Жемчужная река
Шрифт:
— Слушаю.
— То-то. И в тот же вечер ты получишь гонорар.
Палач поклонился до земли в знак глубокой благодарности и взял лампу посветить уходящим гостям.
— Кажется, я ничего не забыл? — спросил Минг, очутившись на улице.
— О, нет, — ответил капитан. — Страх и жадность скрутили это животное. Идемте скорее, а то запрут решетку фактории, и мне придется ночевать на улице.
Двери хижины громко захлопнулись. Это Ру-Ми торопился посчитать деньги и докурить трубку опиума, от которой его так неожиданно оторвали.
Через десять минут Перкинс и Минг дошли до моста, и мандарин со вздохом облегчения остановил приятеля.
— Я исполнил ваше желание, хотя, сказать по совести, не понимаю ваших проектов. Надеюсь, вы в свою очередь сдержите свое слово.
— Слово? Какое слово? — удивился англичанин, мягко, но настойчиво увлекая Минга в сторону фактории.
— Как какое?! — с отчаянием воскликнул мандарин. — Да помочь мне найти убийц Линга. Я делаю все, что в моих силах. Но все напрасно.
— А… Правда, правда. А я и забыл. Простите. Расскажите, как у вас дела.
— И не спрашивайте. Я мобилизовал лучших агентов Фо-Гопа. Но можно подумать, что этим скотам хочется, чтобы мне… Одним словом, они ничего не нашли. Я обошел все тюрьмы, допросил больше сотни арестованных, человек двадцать подверг пытке. И все напрасно.
— Допросили ли вы жителей Фун-Зи, бывших соседей мадам Лиу?
— Да. Но, к несчастью, служанку выкрали, а все остальные не знают ничего. Если вы меня не спасете — я безвозвратно погиб.
— О, до этого еще далеко. Подытожим все данные. Во-первых, кого подозревают в похищении Мэ-Куи? Разве нет ни следов, ни улик?
— Никаких! Впрочем, есть одна улика. Найдена матросская шапка там, где стояла лодка, которую они украли.
— Какая шапка — китайская или европейская?
— Китайская, какие носят рыбаки и ваши друзья, латронские пираты. Как видите, улика — не из важных.
— А по-моему, очень важная. Потому что, если пираты похитили прислугу мадам Лиу, можно почти наверное предположить, что один из них убил Линг Та-ланга.
— А ведь правда, — удивился собственной недогадливости Минг.
— Очевидно, его убил отвергнутый поклонник Лиу-Сиу.
— Мадам Лиу никого не принимала, кроме своего племянника. Она категорически на этом настаивает.
— Ее дочь могли встретить на улице, в кумирне. Наконец, просто заметить в окно.
— Она почти не переступала порога. А дом напротив пустует целых три месяца.
— Вот как! А кто там жил?
— Какой-то мясник. Какая-то нелепая личность. Он внезапно уехал, и с тех пор о нем ни слуху ни духу.
— А как звали этого мясника?
Минг потер лоб, вспоминая, и не сразу ответил:
— Кажется, его звали Чу. Уличные мальчишки прозвали его Красным Пауком и нарисовали на ставнях его бывшей лавки огромного паука-птицееда.
Перкинс задумался.
— Скажите, — спросил он вдруг, — у кого покупала мясо прислуга мадам Лиу?
— Должно быть, у него, как все прислуги квартала.
— А этот Чу, каков он из себя — высокий или низкий, сильный или слабый?
— Да почем я знаю! — рассердился Минг. — На кой черт стану я этим интересоваться!
— Как на кой черт… Ах, мой бедный председатель! И скверный же вы сыщик, сказать по совести. Вы знаете, что следы убийцы принадлежат высокому и грузному человеку. Вы знаете, что ладонь, оставившая на подушке след, необычайной величины. Убийца такой силач, что придушил свою жертву и перетащил труп в заросли кактусов. И вы даже не поинтересовались ростом и сложением таинственно исчезнувшего соседа.
Но Минг не сдавался.
— Говорят вам, что он уехал задолго до преступления. Вы сами плохо соображаете.
— Я и не пробую соображать. Я просто говорю, что, с одной стороны, имеется не найденный убийца, а с другой — удравший неведомо куда сосед. Я лишь сопоставляю факты.
— А ведь правда…
— Вот то-то и дело. А что за человек этот Чу?
— Очень странная личность. То он шутил со всеми, ухаживал за покупательницами, бывал в обществе, то становился мрачным и молчаливым, как покойник.
Перкинс довольно улыбнулся.
— Ну, мой милый Минг, поверьте моему слову, что этот сбежавший мясник как-то причастен к смерти Линг Та-ланга.
— Что вы говорите!
— Припомните, что Линга убили тяжелым орудием с двумя лезвиями. Такими ножами режут мясо все китайские мясники. Сопоставьте это с тем, что Чу исчез как раз тогда, когда распространилась весть о помолвке Лиу-Сиу. Кто знает, может быть, он вовсе и не уезжал, а только скрывался в окрестностях Фун-Зи, готовясь к преступлению.
Минг развел руками.
— Поразительно! Я никогда не подумал бы обо всем этом.
— Из этого я заключаю, — продолжал спокойно Перкинс, — что достаточно доказать, что Мэ-Куи похитили пираты, чтобы напасть на след убийцы. Возможно, что, покупая тело Пей-Хо, вы не столько оказали мне услугу, сколько выручили себя от бамбуковых палок.
— Уж этого я никак не могу понять.
— Скоро поймете. Но для этого вам необходимо быть послезавтра в Гонконге.
— В день казни пиратов?
— Конечно. И именно поэтому ваше присутствие в иностранной колонии покажется весьма естественным. Пожалуйте прямо ко мне отобедать. А за это время мне, может быть, удастся узнать что-нибудь интересное. Не падайте духом. А пока — спокойной ночи!
Беседуя таким образом, друзья добрались до английской фактории, где слуги Минга поджидали его с паланкином.
— Благодарю! До послезавтра, — со вздохом попрощался мандарин, расталкивая сапогом уснувших носильщиков. — Но все же я ничего не понимаю. Ничего.