Жена-королева
Шрифт:
— Это не проблема. Наши маги кое-что разработали. Прибор, который позволяет безошибочно выявить ложь. Долго они не смогут скрывать правду. Хоть кто-нибудь да расколется и всё расскажет.
— И супруги Глау больше не смогут претендовать на опеку над племянницами! — воскликнула я. С души словно камень свалился. Я даже себе боялась признаться в том, как страшно мне идти в суд.
— Уже не могут, — кивнул Доминик. — Просто она ещё не в курсе об аресте мужа, вот и вздумала тебе угрожать. Вам с Аланной и Кэйти больше нечего опасаться.
Мне безумно хотелось подольше постоять здесь, беседуя с моим мужчиной и нежась в его объятиях, но я вспомнила о том, что нас ждут внизу, и с сожалением отстранилась.
— Пора, — напомнила ему. — Не будем заставлять лорда Уэстона нервничать ещё сильнее. Тебе нужно поговорить с ними.
Я вернула Джеральдине медальон. И письма тоже. Нужно было видеть её лицо, когда она взяла их в руки. Глаза женщины засверкали от слёз, а руки дрожали, точно я отдала ей какое-то удивительное сокровище. Но это в самом деле было дороже для неё любых драгоценностей, потому что в пожелтевших от времени бумагах и серебряном украшении заключались её воспоминания о прошлом. О временах, когда она была молода, полна надежд, влюблена и любима. Когда под её кожей вместе с кровью текла природная магия.
Я очень хорошо её понимала, потому что сама была такой прямо сейчас. Кто бы мог подумать, что в этом месте, где мне нужно было скрываться от угрозы жизни, я обрету самое чудесное, что только могла представить? Любовь — первую и единственную. Я точно знала, что не смогу принадлежать другому мужчине. Мы с Домиником Винтергарденом созданы друг для друга.
Осталось самое главное — рассказать ему правду о себе. Для этого нам не понадобится никаких магических приборов. Я больше не собиралась ровным счётом ничего от него скрывать. Он должен знать, что мой отец был родственником правящей семьи, а моё имя включено в список претендентов на трон, хоть я никогда всерьёз и не думала об этом. Должен знать причину, по которой я была вынуждена назваться другим именем. Когда я об этом расскажу, между нами больше не останется никаких тайн. А позже, когда всё утрясётся, мы поедем в Ангориан, и я познакомлю своего мужа с матушкой, которая, несомненно, поначалу будет шокирована столь разительными переменами в моей жизни, но затем смирится с ними и примет его — того, кто стал для меня всем.
Глава 48
Глава 48
В эту ночь я так и не легла спать. Сначала уехали все Уэстоны — глава семьи пообещал, что впредь глаз не будет спускать с Джеральдины и обязательно привезёт её в столицу на освидетельствование. Затем настала очередь Мередит Глау. Как же она верещала, когда услышала об аресте мужа! На весь дом.
На этот раз даже девочки проснулись, и я пошла к ним, чтобы посидеть с ними в детской. Аланна и Кэйти засыпали меня вопросами. О чём-то я умолчала, о чём-то всё же пришлось рассказать.
— Тётю Мередит взяли под стражу?! — изумлённо воскликнула старшая барышня Милтон. — И дядю Реджинальда тоже? Выходит, теперь они точно не смогут забрать нас к себе, чтобы отправить в школу на ближайшие лет десять?
— Совершенно точно, — заверила я. — Никто вас не заберёт. Теперь всё будет хорошо.
Я успокаивала их, но на душе было тревожно. Мне не хотелось снова расставаться с Домиником. Я понимала, что это необходимо, что здесь — без леди Глау с супругом и под присмотром Джереми Роксфорда — мы наверняка остаёмся в безопасности, что моему мужу в ближайшее время будет, увы, не до нас, что его дом в столице ещё не готов к тому, чтобы там поселились мы трое, но всё равно очень жалела о том, что мы не можем уехать все вместе.
Доминик зашёл попрощаться со мной и племянницами. Уходя, он клятвенно пообещал, что скоро вернётся и что будет держать нас в курсе всех событий в столице Элхорна с помощью того самого загадочного предмета, который позволял сотрудникам Тайной канцелярии связываться друг с другом на расстоянии. Теперь я знала, что эта штука называется кристалл связи, и у Роксфорда он тоже был, так что тот мог сразу передавать нам все новости.
Выйдя из детской в коридор, я обняла своего мужчину за шею, приникнув к нему всем телом. Неприлично? Вовсе нет, мы ведь женаты, да и не видит никто.
— Уже скучаю! — сообщила я.
— Я тоже, — шепнул он мне в губы. — Ничего-ничего, моя Минни. Тем слаще будет наша встреча.
Он назвал меня не Минной, а Минни, но теперь я ничуть не возражала. Наоборот — это мне даже понравилось. Ведь скоро муж станет звать меня моим настоящим именем.
— Поскорее бы… — выдохнула я, млея от его поцелуев, которые кружили голову и делали ноги ватными. Хотелось, чтобы он подхватил меня сейчас на руки и унёс в спальню. Хотелось всего и сразу, а приходилось довольствоваться лишь урывками минут, которые мы могли провести вместе.
— Мне пора, — с сожалением произнёс Доминик. Поцеловал меня ещё раз — теперь уже точно на прощание. Выпустил из объятий, развернулся и зашагал к лестнице.
Я смотрела ему вслед, чувствуя, как тяжелеет в груди. Едва не побежала за ним, чтобы вернуть его, задержать. Но удел женщины — ждать, когда тот, кого она любит, вернётся к ней. Особенно если у него такая работа, как у Доминика Винтергардена. Если я хочу стать ему настоящей женой, мне придётся к этому привыкнуть.
За окнами уже светало. Я знала, что не смогу заснуть. Вернулась к девочкам, почитала им книгу, чтобы немного отвлечь и себя, и их.
Так начался новый отсчёт дней до возвращения моего супруга. В особняке стало совсем тихо. Теперь здесь жили только я, мои воспитанницы, Роксфорд и слуги. Экономка миз Смит тоже вернулась в поместье, но сейчас она больше не третировала подчинённых. Похоже, мы все изменились за последнее время, и некоторые даже в лучшую сторону.
Наместник получил новости от Доминика спустя примерно полторы недели после того, как он уехал. Его людям удалось выудить признание у помощника Реджинальда Глау. Хозяин действительно дал ему поручение купить на чёрном рынке разрыв-камень, заранее вызнав всё о том, как тот работает. Запрещённые книги про этот артефакт нашлись в его доме. Как и доказательства того, что супруг Мередит по уши в долгах и, кроме того, замешан в незаконных делах.
Позже признательные показания дала и сама леди Глау. Как выяснилось, она действительно ничего не знала. А вот её брату не повезло оставаться в неведении — ему о грешках зятя поведал общий знакомый, которого Тайная канцелярия тоже разыскала, чтобы допросить и заставить выступить на суде в качестве главного свидетеля. Но лорд Милтон был слишком добрым и честным, несколько оторванным от жизни человеком, который верил в то, что каждый может ошибиться, и не захотел огорчать сестру, а поговорил сперва с её мужем. Если бы брат Мередит сразу сдал того в руки правосудия, то они с Лорой Милтон были бы сейчас живы.