Жена депутата

Магдеева Гузель

Мы достигаем ближайшего коттеджа, на открытой веранде сидит мужчина лет сорока пяти – пятидесяти. Нос картошкой, расслабленное, даже доброжелательное выражение лица, но они не могут меня обмануть. К сожалению, даже криминальных авторитетов я знаю в лицо, на закрытых банкетах, куда вместо жену Андрей берет меня, за одним столом вполне могут оказаться менты и смотрящие, чиновники из администрации и парни, ведущие незаконный бизнес.

Быстро опустив глаза к земле, я прохожу вперёд, оставляя папку в руках

Володина. Здесь мне быть точно ни к чему.

Спускаюсь вниз, к песку. Я не знаю, сколько времени займет разговор, но не рассчитываю на то, что они быстро управятся.

Намытый пляж чистый, светлый песок без мусора совсем не похож на речной. Я скидываю босоножки, и блаженно зарываюсь ногами в горячий песок. Солнце жарит, я жалею, что не захватила очки или шляпу. Волга здесь разливается широко, соседнего берега почти не видно и может показаться, что мы на берегу моря, а не в центре России. Возле самого берега греются мальки, я распугиваю их, наклонившись, чтобы потрогать воду.

Теплая, жаль, что не искупаться. Места здесь чудесные, лес сплошь из высоких сосен, заповедная природа, и даже вода в реке кажется чище, чем на других пляжах. Усаживаюсь на один из лежаков, коих тут с десяток и все свободные, и принимаюсь терпеливо ждать.

Я успеваю насчитать три белоснежных теплохода, проплывающих не так далеко от берега – можно даже прочитать названия, если сильно прищуриться, когда меня зовёт Андрей.

Поднимаюсь, быстро отряхивая ступни, и по деревянным широким ступеням иду к нему. Он стоит, спрятав руки в карманах, пытается сделать безмятежное лицо, но мы слишком хорошо знаем друг друга.

– Все в порядке? – уточняю на всякий случай.

– В полном, – кивает Володин, а потом смотрит внимательно, хватаясь за локоть, – я тебя люблю, Дина. Мне нужна твоя помощь.

– Какая? – мне не нравится его вступление, я перевожу взгляд за плечо Володина, на окно дома, и вижу там Демида. Он смотрит на нас, за стеклом точнее не разглядеть. Выражение равнодушное, Старостин отворачивается, а Андрей продолжает:

– Ты должна подслушать все разговоры, которые сейчас будет вести Демид. Это важно.

– На что именно обратить внимание? – спрашиваю отстранённо, я не хочу шпионить за ним, он и так все понял и ничего при мне не скажет. Все это глупо и противно, я не спецагент.

– На все.

– Ты же понимаешь, что он при мне не будет лишнего болтать?

– Просто сделай все, что сможешь. Нам только немного времени выиграть.

И я киваю головой, – выбора у меня все равно нет. Не подкладывают в постель, и на том спасибо.

Глава 14

Андрей возвращается обратно в дом, а я остаюсь на пляже, не зная, чем себя занять. День тянется долго, я понимаю,

что гости, видеть которых мне не следует, еще здесь.

Судя по машинам на стоянке, здесь точно – экологии, прокурор, остальных не знаю, может, они и вовсе не имеют отношения к этой встрече.

Злюсь. На Володина – за то, что втравливает меня в заранее обреченную миссию. Кажется, у него своя игра, отличная от тех условий, на которые договорились москвичи, и мне совсем не хочется попасть под раздачу, когда придет время.

Поднимается ветер, гонит волны, почти по-морскому облизывающие песчаный пляж. Погода портится, и мне кажется, что я буду сидеть на это пляже вечно, не то Хатико, не то Ассоль при любой погоде.

Появление за спиной Демида я, увлеченная собственными мыслями, пропускаю. Вздрагиваю, когда его шаги раздаются совсем близко, задираю голову вверх. На лице Старостина модные очки, за тонированными стеклами пустота, не разглядеть глаз, но меня пробирает. Он прячет руки в карманах, я сцепляю свои в замок.

Почему рядом с ним так трудно дышать?

– Мы сегодня уезжаем, – ставит в известность, только не пойму, зачем?

Кажется, он и сам не знает, оттого злится, на меня, на себя, на ситуацию.

– Мы всегда рады видеть вас снова в гостях, – натягиваю самую дурацкую улыбку из своего арсенала, чушь несу, только злю его сильнее.

Не хочу за ним шпионить, мне претит все эта возня за большой куш.

– Володин велел за мной приглядывать? – я таращу удивленно глаза, чужая проницательность пугает. – И как далеко ты должна зайти? Если я предложу трахнуться?

– Если вам с Володиным так надо, сами и трахайтесь, – я поднимаюсь, отряхивая ноги от песка и прохожу мимо, но Демид не даёт, ловит меня за талию, прижимает к себе:

– Я тебя здесь нагну и он ничего не сделает, – Демид снимает очки, глазами поедает, а я трясусь вся. Сердечный ритм сбивается, мир вокруг сужается до размеров его расширенных зрачков. Воздух больше не пахнет речной свежестью, только похотью и насилием.

Я верю тому, что он сможет, и боюсь его. Мы стоим, оба напряжённые, под его взглядом воздух вышибает из лёгких. Так хищники смотрят на жертву, которую собираются сожрать.

Нельзя быть слабой.

Я не мясо.

– Ты ошибаешься, – голос предательски дрожит, звеня истеричными нотками, – я не слежу за тобой.

Маленькая ложь, но сейчас я в ней нуждаюсь, я верю сама себе. Он меня отпустит, а потом я скажу Андрею все, что о нем думаю и уеду из этого проклятого санатория, подальше от Демида.

– Тогда что ты тут делаешь? Думаете с начальником, что самые умные?

Делаю глубокий вдох, и это моя ошибка. Лёгкие заполняются воздухом, смешанным с с его запахом, он действует на меня слишком сильно.