Жена моего мужа
Шрифт:
– В театр, конечно, ты что, забыла?
Как не забыть, более того, считала, что вы сейчас куда-нибудь уйдете, а я преспокойненько помоюсь в ванной, попью кофе, покурю сигаретку… Но наивные мечты оказались задушены суровой действительностью.
– Давай скорей, – торопила Римма Борисовна, – переодевайся, только очень прошу, сегодня без ваших любимых джинсов. Идем всей семьей в Большой театр, торжественно, красиво, как у людей…
Не слушая дурацких наставлений, я взлетела по лестнице. Платье! Перерыв гардероб, вытащила на свет белый полотняный костюм и светлые лодочки, кое-как пригладила волосы и спустилась вниз.
В холле с несчастными лицами
– Не ребенок, а красавица, – умилялась Нина Андреевна, – это Гера сегодня специально в «Детский мир» ездил. А то мы с Риммочкой стали думать, как девочку приукрасить, и ничего в шкафу не нашли. Юбочки-обдергайки, кофточки коротенькие да джинсы дурацкие, ничего приличного. Да и ты, Дашенька, могла бы что-нибудь понаряднее надеть, что это за мятая тряпка на тебе?
Мятая тряпка! Эксклюзивный костюм от «Лагерфельда», вещь почти уникальная, да и стоит соответственно. Но выглядит и впрямь просто.
Маня ободряюще сжала мою руку:
– Не переживай, мамуля. Пойдем в антракте в буфет и оттянемся по полной программе.
В ложе бельэтажа я усаживалась с самым дурным настроением. Во-первых, мне на ухо наступил не просто медведь, а особо тучный и крупный экземпляр этого животного. Во-вторых, не люблю оперу, а «Аиду» в особенности. Слишком уж мрачно там все заканчивается. В-третьих, в театре жарко и душно. Закрыв глаза, я откинулась на спинку кресла и попыталась изобразить, что наслаждаюсь увертюрой. Поднялся занавес, и действие понеслось. Но на этот раз оно пошло не по правилам.
Не успела весьма полная певица начать свою партию, как раздался жуткий кошачий визг. Оторопевшая дива захлопнула рот, оркестр растерялся. Но уже через секунду, сделав вид, что так и задумывалось, оркестранты еще раз проиграли такты, женщина стала выводить рулады, ей незамедлительно принялась «подпевать» кошка. Звучало это восхитительно. Киска попадала изумительно в такт и даже пыталась изобразить всевозможные чувства: боль, страх, любовь. Во время мужских арий она молчала. Животные тоже обладают честолюбием, и кошке захотелось петь дуэтом с самой Аидой. Зал откровенно хихикал. Из нашей ложи, нависающей почти над самой сценой, хорошо было видно, как налилась свекольной краской лысина дирижера. Маруся засунула в рот кулак, чтобы не заржать во всю глотку, Зайка закусила нижнюю губу, Аркадий закрыл лицо рукой, старухи пришли в полное негодование. Еле-еле спели первый акт.
Желая подсластить бабкам пилюлю, Кеша повел всех в буфет. Я же осталась в ложе и разговорилась со служительницей. Оказалось, что и артисты, и служащие театра любят животных, подкармливают их. Под сценой живут кошки – ни больше ни меньше, двенадцать штук. И все было хорошо, пока одна из кисок
Подрастающий котенок обнаружил в себе тягу к искусству и начал петь. Причем волнует юное дарование только опера, на балете он сидит тихо, как мышка. А из опер «Аида» – самая любимая. Если на «Пиковой даме» или «Хованщине» киска вступает всего пару раз, да и то ненадолго, то «Аиду» честно отпевает «от» и «до». Поймать доморощенную «оперную диву» пока не удается, и «Аиду» поет не то пятый, не то шестой состав. Все примы отказались соперничать с Муркой.
На обратной дороге старухи кипели от благородного возмущения. Чтобы утешить их, Кешка пообещал взять билеты на среду.
Глава 14
Утром я позвонила Оксане на работу.
– Извини, что так рано…
– Да ты чего, – удивилась подруга, – я уже одного прооперировала, сейчас со вторым расправлюсь.
Оксана – хирург и характер имеет соответственный. Детей моих лечила только она. Причем методами, которые наша медицина в те годы не поддерживала. Подруга сдергивала с детей теплые одеяла, открывала форточки и велела поменьше ныть.
– Ты чего, – втолковывала она семилетнему Аркадию, – улегся в кровать, стонешь! Подумаешь, ветрянка. А ну иди сюда.
И, схватив пузырек с зеленкой, рисовала на лице у мальчишки усы, бороду или какие-нибудь узоры. Больной приходил в полный восторг, и ветрянка заканчивалась без осложнений. Я никогда не видела Оксану в плохом настроении, ни разу она не пожаловалась на тяготы жизни, хотя имеет для этого все основания. Одна, без всякой помощи, воспитывает двух мальчишек, к тому же в ее крохотной квартирке живут два скотч-терьера, стаффордширский терьер Рейчел, четыре хомяка, морские свинки, тучная и одышливая кошка Маркиза. Довершают зоопарк паук-птицеед и черепаха. Оксана часто повторяет, что «выход из безвыходного положения там же, где вход», и никогда не опускает руки. Вот и сегодня – всего полдесятого утра, а она уже точит скальпель для второй операции.
– Ксюта, зачем принимают преднизолон?
– Чтобы не помереть.
– А если серьезно?
– Серьезней некуда. Перестанешь пить и быстренько тапки отбросишь.
– Значит, если человеку выписан преднизолон, он должен пить его постоянно, не прерываясь? Везде с собой носить, брать в командировку?
– Конечно. Вдруг заедет в такое место, где аптеки нет.
– Может больной забыть про лекарство?
– Маловероятно. Скорее всего была операция на надпочечниках. Такие люди твердо знают, что не принять гормоны для них – полный караул. Чай, не витамины.
– Лекарство дорогое?
– А что сейчас дешевое?
Тоже верно, подумала я, вешая трубку. Что же так напугало Яну? Отчего она спешным образом покинула туалет через окно? Неужели опасность оказалась столь велика, что бедолага забыла не только о вещах, но даже и о необходимом ей лекарстве? Понадеялась потом купить в аптеке? И почему абсолютно спокойно, с отменным аппетитом лопала на перроне пирожки, а потом вдруг запаниковала? Ясно пока только одно – денег у Яны не было. Конечно, Круглый прав, для миллиона долларов не нужен большой чемодан, но в лифчик его все же не сунешь. Сумка и чемодан остались в туалете. Проводница вспомнила, что Яна ехала в купе одна, только в Фоминске, где она вышла, в этом купе появились другие пассажиры. Девушка легла на полку и проспала всю дорогу, Любовь Павловна еле растолкала ее на подъезде к Фоминску. Так что никому по дороге она не могла отдать баксы. Где же они?