Жена для Чудовища, или Тайна рубинового цветка
Шрифт:
Накидваю халат, выхожу в общую комнату и, перевернув стакан, который Симус поставил снова вверх дном, наливаю в него воду.
– Если тебе не сложно, то старайся пить только из моей фляжки, – слышу голос и вздрагиваю.
Я не заметила сразу: Симус сидит в кресле спиной ко мне и лицом к иллюминаторам, за которыми едва начинающее светлеть небо.
– Ладно бы ты боялся, что я тебя отравлю, ты же меня в заложницах держишь. Но чтобы меня…
– Сейчас каждый человек может сыграть как за, так и против, – мрачно-загадочно говорит
Вопреки тому, что он сказал, хочется из упрямства сделать наоборот. Но что-то в его усталом голосе заставляет послушаться и налить все же воду из фляги.
– Спасибо, – по-прежнему не оборачиваясь, говорит он. – А теперь иди и выспись. Завтра будет новый день, красивые виды, и мне будет очень обидно, если ты пропустишь эту красоту.
– Тебе не кажется, Симус, что нам стоит узнать друг друга поближе? – вот тут упрямство берет верх.
Я почти не замечаю этого плавного, слитного движения, которым он оказывается рядом. Практически так же, как там, в ванной.
– Поближе? – усмехается он. – Насколько ближе?
Он нависает надо мной и кладет ладонь мне на щеку. Его глаза смотрят точно так же насмешливо, как на моем рисунке. Легкие наполняет его запах.
– Я… не о том… – сглатываю и облизываю внезапно пересохшие губы.
Взгляд Симуса цепляется за них, и он уже практически склоняется для поцелуя, но потом останавливает себя, отстраняется и отходит к иллюминатору.
– Что ты хочешь знать обо мне, Мелани?
Глава 17
– Наверное, самый правильный ответ будет “все”, – усмехаюсь я, – но, полагаю, на это времени нам потребуется слишком много.
Симус неопределенно ведет плечом и поворачивается. В его взгляде мелькает усталость. Непривычная насмешка, не хмурая уверенность… Просто человеческая усталость, словно то, что он сейчас делает, тяготит его самого.
– Ну, тогда давай присядем, – он показывает на диванчик, а сам разворачивает кресло, на котором сидел. – Ты хочешь, чтобы я начал с чего-то конкретного?
Я присаживаюсь на самый краешек обитого светлым бархатом диванчика и складываю руки на колени, выдавая то, как сильно я напряжена.
Естественно, на языке вертится один вопрос, но как же мне задать его, глядя в глаза? Хотя… Ему можно делать всякие неприличные намеки, а мне нельзя спросить?
– Твоя репутация бежит впереди тебя. Я не знаю ни того, чем ты занимаешься, ни какая у тебя семья… Ни даже сколько тебе на самом деле лет, – начинаю я. – Но зато я уже знаю, что ты бабник и был до этого помолвлен.
– О, это была интересная история, – посмеивается он и очень по-доброму улыбается. – Если тебе интересно, то Мелина стала женой Главного инквизитора.
– Тебе кто-то смог дать от ворот поворот? – усмехаюсь я. – И даже твоя улыбка не помогла?
– А тебе, значит, нравится моя улыбка? – мерзавец, конечно, делает свои выводы.
– Не надейся даже! – возмущенно огрызаюсь я. – Значит, про твою славу ходока тоже правда?
– Мелани, я не буду скрывать то, что обо мне говорят в свете, – Симус откидывается на спинку кресла и обхватывает пальцами массивный перстень на мизинце левой руки, чуть проворачивая в одну и другую сторону. – Моя семья не последняя по влиятельности в столице. Можно сказать, что отец – один из ближайших соратников короля. Меня в детстве часто баловали, многое спускали с рук, вот я и вырос… Любителем женщин и развлечений.
– Не жалко тебе было все тех девушек, сердца которых ты разбил? – сквозь зубы спрашиваю я.
Как так можно? Он этим еще и кичится! Мне было бы очень неприятно оказаться на месте одной из девушек!
– Во-первых, я ни одной из них не обещал ничего более того, что я мог им дать, – с кривой грустной улыбкой говорит Симус. – Во-вторых, я не брал ни у одной больше того, что они были готовы предложить.
– То есть это повод гордиться?
– Нет, Мелани, – мерзавец качает головой. – Я лишь подчеркиваю, что я всегда был честен. Ну… Почти.
Почти? Значит, все же кто-то пострадал. Потрясающе! И это чудовище после этого может спать спокойно! Да что я удивляюсь? Ему же ничего не стоило меня принудить к браку.
– Обрати внимание, Мелани, я не навязываюсь и не пристаю к тебе, – он опирается локтями на колени. – Никогда и ничего не будет без твоего на то желания.
Он пристально смотрит мне в глаза и… проклятье! Я ему верю. Только от этого проще не становится, потому что его фраза подразумевает, что он допускает, что будет это желание. Да, конечно!
– Что касается остального. Мне в этом году тридцать лет. Отец сажает государственных преступников, мама занимается домом, спит и видит, чтобы меня женить…
– И ты, конечно, осчастливил ее новостью? – я поднимаю бровь.
Симус хмурится, снова откидывается на спинку кресла и крутит перстень.
– А ты хотела бы с ней познакомиться? – внезапно спрашивает он.
– Я?..
Вопрос обескураживает, а та серьезность, с которой он меня об этом спросил – озадачивает.
– Ну ты же моя жена.
– Это временно, – отрезаю я. – Ты сам мне сказал, что, как только мы прибудем на место, и ты достигнешь своей цели, брак будет расторгнут.
Пару секунд Симус пристально смотрит на меня, потом усмехается и надевает свою дежурную улыбку. Такое странное ощущение, как будто на краткое время мне приоткрыли дверцу в настоящего Симуса, а теперь дверь снова захлопнулась.
– Я шучу, Мелани, – он поднимается с кресла и подает мне руку. – И все же тебе лучше выспаться. Я оставлю тебе список основных сведений о себе завтра утром. Не пугайся, меня не будет: нужно будет отлучиться.