Жена моего брата
Шрифт:
В бутике прошу собрать пастельно-розовый букет максимально быстро.
Когда выхожу, моя машина уже пуста. Сбежала…Улыбаясь, бросаю букет на её сиденье.
— С характером, значит, моя золотая барыня, да?
А я облажался по всем статьям. Двоечник. Позвольте исправить, Злата Романовна? Мне очень нужно Ваше приданное. И я уже дико скучаю по Вашей неприступности. Даже не знаю, что будоражит больше…А еще мне кажется, никогда в своей жизни, я не выглядел настолько идиотом. Это любовь? Однозначно. Протираю лицо ладонями, пытаясь стереть
Дома паркуюсь рядом с машиной брата. Он обожает свою тачку. И сейчас она тоже вся вылизана до блеска. Подхожу с капоту и отламываю хромированную фигурку на нём. В последнее мгновение рука срывается. Режусь об острый край скола.
В доме прислушиваюсь. Голоса из столовой.
— Да я хоть завтра готов жениться, отец. Она красотка!
От ревности кровь вскипает.
— Добрый вечер, — захожу я.
Пожимаю руку молчаливому отцу. Присаживаюсь напротив Родиона.
Вытираю салфеткой от крови и кладу перед ним фигурку.
— Я хочу, чтобы меня слышали Родион, — вдыхаю поглубже. — У тебя с этим проблемы. Уверен, это поможет тебе сосредоточиться.
— Ты чо?? — поднимает на меня ошалевший взгляд.
Сдергивая со стола еще одну белоснежную салфетку, обматываю палец.
— Финиш! Нахрена?! Пап?! Что за беспредел он творит?!
Отец молча и безэмоционально наблюдает за нами.
— Нет у меня проблем!! — рявкает он психованно подскакивая с места. — Я тебя очень внимательно слушаю, брат!
— Осядь…
Послушно падает на стул, обиженно пялясь на фигурку.
— Если я что-то делаю, Родион, я хочу, чтобы мне не мешали.
— Ты из-за букета, что ли?! — закатывает он глаза. — Ну извини! Ты же сам велел произвести впечатление!
— Не за мой счет, — тихо рявкаю я. — Усвоил?
— Ладно… — забирает фигурку со стола и сваливает.
Встречаемся взглядами с отцом.
— Как наш инвестор? — строго смотрит он на меня.
— Не прост.
— Через три недели наш алюминий на границе поменяет статус на конфискат. И выкупить его будет сложнее и дороже.
— Я понимаю.
— Если ты понимаешь, дай мне результат.
— Работаю над этим.
— Поторопись.
Глава 4. Ревность
Спокойно, Черкасов, спокойно…
Уговариваю себя, глядя в стену напротив.
Кровь курсирует в моих венах, как-то по-особенному неприятно и вязко закручиваясь в груди.
Потому что в парк аттракционов Злата поехала с Родионом. Очень сложно принять, что мечту женщины, к которой ты неравнодушен исполняешь не ты. Очень. Потому что, там лежат её эмоции, которые подаришь ей не ты, и съешь их тоже не ты. А я очень хотел бы пировать ни с кем этого не разделяя.
И теперь со мной происходит какая-то дичь. Я не могу ни о чем другом думать, я не могу работать. Я просто завис на этом гребанном выворачивающем душу ощущении.
Если бы у меня была такая власть, я бы сейчас закрыл этот парк
Утыкаюсь разгоряченным лбом в стекло, глядя на снующие туда-сюда машины.
Что я сделал не так?
Видимо — всё. Но вся беда в том, что, исключая тот неправильно сформулированный вопрос и не подаренный вовремя букет, я бы ничего не стал исправлять. Я не понимаю — как иначе. И не умею быть кем-то кроме себя самого.
— Демид.
— Слушаю, Регина.
— Ты не перезвонил Потоцкой.
— Ах да. Перезвоню.
Не сейчас только. Не желаю слышать сейчас других женщин.
— Как дела с инвесторами?
— Все отлично. Злата неплохо проводит время с Родионом, — скриплю я.
И для инвестирования это хорошо. А для меня лично… это…
— Что-то случилось, Дем?
— Нет. Ничего критичного.
Я должен как-то исправить ситуацию со Златой. И я, наверное, знаю — как. Хочу поговорить не с ней, а с Иваном Михайловичем. Есть в ее интонациях что-то такое, когда она говорит «дед», что-то такое восхищенное и уважительное. Наверное, мне бы хотелось, чтобы когда-нибудь она говорила с такой интонацией и моё имя. Конечно же, я бы прибавил еще парочку акцентов в его произношение… Хочу пообщаться плотнее. И так приблизиться к ней.
— Я могу чем-то помочь? — Регина все еще стоит где-то за спиной.
— Хм… Может быть. Поговори со мной как женщина.
— Мм… В каком смысле? — настороженно.
— Сядь, — разворачиваясь, киваю ей на кресло. — У меня кажется проблема. Мне нравится женщина. А я ей не очень. Проблема в том, что я не могу это сгладить бабками. И стать иным для того, чтобы ей понравиться — тоже. Есть какие-то рецепты в рамках этой маржи?
Регина задумчиво останавливается взглядом на моем лице.
— Найти похожую женщину, которая будет более благосклонна?
— Не подходит. Дело не только во внешности. Отчасти она и нравится мне своей неблагосклонностью. Потому что это не манипуляции или капризы, это скорее попытка защитить свою уникальность и целостность. И там есть за что биться.
— Какая сложна задача.
— Так вот… — развожу руками.
— Может быть, ты ей показал только непривлекательные стороны товара? И если продемонстрировать положительные, то она сможет принять тебя и таким какой ты есть?
— Это может сработать, — киваю я. — Но опять же, проблема в том, что все свои стороны я считаю положительными. Нравятся они кому-то или нет.
— Тебе шашечки или ехать, Дэм?
— Допустим, ехать.
— Тогда покажи то, что может её очаровать. Чем-то же ты очаровываешь женщин, кроме кошелька. Продемонстрируй!
— Мне кажется она невинна.
— Причем здесь это?
— Если я ей продемонстрируют то, чем очаровываю женщин, боюсь это ее больше шокирует, чем вдохновит.
— Делать ставку на размер — это пошлость, Дэм! — усмехается Регина.