Жена напоказ-2
Шрифт:
– Нечего было меня дёргать, как дверной колокольчик! – бодро парировала я, торопливо поднимая подарок.
– Не нужно было подкрадываться, – криво усмехнулся герцог.
– Просто вы очень органично смотритесь в этом кресле, ваша светлость. Хотелось полюбоваться. Пожалуй, когда переберётесь в Эйл в качестве моего мужа, я постелю вам на террасе.
Ренельд задумчиво почесал Лабьета по макушке, чему-то улыбаясь. А пёс явственно закатил глаза, вздохнул, слегка тряхнув ушами, и многозначительно переглянулся с напарником. Мол, что с глупой женщины взять…
– Нет. Скормить меня садовым насекомым вам не удастся, Мари. Потому как вы переедете в Энесси. – Месье стою-на-своём дознаватель снова вперил меня леденящий малахит своих глаз.
Колдовской и какой-то особенно гипнотизирующий. Не удивлюсь, если его многогранная светлость обладает и такими умениями. В конце концов, возможности тёмных аур не до конца изучены.
– Вы с ума сошли? – взяв себя в руки, возмутилась я. – Здесь моя винодельня! Мои арендаторы! О том, чтобы уехать на много миль отсюда, не может быть и речи! Лучше нам остаться каждому в своём доме. Мы взрослые состоявшиеся люди. И встреч на выходные, чтобы подержаться за руки на публику, будет вполне достаточно.
Ренельд приподнял брови.
– Видно, вы плохо знакомы со светским обществом. По крайней мере, до испытаний на место преемника короля нам нужно будет изображать пылких супругов особенно убедительно.
– Любопытно, какую степень убедительности вы имеете в виду, если мы договорились о фиктивности брака?
– Вот в этом и вопрос, мадам. – Герцог вдруг встал и прошёлся мимо меня до перил террасы. – Об этом я и хотел с вами поговорить. В связи с тем заклятием, что на вас действует, всё несколько усложняется.
– Ну да, я должна была догадаться, что приехали вы сюда не ради чая или даже бокала вина. – Мне хотелось смеяться и в то же время что-нибудь разбить. – Но позвольте прежде высказаться? Пока меня не утащило в дебри нашего наверняка занимательного разговора о супружеских обязанностях.
Я сунула руку в ридикюль, что лежал рядом на столике, и вынула оттуда записку от Рауля Донжона. Ренельд как будто сразу всё понял, забрал её и пробежался взглядом по строчкам. Его брови сошлись к переносице. Лабьет тоже сунул нос в послание, обнюхал его внимательно и неспешно. И вопросительно уставился на напарника.
– Откуда это у вас? – строго спросил герцог. – Кто передал?
– Сам Рауль. Подкараулил Ивлину, сказал, что хочет встретиться с вами срочно, а затем скрылся. Я могу позвать её, пока она не уехала на винодельню.
– Да, будьте добры… – задумчиво проговорил месье почуявший-след дознаватель. – Будьте добры передать ей, что я жду её в экипаже. Мы вместе поедем на то место, где она в последний раз видела Рауля. Возможно, Лабьет сумеет почуять какой-то след.
Ренельд уже направился было к двери в гостиную, но шинакорн вдруг резко сел и требовательно рыкнул – даже я вздрогнула.
– Ах да. – Герцог взмахнул запиской. – Сегодня я планирую поужинать с вами. Если вы пригласите, конечно.
– Не оставлять же вас голодным. – Я усмехнулась.
У моего повара сегодня прямо праздник! Сам герцог Энессийский решил-таки отведать его блюда.
– Нам и правда придётся обсудить очень важный вопрос, Мари. – Его светлость окинул меня неспешным взглядом. Добавил, подумав: – И я всё же очень хочу увидеть на вас это ожерелье.
Сказано это было таким тоном, будто, кроме ожерелья, он не хотел видеть на мне никакой одежды.
***
Ренельд
Рауль Донжон явно предполагал, что его попытаются найти. Либо Ренельд, к которому он, со слов мадемуазель дю Пойр, решил обратиться за помощью, либо тот, кто искал его в гораздо более недобрых целях.
Лабьет поначалу даже напал на слабый след. Но тот оказался слишком запутанным, будто Рауль нарочно добирался до места своего нынешнего обитания какими-то невероятными закоулками. К тому же этот шлейф так ни к чему и не привёл.
В какой-то миг шинакорн резко остановился, дёрнулся – и рванул обратно к Ренельду, завывая так, словно ему оттоптали хвост.
“Проклятье! – стонал он, чихая и вертя башкой. – Какая же вонь! Да бездная Клоака смердит не так сильно. Что это за дрянь?”
Оказалось, что Рауль решил сбить возможных ищеек с пути, разбрызгав вокруг раствор едкого сока Олентия Грамира. Такой вывод сделала аспирантка, принюхавшись на том месте, где шинакорна, собственно, и подбросило. Эта самая Олентия тоже была растением из Бездны. Похоже, там вообще ничего порядочного не росло – только яды и всё, что с ними связано.
Расстроенный пёс всю обратную дорогу до имения Эйл лежал на сиденье кареты, понуро опустив нос. То и дело он чихал, тёр морду лапой и вздыхал, откровенно страдая.
“Всё отдал бы, чтобы немедленно ткнуться мордой в колени мадам Конфетки”, – наконец мечтательно протянул он.
– У тебя ничего нет, – напомнил Ренельд. – Ну, кроме ошейника.
“Это ведь смотря какой ошейник. Мой тоже стоит немало. А уж тот, что ты подарил графинюшке… Но даже в благодарность за него она не позволит тебе уткнуть лицо в свои колени. А мне – позволит. Просто так”.
Он торжествующе покосился на напарника.
Не то чтобы Ренельд жаждал прильнуть к коленям Мариэтты, но это было бы неплохим завершением столь суматошного дня. Вон мадемуазель дю Пойр вообще дремала, прислонившись головой к стенке кареты. Все её планы на сегодняшний день рухнули. Солнце уже склонилось к закату, и на винодельню она не попала.
И что-то подсказывало Ренельду, что на ужин они тоже опоздали. А значит, можно только догадываться о том, насколько Мариэтта рассержена подобным пренебрежением.