Жена напоказ
Шрифт:
— Ну, здравствуй, — удержать улыбку не удалось, как ни старалась.
— Лабьет… — голос его хозяина раздался уже гораздо ближе.
Слегка взмыленный герцог, оставив попытку догнать своего несносного пса, остановился и одёрнул тонкий льняной жилет, когда мы с ним столкнулись взглядами. На фоне нежно-зелёной листвы, что переливалась солнечными бликами, Ренельд казался ещё более строгим, высоким и широкоплечим. А малахит его глаз — ещё более холодным.
— Я уже подумал, что Лабьет сошёл с ума, — весьма хмуро проговорил он, направляясь к нам уже с гораздо большим достоинством. — А это, оказывается, вы.
— Я думала, на меня упала гора. А это, оказывается, ваш пёс.
Герцог с укоризной покосился на шинакорна, а тот попытался спрятаться за меня — надо сказать, крайне безуспешно. При его-то размерах.
— Доброе утро, Рен, — Ксавье вышел вперёд. — Я думал, ты не приедешь.
— Я тоже так думал, — тот приподнял уголок рта, отметив коротким взглядом, как его брат кладёт мою ладонь себе на сгиб локтя. — Но мать сказала, это важно. Поэтому пришлось.
Он посмотрел на Лабьета и качнул головой в сторону. Шинакорн, наконец перестав корчить из себя блаженного, деловито последовал за ним. Ксавье ещё некоторое время задумчиво смотрел им вслед, а затем повернулся ко мне.
— Насколько часто, миледи, вы общались с Ренельдом? — его вопрос едва не заставил меня вздрогнуть.
Ладонь маркиза, что лежала поверх моей, вдруг сжалась крепче. Тут хочешь, не хочешь, а задумаешься, что же ответить. Как будто он пытался заставить меня считать себя в чём-то виноватой. Заочно. А его сиятельство, оказывается, собственник!
— Исключительно в целях следствия, — я то ли случайно, то ли нарочно умолчала о той недавней встрече в лавке портного.
Почти дружеской — аж целые несколько минут.
Да и вообще, наши отношения с Ксавье ещё не доросли до того, чтобы я отчитывалась. И вряд ли когда-то дорастут. Маркиз для меня должен стать кем-то вроде красивой статуи в саду. Желательно, не обнажённой. Выглядит солидно, показывает статус того, кто её установил — но не мешает. На неё только и любоваться, проходя мимо. Главное, ночью не натолкнуться — а то и до исполнения супружеского долга недалеко. Кстати, это то, над чем тоже не мешало подумать. Потому как избежать рядом с молодым полным сил мужем не удастся.
— Лабьет так не считает, — тон Ксавье стал чуть напряжённее.
— Кто знает, что творится в голове у этого существа, — я пожала плечами. — Разве об этом стоит беспокоиться? Наверное, у него слабость к женщинам.
Как и у обоих братьев де Ламьер, впрочем.
— Он привык к женщинам Ренельда, — заметил маркиз. — И их почти не замечает. Насколько мне известно.
— Может, запах ему мой нравится…
Я коротко рассмеялась, а Ксавье только беззвучно усмехнулся.
— Может быть, — он огляделся и вдруг легко взмахнул рукой. — Кстати, одна из последних пассий моего брата.
Я невольно проследила за его жестом. Из небольшого экипажа, который только что остановился во дворе, как раз выходили две дамы. Одна старше: строгая и грациозная с благородной проседью в волосах. Другая, гораздо моложе — поразительно на неё похожая. Видимо, дочь.
— Знаете, мне совершенно нет дела до…
— Леонора де Берг, — перебил меня Ксавье. — Талантливая магисса. И одна из приближенных ко двору герцогини девиц.
Ах, герцог, ах да гроргов сын! Топчет цветник своей матушки. Интересно, а она знает? Или только брату доступна сия тайна, что ещё не стала достоянием высшего света.
Я всё же заставила себя присмотреться к этой девице внимательнее. Хоть от упоминания её отношений с Ренельдом во мне поднялась удивительно тугая волна неприятия. Прямо в груди запекло, словно к ней приложили горячую ладонь. Что странно, ведь я эту мадемуазель де Берг совсем не знала.
Кстати, нас в густых сумерках, наверное, и правда можно было бы перепутать.
Но в целом Леонора оказалась не роковой красоткой, какой я успела её себе представить. Миловидная девица с убранными в высокую причёску волосами цвета тёмного шоколада, хрупкой шеей и округлыми плечами. На её вполне обычном личике ярко выделялась только одна деталь: чуть наивно распахнутые глаза удивительно густой синевы. В сочетании с пышной грудью, что вполне красноречиво была обтянута бежевым шёлком утреннего платья, они наверняка составляли совершенно неотразимый для мужчин тандем.
Ренельд-Ренельд. А я в вас ошибалась. Не только стальные девы томятся в списке ваших побед. Есть в нём место и для трепетных графских дочек. А когда трепещут те их части, что предназначены для этого лучше всего, это, верно, и вовсе завораживающее зрелище.
— Что ж, — сделала я вывод после беглого осмотра «той самой» Леоноры. — Думаю, она неплохо дополняет его светлость.
— Ренельд всех пытается убедить в том, что ему не нужно дополнение, — Ксавье пытливо взглянул на меня.
— А зачем мы вообще разговариваем о вашем брате? — я улыбнулась, наверное, так очаровательно, что у меня перенапряглись мышцы щёк. — Лучше поговорить о чём-то более приятном.
Банальность, конечно. Но она всё же возымела действие: Ксавье чуть успокоился. Только вот я почему-то нет.
После того, как гости устроились в комнатах, все начали собираться на огромном заднем дворе поместья. Да его и двором-то назвать было стыдно. Целый луг, что зелёным полотном простирался вперёд до границы светлого лесочка.
Здесь уже были раскинуты полосатые шатры и лёгкие навесы с полупрозрачным занавесями со всех сторон: чтобы не донимали насекомые. Если хоть какое-то из них смогло бы прорваться через купол отпугивающего их заклинания. Всё для комфорта гостей.
— Матушка любит внимание и размах, — ведя меня по выложенной плиткой дорожке, заметил Ксавье.
Кажется, сегодня он не собирался отходить от меня ни на шаг.
— Думаете, и правда нас ждут какие-то важные новости? — я без особого интереса скользила взглядом по лицам приглашённых.
— Не без этого. И я предполагаю, какие. Однако сохраню загадочный вид, — маркиз дёрнул бровями, когда я посмотрела на него. — Но не переживайте, она не заставит всех томиться слишком долго. Просто так охоту не устраивают.