почему они ссорятся. Ужас, в котором они жили несколько месяцев, не мог рассеяться в мгновение ока. Так у раненого продолжает болеть ампутированная конечность. Предстоит создавать новые отношения, до конца осознав, что теперь они полностью принадлежат друг другу. И еще он должен заставить себя понять: Аннабель навсегда расстается с Айшой – со вторым своим «я», а это не может пройти безболезненно и бесследно.
Кит сдернул покрывало с ее головы и крепко обнял.
– Милая, нам нельзя ссориться… особенно сейчас. Представляю, что ты вынесла за последние несколько часов. Да я и сам перепугался. – Он снял со лба Аннабель прядь бронзовых волос. – Но теперь все кончилось, будем строить жизнь заново. Ведь ты – одна из нас.
– Разве? – В голосе Аннабель звучало странное безразличие, она явно утратила былую уверенность в себе. – Я не понимаю, что происходит. Не знаю, что мне делать. Как я буду жить с вами в такой тесноте? Я ведь чужая – и афганцам, и англичанам. Все, что произошло после Хурд-Кабула, доказывает это. И твои англичане думают так же.
– Доверься мне, – сказал Кит с шутливой улыбкой. – Я о тебе позабочусь.
Аннабель вздернула подбородок, в ее глазах блеснул насмешливый огонек.
– Ну конечно, Рэлстон-хузур, ты же сам согласился на это. Восемь лет моя жизнь была в руках Акбар-хана, а теперь ты берешь на себя его обязанности. Я принадлежу тебе. У тебя есть ключ.
Аннабель подняла руки и повертела ими так, чтобы браслеты сверкнули под лучом солнца, прорезавшим тень.
Кит вдруг понял, что сдерживать свой гнев не стоит. Аннабель явно провоцировала его – и далеко не впервые. Но после сегодняшних событий сопротивляться не было сил. Может, очистительный огонь ярости будет только на пользу?
Он вынул из кармана ключ и резким движением положил его на ладонь Аннабель.
– Это твой ключ. И браслеты тоже. Будешь ты их носить или нет – твое дело. – Кит заставил ее сжать пальцы в кулак. – Но честно предупреждаю: издевательств я терпеть не намерен. За одно утро я наглотался их столько, что до конца жизни хватит. И если вы хотите ссоры, мисс Спенсер, я ее устрою, и с превеликим удовольствием.
Кит пристально смотрел на Аннабель: на ее выцветшее черное платье, волосы, отливающие бронзой, на ее глаза, казавшиеся огромными на бледном осунувшемся лице.
– Прости. Я не хочу никаких скандалов.
Кит глубоко вздохнул.
– Вот и хорошо. Потому что, моя милая, это было бы и не к месту, и не ко времени. – Он взял ее за подбородок, приподнял вверх ее лицо и нежно поцеловал. Но губы Аннабель не шевельнулись, и Кит встревожился: – Что случилось, любовь моя? – Он улыбнулся и потрепал ее по щеке.
– Ничего, – глухо ответила Аннабель. – Просто я не знаю, что мне теперь делать.
С каких это пор Айша-Аннабель потеряла уверенность в себе? Кит вдруг с удивлением понял: в ней сломалась какая-то внутренняя пружина. Аннабель как будто разом обессилела, истратив последние свои ресурсы в отчаянной схватке с Судьбой. Она боролась во имя того, чтобы оба они смогли живыми выйти из приемного зала Акбар-хана. Без ее подсказок он не сумел бы взять в толк, что от него требуется, и погубил бы и себя, и ее, сделав какой-то неверный шаг.