Жена для генерала
Шрифт:
— Хорошая ночь для размышлений, Гвардеец, — обратился к нему пожилой мужчина.
— Хорошая, — кивнул Алик, заворачиваясь в неизменный черный плащ.
— Это же был герр? — снова спросил мужчина, кивнув в сторону святилища.
— Да, — снова коротко кивнул Алик.
— Значит, быть у Ярвиненнов свадьбе, — довольно покивал незнакомец и, улыбнувшись Алику, устроился поудобнее. Алик коротко улыбнулся в ответ и прикрыл глаза. Он дремал на скамье, прижимаясь спиной к согревшемуся за день мраморному храму Высшему, и перед его глазами волновалось серо-стальное
В святилище у Эн.герра все прошло легко и быстро. Увидев его, служитель Высшего если и удивился, то не подал виду. Эн.герр произнес традиционные слова о том, что просит благословения и покровительства Высшего, а пожилой служитель так же традиционно их принял. Лишь легкое волнение воздуха вокруг священнослужителя показывало, что все это — не просто слова. Одаренный магически вкладывал в любые свои обещания часть своей магии, часть себя. Под конец улыбнувшийся священнослужитель уточнил, в чей дом направится на рассвете.
— К Ярвиненнам, — спокойно сказал ему генерал, чувствуя, как вдруг сильно забилось у него сердце.
Служитель снова с улыбкой кивнул ему, и жестом подозвал молодого паренька в одежде послушника. Тот задорно улыбнулся генералу, с восхищением глядя на того, но ни говоря ни слова, быстро проводил его к келье, в которой Эн.герру придется провести почти всю эту ночь.
Генерал выглянул в узкое и высокое окно, обращенное к востоку. Небо на севере в начале лета почти никогда не наливалось чернильной тьмой южных ночей, оно было скорее темно-синим, глубоким, цвета горных озер родины Алика, в которых ночью отражаются звезды и белые пики скал.
Отойдя от окна, Эн.герр устроился поудобнее на широкой скамье и привалился к удивительно теплой каменной стене. Плащ уютным коконом обнимал плечи, навевая сон. Генерал закрыл глаза, погружаясь в себя, вспоминая все события этой странной весны: Императора с Императрицей, Беседующего и его предсказания, людей из Долин, цветущие яблоневые сады Ярвиненнов, отблеск моря на вершине старого маяка. Лишь один образ настойчиво отгонял от себя генерал, боясь.
Как только небо на востоке начало немного светлеть, Эн.герр плавно поднялся на ноги. Потер уставшие от второй бессонной ночи глаза. Еще раз выглянул в узкое окно, внезапно улыбаясь и глядя, как заря начинает загораться далеко над лесом. Глубоко вздохнул и вышел из кельи на поиски служителя.
Со служителем герр встретился на подходе к главному залу святилища и, молча кивнув, последовал за ним. Тот, так же в тишине, проводил генерала к небольшой чаше с проточной водой и Эн.герр быстро умылся и напился. Отряхнув влажные волосы, генерал поднял на служителя уверенный взгляд сине-зеленых глаз.
— Я готов.
— Тогда едем, — мягко улыбнулся тот же самый пожилой служитель, что встретил его вчера и Эн.герр вдруг тоже улыбнулся в ответ, только ярко и нетерпеливо. Тихо хмыкнув, служитель направился к выходу и Эн.герр поспешил следом. Стоило генералу появиться на крыльце храма, как Алик тут же проснулся, как от толчка. Парень чувствовал волны силы, расходящейся от генерала, да и сам, к своем удивлению
Быстро отвязав лошадей, мужчины вскочили по седлам. Через пару минут служителю так же подвел коня парнишка-прислужник и тот не по возрасту ловко вскочил в седло. Махнул, пропуская Эн.герра вперед и предлагая ему вести процессию. Не сомневаясь ни секунды, Эн.герр тут же пришпорил Стара и направился на запад, в сторону дома Ярвиненнов.
За его спиной разгорался первый день этого лета.
Чем ближе генерал подъезжал к имению Ярвиненнов, тем сильнее какое то необъяснимое волнение сдавливало грудь Эн.герра. Внешне он как обычно старался выглядеть невозмутимым, но руки все сильнее сжимали поводья.
— Волнуешься, друг мой? — это были первые слова священнослужителя за это утро. Тот достаточно тихо догнал генерала и сейчас смотрел на него с чуть ли не отцовской улыбкой на губах.
— Никогда не думал, — от долгого молчания Эн.герру казалась,что слова со скрипом выходят у него из горла, — что буду так беспокоиться из-за слов девушки, — герр криво улыбнулся.
— Если ваши чувства искренни, — вдумчиво проговорил служитель, — вы со всем справитесь.
Одобряюще кивнув Эн.герру, служитель немного придержал коня, оставив генерала в одиночестве.
Искренни… Перед глазами генерала тут же встал так тщательно прогоняемый им всю ночь образ и он, с легким рыком, еще сильнее пришпорил коня.
К тому моменту, как небольшая кавалькада подъехала к дому Ярвиненнов, солнце почти полностью поднялось из-за горизонта. Яростно пели птицы, воздух был свеж и Эн.герр вдыхал его полной грудью, набираясь храбрости. Не той храбрости, которая нужна на полях сражений, не той силы, с которой он вел за собой войска и смотрел в глаза Императору.
А той силы и смелости, в которой порой очень нуждался мужчина. В силе поверить, что в этот раз выберут его.
Спешившись с седла, Эн.герр не спеша привязал Стара и помог служителю. Алик уже спрыгнул с коня и стоял рядом. Эн.герр ярко улыбнулся помощнику и, получив в ответ скупую, но искреннюю улыбку горца, поднял руку и постучал в дверь. Громкий стук эхом разнесся над тихим садом.
На третий стук дверь открыл Калеви. Празднично одетый и причесанный глава семьи испытующе поглядел на Эн.герра.
— Кто вы?
— Меня зовут Эн.герр. Я герр Империи и Советник Императора.
— Зачем вы здесь?
— Пришел просить у вас то, что принадлежит вам по праву отца.
— Я даю вам во позволение войти в мой дом, — Калеви торжественно кивнул Эн.герру и сделал приглашающий взмах рукой.
Вслед за главой дома, Эн.герр и его спутники проследовали в гостиную. Там, в центре комнаты, освященные нежными лучами восходящего солнца, стояли девушки Ярвиненн. Заплетенные в легкие косы волосы, простые светлые платья и разные чувства в ярких глазах. Радость. Насмешка. И темно-серая безмятежность.