Жена напрокат
Шрифт:
— Так это ж в Питере?
— Да что, далеко да него? Вы спросили совета, я дала.
— Хорошо, подумаю.
Елене доверял, она была очень толковым помощником, такой типичной отличницей с хорошим вкусом. В голове прикидывал примерно, во сколько смогу уйти с работы. И скорее всего, в субботу можно было отправиться погулять по ночному Питеру. Да, Ольге это непременно бы понравилось. Взгрустнулось… Теперь в моей жизни осталась одна любовь — дочь. Посмотрел погоду в северной столице, на выходных даже не обещали дождей. Значит, решено. Едем. Помучаю ещё немного и в пятницу скажу, чтобы
Вернулся домой поздно, все уже спали. Шёл по коридору. Анфиса упрямо не выключала ночник. Что за ерунда? Я вот не могу спать при включённом свете.
Вошёл, она, как всегда, спала. Укрытая по самую шею, так что торчала из-под простыни одна белокурая голова. Ей никогда не допрыгнуть до Ольги, как бы она ни старалась. Да, внешне они словно близнецы, но стоит ей заговорить, сразу ясно, что между ними пропасть. Где-то в глубине души хотелось заменить Ольгу и продолжить самообман. Но даже когда Анфиса спала, она была чужой и не такой. И это жутко раздражало. Будто она хотела осквернить имя моей жены.
Глава 24. Семейный день
Анфиса
В субботу на меня как гром средь ясного неба свалилась новость, что мы едем в Мариинский театр. И это событие меня вводило в шок. Я не хотела выходить в свет, боясь, что каждый второй нас разоблачит и будет тыкать мне в лицо, говоря, что я самозванка. Не представляла, что надену, и с ужасом думала о том, что размер ноги моей предшественницы 36, а у меня полноценный 38 и больше я не вынесу такого издевательства.
Завтракала уже по сложившейся традиции на кухне, вошёл Эдуард. Я его не видела сто лет. Он олицетворял собой стабильность и неизменность. Ведь только он знал меня прежнюю. Обрадовалась, как старому знакомому.
— Доброе утро!
— Доброе!
— Мне так нужна ваша помощь! Можно вас на минутку?
Он пожал плечами, и мы вместе вышли.
— Эдуард, катастрофа. Мы едем в театр, а все туфли малы, я не представляю, как и где мне купить новые! И денег у меня совсем нет…
Я сбивчиво тараторила, а Эдуард смотрел невозмутимым взглядом.
— Ольга Вадимовна, это не проблема. Принесите те пары, которые вам будут нужны, и мы привезём ваш размер.
Я оторопела.
— Так просто? Не надо срочно ехать в Москву и переворачивать все магазины в поисках чего-то достойного?
— Нет, ну если вы хотите устроить шопинг, так кто же запретит.
— Нет-нет, — испугавшись, я сразу отказалась. — Я ещё не готова… Мне так тяжело…
Глядя в мудрые глаза Эдуарда, захотелось пожаловаться и излить душу, ибо никто меня больше не был способен понять. Он не отвернулся, дружески похлопал по плечу и сказал:
— Всё будет хорошо.
Я вытерла слезу, которая сбежала по щеке, и вернулась. Позавтракав, отправилась выбирать наряд.
Успокоилась и выбрала дорожный брючный костюм с туфлями на удобном каблуке, нарядное вечернее платье с чёрными классическими шпильками. Несколько раз примерив, осталась довольна. Потренировалась с причёской и остановилась на низком пучке. Уверена,
Пошла к Ане. Она почти всё собрала, я только немного добавила вещей на холодную погоду. Мы обе были в предвкушении и волнении.
Не стала стесняться, принесла пар пятнадцать обуви для замены. И уже к вечеру у меня были туфли моего размера. Ещё к ним прилагался новенький телефон, мой прежний ноутбук, планшет и банковская карта на имя Ольги Громовой. Стала чувствовать себя гораздо комфортнее. Мне неудобно было о чём-то просить, но, оказывается, это совсем не страшно и меня вовсе не собираются держать в чёрном теле.
Мы были словно идеальная семья — красавец муж, красавица жена и милая дочка. Так выглядело со стороны, и никто не догадывался об ужасной тайне, которая скрывалась за видимым благополучием.
Леонид не сторонился, держался рядом, иногда приобнимал, был мягок в общении и заботлив. И что скрывать, это было очень приятно. Я его давно не видела и уже позабыла о своей обиде, не могу долго держать зло. Опять всплывала предательская мысль: «Может, он и меня полюбит со временем. Ну почему нет?» Сильно не поддавалась иллюзиям, но в тайне мечтала иметь такую идеальную семью.
В «Сапсане» сидели вдвоём с Аней и напротив Леонид. Первый раз ехала в таком поезде и первый раз в Питер, школьную поездку с учительницей в девятом классе я не считаю. Мне было всё в новинку. Была растеряна и не знала, как себя вести. Аня сразу же принялась за раскрашивание картинок, которые предложили детям, чтобы они не скучали. Я задумчиво смотрела в окно.
— А я была когда-нибудь в Питере? — решила, воспользовавшись ситуацией, начать диалог. Обратила свой взгляд к Леониду. Он молчал несколько минут, будто думал, что ответить. Потом Аня подняла глаза, тоже не понимая, почему пауза так задержалась.
Леонид облокотился на стол, чтобы не кричать на весь вагон, и начал:
— Это особенный город для нас. Ты его очень любила. Здесь ты училась, долго жила, и здесь мы познакомились. Кажется, за время твоей учёбы мы обошли каждый двор, прилегающий к Невскому, и не осталось исторически ценных мест, которые мы бы не посетили. Ты всегда мечтала жить в этом городе и очень тяжело перенесла переезд.
Слова были сказаны искренне и так проникновенно, с тоской и теплотой. Казалось бы, я должна радоваться, но не было и капли этого чувства. Я ощущала себя непрошеной гостьей, обманщицей, которая покушается на святое. Отвела взгляд к окну и, ничего не ответив, принялась рассматривать мелькавший пейзаж. А что я могу сказать? Я ни то, ни сё, ни другое. Я растеряна и не знаю, как продолжать свою жизнь. То, что мне казалось раньше простым, на деле оказалось очень сложно. Копировать поведение Ольги невозможно, быть самой собой тоже нельзя, ведь я добровольно отказалась от собственной личности. Взяла на себя ответственность заменить девочке маму, и, хочу я того или нет, мне нужно стараться хотя бы думать и жить одними идеями с Ольгой. Пока не знаю с чего начать, от этого жуткая неуверенность. Конечно, если бы Леонид помог и подсказал, всё бы получилось. Но зачем ему это делать?